Мемуары

Головина Варвара Николаевна

Великий Князь-отец старался передать ему свою склонность к военному. Он требовал, чтобы Александр, он и его брат присутствовали два раза в неделю на ученье в Павловске. Учил его тактике мелочной и мелкой, постепенно сглаживая в нем великие идеи о военном искусстве, независимо от мундира прусского образца и более или менее крепко пришитой пуговицы. Но, несмотря на эти обстоятельства, способные разрушить самый яркий характер, я должна отдать справедливость моему Государю: прощение всегда настолько близко его сердцу, насколько далека от него тирания; у него мягкий и обворожительный характер; в его разговоре есть прелесть и благородство, много красноречия в стиле и совершенная скромность в его добрых делах.

Принцесса Луиза,

ставшая его супругой, соединяла невыразимую прелесть и грацию со сдержанностью и тактичностью, довольно редкими в четырнадцать лёт. Во всех ее поступках проглядывал результат забот матери, как уважаемой, так и любимой. Ее ум, мягкий и тонкий, с крайней быстротой схватывал все, что могло его украсить, как пчела, которая умеет достать мед из самых ядовитых растений. В ее разговоре отражалась свежесть ее юности, и к этому она присоединяла большую правильность понятий. Мне никогда не надоедало ни слушать ее, ни изучать ее душу, в которой так мало пошлости, душу, предвещавшую всё добродетели, но также заключавшую в себе и все опасные стороны характера. Ее доверие ко мне, возрастая со дня на день, все более оправдывало мои чувства к ней. Ее слава от этого становилась для меня дороже и драгоценнее. Первое лето, которое мы провели вместе, было началом дружбы, продолжавшейся много лет. Она представлялась мне молодым и прекрасным растением, стебель которого, выращенный искусной рукой, мог дать прекрасные побеги, но бури и вихри угрожали остановить его рост. Опасности, увеличившиеся вокруг нее, усиливали мою заботливость. Как часто я с сожалением вспоминала о принт цессе, ее матери, единственно которая могла бы закончить это прекрасное произведение, и примеры добродетельных поступков, показываемые ею, были бы единственным оружием, которое могло бы спасти ее против иллюзии и увлечений.

Надо сказать несколько слов о Великом Князе Константине. У него запальчивый характер, но не гордый; все его поступки носят отпечаток тирании, но лишены энергии. Он дурен своей слабостью и наказывает только тогда, когда чувствует себя более сильным. Его ум производил бы приятное впечатление, если бы можно было забыть про его сердце. Но все-таки у него бывают моменты великодушия; он похож на цикуту, которая одновременно является и лекарством и ядом.

Графиня Шувалова, друг Вольтера и Даламбера, пользуется их доктринами, чтобы оправдывать свои слабости. Она хитрая интриганка и приносит все в жертву фавору. В то время идолом, перед которым она курила фимиам, был Платон Зубов.

Графиня Браницкая, несмотря на ловкость своего ума, постоянно выдает свой корыстолюбивый характер. Она очень богата и всегда жалуется на бедность. У Платона Зубова довольно образованный ум, хорошая память и способность к музыке. Его ленивый томный вид носит отпечаток беспечности его характера.

Граф Строганов очень любезный человек и добр o слабости. Он страстно любит искусство. Его характер основан на восторженных порывах. Он может причинить зло увлекаясь, но никогда он не сделает его умышленно. Его ровный характер и веселость как бы созданы для того, чтобы оживлять общество. Император Павел назначил его директором Академии художеств, и он многое улучшил там. Он любил свою родину, но у него не было качеств, которые могли бы сделать его ее опорой.

Мой дядя обер-камергер Шувалов был воплощенной добротой. Его красивое и благородное лицо отражало великодушную и бескорыстную душу. Половину своих доходов он отдавал бедным. Его привязанность к Императрице доходила до слабости, и он всегда был робок с нею, несмотря на милости, которыми она его осыпала. Однажды, когда она играла на бильярде с лицами, постоянно составлявшими ее общество, он вошел в комнату. Ее Величество в шутку сделала ему глубокий реверанс. Он ответил на него. Она улыбнулась. Придворные громко захохотали. Эта внезапная показная веселость неприятно подействовала на Императрицу. «Господа, — сказала она, — мы сорок лет дружны с господином обер-камергером, и поэтому мне позволено шутить с ним». Все замолчали. Дядя целый год томился скорбью после смерти Государыни¹⁰⁾.

