Мемуары
Шрифт:
Короче говоря, за год или два до нашего похода в Италию сеньор Лодовико, возвращаясь однажды с герцогом из города, подвел его прямо к Рокко, как он это обычно делал. Капитан со своими людьми вышел на подъемный мост поцеловать руку герцога, как того требовал обычай. На этот раз герцог, на свою беду, немного не дошел до моста, и капитан был вынужден сделать один, может, два лишних шага, и тогда двое братьев Сан-Северино и другие схватили его. Стража сразу же подняла мост; но сеньор Лодовико велел зажечь свечу и поклялся, что отрубит головы всем, кто находится внутри, если они не сдадут крепость прежде, чем сгорит свеча. И они сдали ее. Он поставил там свой большой и надежный гарнизон, действуя якобы от имени герцога. А над этим добрым человеком, капитаном, устроил суд, заявив, что тот хотел сдать крепость императору, и арестовал нескольких немцев, обвинив их в том, чтр они вели переговоры об этом, но позднее отпустил. Он также велел обезглавить одного секретаря, второму вменил в вину руководство этим делом, и еще одного человека, обвиненного в переправке посланий по этому поводу. Капитана он долго продержал в тюрьме, но в конце концов выпустил и сказал, что
Однако я уверен, что если бы капитан был действительно виновен в намерении передать миланский замок императору (который мог бы предъявить претензии на него как император и герцог Австрийский, ибо этот Австрийский дом заявлял о кое-каких своих правах на Милан), то он не был бы прощен. Ведь в этом случае в Италии началось бы сильное возмущение и все миланское государство в один прекрасный день встало бы на сторону императора, поскольку во времена императоров там платили лишь полдуката с очага, а теперь с ними – и с церковью, и со знатью, и с народом – герцоги обращаются как жестокие тираны.
Глава III
Когда сеньор Лодовико захватил замок и почувствовал, что вся власть и военные силы герцогского дома в его руках, он замыслил пойти дальше. Ведь кто владеет Миланом, тот распоряжается и всей сеньорией, поскольку в городе живет вся знать сеньории и все, кто ведает охраной и управлением других городов. Что касается состояния этого герцогства, то мне никогда не приходилось видеть более прекрасного и более богатого края, и если бы герцог довольствовался 500 тысячами дукатов в год, то его подданные жили бы в безмерном довольстве, а он в полной безопасности; но он, как настоящий тиран, взимает 650 или 700 тысяч дукатов, и поэтому народ только и ждет, что смены сеньора.
Оказавшись, как я сказал, столь близко у цели, сеньор Лодовико, женившийся на дочери герцога Феррарского, от которой имел несколько детей [455] , стал прилагать усилия, чтобы приобрести друзей как в Италии, так и за ее пределами. В первую очередь он объединился с венецианцами ради безопасности их государств и стал их большим другом в ущерб собственному тестю, у которого венецианцы перед тем отняли небольшую область Полезино, со всех сторон окруженную водой и на диво изобилующую всякими благами; захватив ее, венецианцы придвинулись к Ферраре на расстояние в пол-лье. В Полезино есть два добрых городка, которые я видел, – Ровиго и Бадия. И потеряна эта область была во время войны, которую венецианцы вели в одиночестве против короля Неаполитанского Ферранте, выставившего все силы под командованием своего сына герцога Калабрийского Альфонса, а также против представлявшего Милан сеньора Лодовико, флорентийцев, папы и Болоньи [456] . Тем не менее венецианцы, почти разгромленные или, по меньшей мере, оказавшиеся в очень тяжелом положении после потери многих крепостей и истощения ресурсов, сумели, к своей чести и выгоде, заключить мир с помощью сеньора Лодовико, так что все остались при своем, за исключением бедного герцога Феррарского, который начал эту войну под влиянием сеньора Лодовико и короля Ферранте, на чьей дочери был женат. Он вынужден был уступить венецианцам область Полезино, которую они держат и поныне. Говорят, что сеньор Лодовико получил за это от венецианцев 60 тысяч дукатов, но не знаю, правда ли это; однако герцог Феррарский, как мне известно, был в этом уверен. Но в то время сеньор Лодовико еще не был женат на его дочери; таким образом и завязалась его дружба с венецианцами.
455
От Беатриче д’Эсте он имел двоих сыновей.
456
Речь идет о так называемой Феррарской войне (1482-1484).
Ни один приближенный и ни один родственник герцога Джана-Галеаццо Миланского не попытался воспрепятствовать сеньору Лодовико в захвате герцогства, кроме юной и мудрой жены герцога, которая была дочерью вышеупомянутого герцога Альфонса Калабрийского, старшего сына короля Ферранте I Неаполитанского. В 1493 году сеньор Лодовико начал засылать к ныне царствующему королю Карлу VIII послов, чтобы убедить его явиться в Италию и завоевать Неаполитанское королевство, разбив и изгнав названных мною его владельцев. Ибо, пока те были в силе, сеньор Лодовико не осмеливался сделать то, что он впоследствии сделал; [457] ведь и король Сицилийский Ферранте I, и его сын Альфонс в то время были могущественными и богатыми, весьма опытными в военном искусстве и известными своей храбростью, хотя впоследствии они не проявили этих достоинств. Сеньор же Лодовико – человек чрезвычайно мудрый, но весьма опасливый и нерешительный, особенно когда испытывает страх (говорю об этом так потому, что я знал его лично и много раз вел с ним переговоры), к тому же он коварен и ради выгоды готов изменить своему слову.
