Мемуары
Шрифт:
Однако забыть об этой заманчивой затее, тоже, конечно, оказалось выше моих сил. Я отправилась в Гаггенау посмотреть различные виды внедорожников на заводе «Мерседес». Мощь автомобилей этой фирмы восхищала. Но, опять же, одной ехать в Судан на такой роскошной машине нельзя. А может быть, сумею на «лендровере»?
Положение в Хартуме тем временем немного разрядилось. Я сразу же решила подать заявление на получение суданской визы и начала готовиться к новой экспедиции. Я попросила всех своих друзей поддержать меня в этом и с помощью неутомимой Инге разослала письма во все концы света. Для ночных съемок, которые мне хотелось провести в хижинах нуба, следовало раздобыть весьма дорогостоящий генератор. Ради того, чтобы его заполучить, я даже приняла предложение
Чтобы получить деньги, я бралась за любую работу. После лекции с демонстрацией слайдов в Баварском автоклубе объявились новые заказчики. Вскоре моя касса пополнилась гонораром за фильм, снятый мной совместно с итальянским телевидением.
«Лендровер» нужно было доставить из Англии. На заводе «Мерседес» его обязались оборудовать пластинами для защиты дна снизу, а также усиленными амортизаторами и противоударным устройством, бензиновым насосом и другими экстремальными, но необходимыми вещами, включая так называемую тропическую крышу. В это же время в моей квартире скапливалось все больше запасов продуктов, лекарств, больших и малых канистр для воды с великолепными фильтрами для превращения грязной воды в питьевую. Все это было просто необходимо для поездки по Африке. Занималась я и сбором подарков для моих нуба.
Но я все еще не получила визу и разрешение переправить машину в Судан. Эта неопределенность висела над моей головой как дамоклов меч, ведь было известно, что в Хартуме я внесена в «черный» список. Множество моих писем к Абу Бакру все еще оставалось без ответа.
Прервать подготовку я не согласилась бы ни при каких обстоятельствах. Забронировать место на пароходе до Александрии следовало за несколько месяцев. Мне повезло: удалось раздобыть место на небольшом греческом грузовом судне «Синтия». 19 ноября 1968 года планировалось перегрузить машину в Генуе, и я ориентировалась на этот срок. Суэцкий канал еще не работал, и плыть на корабле можно было только по Средиземному морю. Перемещение на автомобиле от Александрии через Каир до Асуана не вызывало проблем, а вот как далее добираться до Вади-Хальфы на суданской границе, — этого мне не мог сказать ни египетский консул, ни какое-нибудь туристическое бюро. От Асуана в Судан ведут две дороги, одна вдоль Красного моря, вторая — через пустыню. Но тогда, сразу же после окончания Ближневосточной войны, в некоторых местах обе трассы были перекрыты. Оставался один шанс — два дня плыть на пароходе по Нилу от Асуана до Вади-Хальфа. Теперь следовало узнать, когда пароход отправляется из Асуана и в состоянии ли он взять на борт мой «лендровер».
Как я нашла Хорста
Время летело быстро, а я еще не нашла спутника. Предпринимать такую экспедицию в одиночку, как задумывалось ранее, все же было слишком сложно и рискованно. Но теперь, после накопленного опыта брать с собой команду я не хотела. В Африке зачастую бывает трудно найти общий язык даже с хорошо знакомыми людьми. Не каждый нормально переносит жару и тяжелый труд. Спутник, которого я искала, должен был обладать уравновешенным характером, прекрасным здоровьем и радоваться труду. Требовался не просто хороший водитель, но еще и человек, способный ремонтировать машину. Недостаток в деньгах не позволял взять профессионального оператора, поэтому возникала дополнительная необходимость, чтобы мой спутник что-то смыслил в кинотехнике. Такое сочетание качеств, знаний и умений стало бы идеальным. Само собой разумеется, казалось, что это лишь мечта. И тут на помощь пришел случай.
