Мемуары торрека
Шрифт:
— А как он вогнал клинок в её тело? На извороте, или сам атаковал? — донеслось от соседнего костра.
— Я… я не знаю, — чуть смутился Старг. — Он двигался точно ветер и выпада я не видел. Торрек просто стоял, а спустя миг испарился. Фурса его не достала, а меч будто всегда торчал у чудища между рёбер.
Дальше Старг медленно, очень пафосно вынул клинок из ножен и поднял его над головой, словно реликвию.
— Вот этим клинком торрек одолел фурсу. Великая честь владеть таким славным артефактом.
— Да, да, ты у нас везунчик. Дальше что было? Ну же, не томи, —
— Дальше? А дальше великая магия искромсала фурсу на части. — Продолжал вдохновлённый Старг. — Неистовый гром, молнии с небес, вспышки алого пламени — обрушились на голову бесноватого монстра. Потом подул лютый ветер, обратился безжалостным ураганом, подхватил фурсу и…
Старг на мгновение сбился, во рту у него пересохло, а в горле сильно першило. Пока он поднимал мех с водой и полоскал горло, стражники нетерпеливо ёрзали на местах.
— Так вот… эм… что я там говорил? — смутился парнишка.
— Ураган подхватил фурсу, — напомнил ему Гори.
— Ну да, так и было. Вокруг скрипели и осыпались трухой вековые деревья, звери разбегались, а земля покрылась глубокими трещинами.
— Ну а фурса… фурса что?
— Да что-что? Сдохла, поди, — иронично ответил Старг. — Голову ей разнесло на части. Видать, молния угодила.
Старг снова припал к меху с водой. Потом рукавом обтёр мокрые губы и продолжил:
— Дальше торрек обернулся, дружески похлопал меня по плечу и вернул мне клинок. «Спасибо, Старг, без тебя бы я точно не справился» — молвил он.
— Я что-то не понял, — тут же подхватил Гори. — А ты тут причём?
— Ну как же? Я ведь всю битву прикрывал ему спину.
— Ха-ха-ха! — тут же взорвались зрители. — Ну теперь нам понятно, кто на самом деле фурсу прикончил. Вы слышали, парни, кто торреку нашему спину в бою прикрывал. Ха-ха-ха!
Борис тоже не удержался, прикрылся ладонями и протяжно захохотал. Таиться пока смысла не было: в лагере поднялся такой шум, что там и грозу вряд ли кто смог бы заметить. Наёмник присел в тени частокола и присматривался к стражникам, пытаясь уловить настроения, которые ходили в их лагере, и тем, что он пока видел, Борис был очень доволен.
История с фурсой за два дня изменилась до неузнаваемости и с каждым новым пересказом обрастала всё новыми подробностями. И это здорово. Главное, что в головах аборигенов вырисовывался правильный образ торрека: сильнейший воин и непобедимый колдун, добрый господин, который заботится о своих людях и защищает их от напастей… даже от монстров Крильиса. Страх постепенно сменялся уважением, а там и до раболепной любви рукой подать.
— Ну как тут? — подкрался Рыжий. — Всё в порядке?
— Да, всё отлично. Только и судачат о подвигах великого торрека. Так что можно не переживать — теперь-то они все точно наши.
— Здорово. Тогда пошли в дом. Там все уже собрались, меня за тобой отправили.
— Хорошо, пойдём.
Пройдя в избу, Борис тут же протолкался к очагу. Рядом с ним стояла кадка с водой, наёмник зачерпнул воды деревянным ковшиком и осушил его залпом. За забором пришлось сидеть долго, и наёмник успел пожалеть,
Пришельцы все были в доме. Стол передвинули к центру избы, за ним присели капитан, Андрей и ещё одно место оставили для Бориса. Остальные стояли позади. Темноту скудно разгоняли несколько потрескивающих лучин. Старика привели через минуту и усадили на стул перед столом. Потолковать с ним времени пока не было, да и выглядел он скверно: очень устал, измотался, да и натерпелся в дороге — потому спасённому старцу дали время на отдых.
— Твоё имя мы знаем. А ты, знаешь, с кем тебе сейчас посчастливится говорить? — начал Борис. Тут же на ухо капитану зашептал Емеля, переводя слова наёмника.
— Да, сир. Для меня великая честь быть среди вас, — отвечал Пули.
— Для меня тоже честь принимать столь прославленных воинов, — взял слово Андрей. — Мои люди рассказали много невероятных историй о твоём господине… или это всё-таки небылицы?
— Нет, сир, — склонил голову Пули. — Сир Бернис великий керрийский герой. О его ратных подвигах ходят легенды, люди души в нём не чают — столько песен и сказов сложили о славном графе Моурте, что слава моего господина будет ещё долго жить после нашей погибели.
— Но вы всё же здесь. Как так случилось?
— Мы ехали в Угрюмую, сир, граф Моурт королевской грамотой был объявлен лордом-защитником керрийских земель. Нам положено первыми встречать орды варваров Великой Степи.
— Чего? — присвистнул Борис, переходя на наш язык. — Это что же выходит, к нам в руки попал новый командир той захудалой крепости?
— Да уж, интересные новости, — кивнул капитан.
— Продолжай, — проговорил Борис, когда страсти немного улеглись.
— Слушаюсь, сир, — ответил старик и затянул длинный рассказ о бедах Керрийского королевства. Долго рассказывал о добродетелях господина и коварстве врагов. Поведал о печальной судьбе города Алланти и неожиданной королевской грамоте, по которой граф Моурт стал лордом-защитником.
— Постой, — прервал старика Борис. — Ты сказал, что бунт устроили какие-то безымянные… это кто вообще? Расскажи подробнее.
— Ещё их называют «Братство без имени», сир, — отвечал Пули. — Говорят, что это шайка богатых купцов, которые скупили почти весь север. Я не ведаю где они живут и какие носят имена. Никто того не ведает. И об истинной подоплёке бунта в Керрии знают только дворяне, да и то, видно, не все. О том мне рассказывал мой господин.
— Почему вас не казнили? — не успокаивался наёмник. — Зачем новый король оставил за спиной такого сильного врага, ещё и крепость ему подарил?
— Я не знаю, сир, — развёл Пули руками. — Мы тоже в это не сразу поверили.
— Ладно, у меня пока всё, — отвернулся Борис.
— Как вы узнали об орде кочевников? — подхватил Андрей. — Почему так уверены, что они нападут?
— Так их правитель о том и предупредил, — недоумённо отвечал Пули. — Весной прислал гонцов, что принесли его волю. Халирцы потребовали, чтоб мы сдавались, чтоб отправили ему дань золотом да серебром, и девиц с мальцами, как рабов.
— И что вы ответили?