457
Т. е. провозгласить себя герцогом Миланским.
Таким образом, в 1493 году он начал, как я сказал, искушать нашего юного 22-летнего короля славой похода в Италию, убеждая, как я говорил, в его правах на это прекрасное Неаполитанское королевство, которое ему искусно расхваливал и превозносил. По всем делам он обращался к Этьену де Веку, которому казалось, что на посту сенешала Бокера он недостаточно обогатился, и к его большому другу генеральному сборщику Брисоне, человеку богатому и знающему толк в финансах; сенешал посоветовал Брисоне стать священником,
458
Коммин намекает на то, что впоследствии де Век приобрел в Италии герцогства Асколи и Нола.
Приступая к этому делу, сеньор Лодовико в данном году направил к королю в Париж большое посольство, во главе которого стоял граф да Каяццо, старший сын Роберто да Сан-Северино, о котором я говорил; в Париже граф разыскал принца Салернского, которому, как было выше сказано, приходился кузеном, а тот был главой дома Сан-Северино и жил во Франции, изгнанный королем Ферранте, о чем Вы уже слышали, и добивался организации похода против Неаполя. С графом да Каяццо приехали также с большой свитой граф Карло да Бельджойозо и мессир Галеаццо Висконти, два миланца, оба прекрасно одетые. Это было первое их большое посольство, направленное к королю; их публичные речи представляли собой лишь общие слова по случаю приезда.
Но, опережая их, сеньор Лодовико прислал одного секретаря чтобы договориться о принесении герцогом Миланским, его племянником, оммажа за Геную через поверенного, что и было сделано хотя и не по праву; однако король мог оказать ему такую милость – направить кого-либо для принятия оммажа, ибо такое уже случалось, и когда герцог находился под опекой матери, то я ее принимал в ее миланском замке, будучи послом покойного короля Людовика со специальным поручением насчет оммажа. Но тогда Генуя была не в их руках, а ее держал мессир Баттиста да Кампофрегозо. А к тому времени, о котором я говорю, сеньор Лодовико вернул ее [459] ; и чтобы добиться инвеституры, он раздал некоторым камергерам короля 8 тысяч дукатов, и те, приняв их, нанесли ущерб королю, поскольку если бы они захотели, то несколько ранее могли бы добиться передачи Генуи под власть короля; ну а коли они решили взять деньги за инвеституру, то должны бы были требовать больше, ибо герцог Галеаццо в свое время выплатил королю Людовику, моему господину, 50 тысяч дукатов, из которых король Людовик – да простит его господь и осенит своей милостью! – подарил мне 30 тысяч экю наличными. Правда, они утверждали, что взяли эти 8 тысяч дукатов с согласия короля. Одним из получивших их был Этьен де Век, сенешал Бокера, и я уверен, что сделал он это ради того, чтобы посодействовать сеньору Лодовико в деле подготовки похода которого тот добивался.
459
В 1478 г. генуэзцы восстали против миланского господства, разбили миланскую армию и избрали дожа – Баттисту да Кампофрегозо.
Когда послы, о которых я выше рассказал, находились в Париже граф Каяццо, пользовавшийся большим доверием в Милане (но доверие, выказывавшееся его брату мессиру Галеаццо да Сан-Северино было гораздо большим), имел частный разговор с королем, преимущественно по поводу армии. Он предлагал королю услуги и большую помощь как людьми, так и деньгами, ибо его господин располагал уже Миланским государством как своим собственным и убеждал, что поход будет легким. Несколько дней спустя он и мессир Галеаццо Висконти откланялись королю и уехали, а граф Карло да Бельджойозо остался, чтобы продвигать дело. Он немедленно переоделся во французское платье и проявил столь большое усердие, что многие стали прислушиваться к нему. Король послал в Италию одного человека по имени Перрон да Баски [460] , выросшего при Анжуйском доме у герцога Жана Калабрийского и ставшего рьяным поборником этого похода; тот побывал у папы Иннокентия, у венецианцев и флорентийцев. Эти поездки и переговоры продолжались семь или восемь месяцев, может, немного больше или меньше, и всюду между теми, кто знал о плане похода, на разные лады шло его обсуждение, но никто не считал, что король собственной персоной должен его возглавить.
460
Весной 1492 г.
Глава IV
А тем временем происходили мирные переговоры в Санлисе между королем и эрцгерцогом Австрийским [461] , наследником Бургундского дома. Хотя перемирие было уже заключено, в дальнейшем дело застопорилось из-за взаимного недоброжелательства. Ибо король отказался от юной дочери римского короля, сестры эрцгерцога [462] , в отношении которой были только словесные обязательства (но они были такими значительными, что больше и быть не может), и взял в жены дочь герцога Франциска Бретонского [463] , чтобы мирным путем присоединить герцогство Бретань. Сразу же после заключения брачного договора он стал владеть всем герцогством, кроме города Ренна, где находилась его невеста, которая ранее вступила в брак с римским королем через его поверенного и публично совершила в церкви церемонию бракосочетания; теперь же ее под руку в качестве поверенного нашего короля вел принц Оранский, ее дядя, и произошло это примерно в 1492 году.
461
Филипп Красивый, сын Марии Бургундской и Максимилиана Габсбурга.
462
Маргарита, которой в 1493 г., когда была расторгнута помолвка, было 13 лет.
463
Анна Бретонская. В 1490 г. она вступила в брак с Максимилианом Габсбургом через поверенного.