Каждый раз, когда я появлялась в копировальной мастерской «АРРИ» и интересовалась,
— Я случайно услышал, о чем вы говорили. Думаю, что знаю человека, который мог бы быть вам полезным.
— Кто же это такой и можно ли его увидеть?
— Он частенько здесь бывает, когда приносит проявлять пленки.
— Кто он по профессии? — спросила я недоверчиво.
— Он работает ассистентом оператора, но он еще и механик, думаю, что даже автомеханик.
Я внимательно слушала.
— Не могли ли бы вы представить мне своего знакомого?
— Нет проблем. Он снимает комнату у моей матери.
Записывая имя и номер телефона так заинтересовавшего меня человека, доброжелатель проговорил:
— Это именно тот, кто нужен для вашей экспедиции.
Я позвонила через несколько дней. Трубку взяла хозяйка дома, фрау Хорн. Сын уже рассказал ей о моей просьбе. К моему разочарованию, выяснилось, что ее жилец вчера уехал в Италию в отпуск и вернется только через три недели.
— Но, — продолжила собеседница, — по возвращении в Мюнхен господин Кеттнер сразу же с вами свяжется. Сначала он все принял за шутку, но, если речь идет о настоящей экспедиции в Африку, можете на него рассчитывать.
— А что за человек господин Кеттнер? — спросила я.
Госпожа Хорн начала восторгаться:
— О, утонченный, чуткий человек, такой спокойный и скромный. У меня еще никогда не было такого жильца. Его комната всегда прибрана, он не курит и не пьет, всегда готов помочь. Я могу сказать о нем только самое лучшее.
Все выходило слишком хорошо. Получится ли из этого что-нибудь на самом деле? По меньшей мере в поездке до Хартума мне необходим спутник, которого потом, в случае чего, можно было бы отпустить. А там я найду хорошего африканского шофера. В случае необходимости для съемок приглашу суданца. Это в крайнем случае, но все же лучше, чем если провалится вся экспедиция.
Ситуация так или иначе раскручивалась. Но тут опять «холодный душ» — письмо моей подруги Урсулы Вайфер из Хартума. Я ждала его долго, а, прочитав, поразилась.
Политическая обстановка все еще неопределенная, и я не знаю, сможет ли Абу Бакр помочь тебе получить разрешение на пребывание в горах Нуба. Его арабская вежливость, не позволяющая открыто говорить, находишься ли ты еще в черном списке, скрывает истинное положение вещей. Почитателей у тебя в Судане, определенно, много, но я не думаю, что кто-либо из них станет сотрудничать со службой безопасности, чтобы обеспечить тебе возможность проведения длительной экспедиции. Конечно, нуба в противоположность динка и шиллукам, не настроены против арабов. Но в глазах основного населения страны они «примитивные» люди, и если им симпатизирует белый, то, по крайней мере, простые арабы даже представить не могут, что этих дикарей можно любить, а потому всегда подозревают за всем этим какую-то сомнительную подоплеку. Мне жаль, что мои строки противоречат твоим надеждам. Желаю, чтобы тебе хватило сил осуществить свои замыслы.
Впервые за все это время у меня появилась мысль отказаться от своих планов и все бросить. Однако вскоре настроение улучшилось, на первый взгляд, по незначительному поводу. Было уже поздно, я диктовала Инге письма, когда позвонил Хорст Кеттнер. Я между тем успела о нем позабыть. Через полчаса он приехал на Тенгштрассе. Я приветствовала немного застенчивого молодого человека, очень высокого, стройного и прекрасно выглядевшего. Его лицо с первого мгновения вызвало у меня доверие. Я осторожно попыталась что-нибудь выведать о нем. Хорст говорил на немецком с акцентом. Ребенком, имея немецких родителей, он рос в Чехословакии и только два года назад приехал в Германию. Мое имя ни о чем ему не говорило.