Мемуары торрека

Пир Томас

Старг не хотел умирать. Пауза слишком уж затянулась, испуганные до смерти стражи и не думали отвечать на вопросы торрека, потому говорить пришлось ему:

— Господин, прошу тебя, молю… не губи нас. Мы твои верные слуги…

— Старг, мальчик мой. Ты ли это? — показался из-за спины торрека колдун в серых одеждах.

— Я!.. я!.. сир… я Старг!.. вы меня помните? — неистово закивал парнишка.

— Я тебя помню. Сир, это тот самый малец, которого я отправил в крепость с вашим посланием. Вы позволите ему говорить? — почтительно заговорил серый колдун, поворачиваясь на мгновенье к торреку.

—

Кхм… ну ладно, — ответил торрек.

Мечи тут же упали на землю. Следом за ними клинки остальных стражников выпали из ножен и блестящей кучей сгрудились у ног колдунов. Затем торрек вскинул руки в сторону Старга, неведомая сила подхватила парня за пояс, оторвала от земли и распяла перед колдунами на высоте двух ломтей.

— Говори, — невзначай обронил серый колдун.

— Сир, пощадите нас. Не губите. Мы ваши верные слуги.

— Так вы пришли с миром? — говорил торрек.

— Нет, сир, — не осмелился Старг соврать. — В крепости мне не поверили. Там был жрец из Алланти, он объявил вас самозванцами.

— Что? — не своим голосом взревел серый колдун. — Торрека… самозванцем? Да как смеешь ты произносить такие слова?

— С-сир… я… простите, сир… я лишь говорю правду. Это всё жрец. Это он всех нас обманул. Не губите, сир. Мы будем верно служить вам. Прошу, пощадите.

— Это правда? Вы хотите пристать к святому воинству торрека? Хотите спасти ваши души от Бостовых происков? Хотите заслужить вечный рай в чертогах Керита? — кричал серый колдун. Испуганные люди внятно отвечать не могли, лишь кивали, да глазели по сторонам.

В следующий миг где-то на тракте прогремел страшный треск, будто молния ударила в землю. Следом за громом надрывно закашляли артефакты пришельцев. Видно, там разгорелось сражение колдунов и людей. Тучи пичуг покинули гнёзда, заголосило зверьё, а ветерок принёс с той стороны серный запах. Люди на поляне занервничали, испуганно припали к земле, многие прикрыли головы руками.

— Не бойтесь, — кричал серый колдун. — Это ваши друзья, что остались по ту сторону млиса, хотели бежать. Но от торрека никому не уйти. Слышите? Никому.

Торрек отпустил Старга на землю. Он тяжело дышал, по лицу его растеклись целые гроздья горячего пота. Посланник Керита отвернулся, к нему тут же подскочили несколько воинов святой свиты, протянули господину белое полотенце и взволнованно зашептались.

— Приклоните колени перед вашим владыкой, — снова взревел серый колдун. Противиться люди не стали, тут же плюхнулись на колени. — С этого часа вы больше не те, кем были вчера. Вы больше не простые смертные. Теперь вы воинство торрека, теперь ваши клинки будут петь во славу Керита. Помните вот что — ваша клятва священна. Её освятил сам Керит. Наш все-отец теперь зорко будет следить за новыми слугами, не подведите его. Встаньте же братья, и поздравьте друг друга, ибо на ваши плечи снизошла благодать. Идите на тракт и приведите к нам остальных.

Вставая с колен, Старг широко улыбался. В груди его разгорался жгучий пожар. Все его чувства, все мысли его ликовали. Ещё вчера он был жалким воришкой, а теперь он славный воин — первый из многих, что приветствуют начало больших перемен. Теперь Старг будет частью великой истории, о нём сложат песни и сказы. Он будет верным слугой, и никогда не разочарует своего господина.

Чего бы ему это не стоило.

Глава 16

Тропа постепенно становилась всё шире, пока перед взором раскинулась знакомая поляна. Ничего нового мы не увидели: та же пещера, те же два холмика с похороненными пришельцами, что успели порасти высокой травой, та же невидимая стена… хотя нет, стена-то как раз невидимой быть перестала. По крайней мере для тех, кого я обжёг буйной аурой.

Неподвижная Межа была прекрасной. Стена переливалась золотистыми бликами, точно кривое стекло, немного искажала пейзажи Крильиса. Барьер тянулся высоко в небо, легко округлялся вверху, будто купол. Земля под Межой выделялась, трава у подножия иллюзорного барьера не росла, потому вдоль всей преграды тянулась серая пустынная линия.

Снова увидев за Межой зёв пещеры, я вдруг загрустил. В груди защемило. Я вдруг вспомнил, кто я такой и откуда здесь взялся. Перед взором всплыло заплаканное лицо мамы, которая считает непутёвого сына погибшим. Я увидел грустный взгляд отца, держащего цветы у пустой могилки с моей фотографией, из последних сил старающегося быть сильным ради мамы. Лишь на секунду поставив себя на их место, представив их горе, я едва удержался, чтоб не завыть от тоски. Они так верили в меня. Так любили. Столько сил вложили, стараний, заботы, столько терпения и любви. Поддерживали меня в любой ситуации, а теперь…

Что им осталось? Пустая могила? Шаблонная отписка, мол… был герой, родину защищал? Защитил? От кого, зачем? Целый мир для них рухнул в тот день. Целая жизнь.

Как же мне тогда захотелось их снова обнять, прижаться покрепче, утешить… да хотя бы просто посидеть рядом. Я ведь вот он. Я ведь живой. Кто украл мою жизнь?

А сколько других отцов похоронили молодых сыновей? Сколько ещё матерей льют горькие слёзы? Сколько курсантов остались лежать на плацу? Сколько отнятых жизней и сломанных судеб? И ради чего? Чья нездоровая голова лелеет мысль о войне? Каким человеком нужно быть, чтобы отдавать такие приказы? Чьи больные амбиции стоят отнятых жизней? Разве есть в мире выгода, которую можно оправдать слезами и кровью?

Печаль понемногу сходила, сменялась необузданной яростью. Кулаки сжались до хруста, скулы напряглись, а глаза напряжённо выискивали силуэт Бориса в толпе. Только бы не нашли…

Вдруг я ощутил лёгкое прикосновение. Две нежные ладошки сошлись у меня на груди, копна пышных белых волос упала на плечи, а милая улыбка разогнала печали.

И будто гора с плеч свалилась. И стало мне вдруг не так горько. Для Тири мои тревоги были, что открытая книга. В этом мире я многое потерял, но нашёл я не меньше.

— Спасибо, — тихо шепнул я красотке на ушко.

— За что?

— За всё.

Она поняла. Просияв новой улыбкой, Тири чмокнула меня в щёку и обняла ещё крепче. Но на том романтика и закончилась. Нас бестактно прервали:

— Может, попробовать влезть на млис и перепрыгнуть? — невзначай протянул Калаш, будто не видя, что мне не до него.

— Хочешь грохнуться с такой высоты? Ну, вперёд, — хмыкнул капитан.

— Но что-то ведь делать нужно?

— Нужно, конечно, Кос — заряжай, — проговорил Борис.