Чертков был добрым и отличным русским человеком, в полном смысле этого слова. Он соединял благородство характера с большим природным умом.

Императрица была предметом его обожания. Он умер несколько месяцев спустя после ее смерти, не перенеся ее потери.

М-ль Протасова была некрасива и смугла, как негритянская королева с Таити, она всегда находилась при дворе. Она была родственницей князя Орлова, и он поместил ее туда. Она достигла более чем благоразумного возраста, не выйдя замуж, и Ее Величество пожаловало ей свой портрет и звание фрейлины «с портретом». Она принадлежала к интимному обществу Императрицы не потому, что была ее другом или ее заслуги доставили ей это отличие, но потому, что, хотя она была бедной и угрюмой, у нее была благодарная душа. Императрица, жалея об ее бедности, захотела поддержать ее своим покровительством. Она позволила ей выписать племянниц к себе и помогала в их воспитании. Иногда она шутила над ее угрюмым видом. Однажды, когда Протасова была более дурно настроена, чем обыкновенно, Ее Величество заметила это и сказала ей: «Я уверена, моя королева (этот эпитет она прибавляла, когда желала пошутить), что вы сегодня утром побили свою горничную, и оттого у вас такой сердитый вид. Я же встала в пять часов утра, решила много дел, которые удовлетворят одних и не понравятся другим, и оставила все мое неудовольствие и хлопоты там, в кабинете, а сюда пришла, моя прекрасная королева, в самом лучшем настроении духа».

Двор Великого Князя Александра составляли следующие лица: маршал граф Головин, мой муж; камергеры граф Толстой¹¹⁾ и Ададуров¹²⁾, камер-юнкеры князь Хованский¹³⁾ и граф Потоцкий¹⁴⁾. Вечер кончался у принцессы Луизы, которая после помолвки и обращения в православную веру получила титул Великой Княгини Елизаветы. Племянницы Протасовой постоянно приходили туда. Принцесса Фредерика немало вносила прелести в это общество. Она отличалась тонким умом и, несмотря на молодость, обладала вполне определившимся характером. Увы! Ее блестящая судьба подвергла ее тяжелым испытаниям, и корона, которую она носила, была усеяна терниями¹⁵⁾. Она уехала оттуда в конце нашего пребывания в Царском Селе, чтобы вернуться к принцессе, своей матери. Прощание двух сестер представляло трогательное зрелище. Накануне отъезда я встретила Императрицу под сводами, когда она выходила от принцессы Фредерики. Она заходила отдать ей прощальный визит...

На следующий день, когда все было готово к отъезду, собрался двор Великого Князя Александра. Все прошли часть сада и красивой лужайки к решетке, где стояла карета. После раздирающего сердце прощания Великая Княгиня вскочила в карету, когда уже совсем закрывали дверцы, поцеловала сестру и, быстро выскочив, взяла меня за руку и побежала со мной к развалине в конце сада. Она села поддеревом, положила мне голову на плечо и отдалась своей печали.

Когда пришла графиня Шувалова вместе с другими придворными, Великая Княгиня сдержала слезы, встала и медленно направилась к дому с самым спокойным видом. Еще такая молодая, она умела сдерживать свою печаль. Эта сила, так редко встречаемая, вызвала ложное представление об ее характере у лиц, которые были недостойны понять ее. Ее считали холодной и нечувствительной. Когда мне говорили об этом, молчание было моим единственным ответом. Есть вещи, настолько священные и настолько достойные уважения, что, разоблачая их, кажется, будто совершаешь проступок против них. И есть суждения, настолько низкие и достойные презрения, что они не заслуживают, чтобы им оказывали честь оспаривать их.

Приготовления к браку Великого Князя Александра начались после возвращения в город. Все ожидали этого события с величайшим интересом. Наконец оно свершилось 29 сентября 1793 года В церкви Зимнего дворца сделали возвышение, чтобы церемония брака была видна всем. Как только жених и невеста взошли туда, их вид вызвал всеобщее умиление. Они были прекрасны, как ангелы. Обер-камергер Шувалов и князь Безбородко держали венцы. После свершения брака Великий Князь и Княгиня спустились, держась за руку. Великий Князь преклонил колено перед Императрицей, чтобы поблагодарить ее, она подняла, обняла и поцеловала его, плача. Пог том они подошли к Великому Князю-отцу и Великой Княгине и поцеловали их; последние также благодарили Императрицу.