Mens Rea в уголовном праве Соединенных Штатов Америки

Есаков Геннадий Александрович

Представляется, что в уголовно-правовой области и применительно к последнему этапу Роско Паунда, и применительно к последним двум Майкла Ч. Бассиони в начале XXI в. можно сделать следующие корректировки.

Так, если в аспекте уголовного права отнести самые ранние истоки четвёртого периода Роско Паунда к 1931 г. (тогда впервые была предложена идея создания Примерного уголовного кодекса [496] ), а его формальное начало к 1962 г., когда появился официальный проект М.Р.С., то можно сказать, что им образована та стадия, которую Майкл Ч. Бассиони назвал «периодом современной кодификации». Именно с эрой урбанизированного, индустриального общества следует связывать, не выделяя в самостоятельный этап, окончившийся в 1970-х гг. кодификационный период развития американского уголовного права.

496

Далее Примерный уголовный кодекс будет цитироваться, как правило, по аббревиатуре заглавных букв его названия на языке оригинала– Model Penal Code – как М.Р.С. (перевод отрывков из кодекса везде мой. – Г.Е.).

Его

характерная черта заключается в проявившейся, но так и не реализовавшейся окончательно тенденции к унификации уголовного законодательства штатов. К примеру, уголовное законодательство Мэриленда, являя собой лишь частично зафиксированные в законе нормы общего права без их систематизации, [497] разительно отличается от законодательства соседней Пенсильвании, где уголовный кодекс составлен под сильным влиянием положений М.Р.С. [498] Как и десятилетиями раньше, так и ныне в Массачусетсе признаются преступления по общему праву, [499] а в граничащем с ним Нью-Гэмпшире – нет. [500] Как и двадцать лет тому назад, так и сейчас для осуждения за любое тяжкое убийство в Мичигане требуется доказать, что смерть была причинена со злым умыслом, [501] а в граничащей с ним Индиане в случае гибели человека в ходе совершения или покушения на совершение ряда специально перечисленных фелоний для признания лица виновным в тяжком убийстве доказывать mens rea, сопутствовавшую причинению смерти, нет необходимости. [502] Вопреки предсказанию Майкла Ч. Бассиони, принятие в большинстве штатов в 1960-70-х гг. новых уголовных кодексов не привело и, можно предположить, вряд ли приведёт в обозримом будущем к повсеместной или хотя бы преимущественной унификации уголовного законодательства.

497

См. посвящённую уголовному законодательству ст. 27 Кодекса Мэриленда.

498

См. Титул 18 Консолидированных статутов Пенсильвании, являющийся уголовным кодексом штата.

499

Одним из них является, например, наказуемое как мисдиминор подстрекательство (solicitation) другого лица к совершению фелонии. Так, «является преследуемым по обвинительному акту правонарушением по общему праву для кого-либо советовать другому совершить или подстрекать другого к совершению фелонии или другого тяжкого правонарушения, хотя бы подстрекательство и не имело эффекта, и насоветованное преступление не было совершено в реальности», Commonwealth v. Flagg, 135 Mass. (21 Lath.) 545, 549 (1883), что подтверждено недавними судебными решениями (см., напр.: Commonwealth v. Barseil, 424 Mass. 737, 738 (1997) (подстрекательство к совершению тяжкого убийства наказуемо по общему праву как мисдиминор); Commonwealth v. Hamel, 52 Mass. App. 250, 2001 Mass. App. LEXIS 765, *21-23

500

УК Нью-Гэмпшира («Никакое поведение или бездействие не образует правонарушения, если оно не является преступлением или нарушением в соответствии с настоящим кодексом или другим статутом»),

501

См. §§ 750.316–750.317 УК Мичигана. Ср.: «Чтобы доказать тяжкое убийство, народ (имеется в виду сторона обвинения. – Г.Е.) должен продемонстрировать, что обвиняемый действовал со злым умыслом, причиняя смерть другому… Злой умысел определяется как (1) намерение убить; (2) намерение причинить тяжкий телесный вред или (3) необдуманное и преднамеренное игнорирование вероятности того, что естественным стремлением поведения обвиняемого явится причинение смерти или тяжкого телесного вреда», People v. Dumas, 454 Mich. 390, 396 (1997).

502

См. § 35-42-1-1 УК Индианы. Ср.: «Осуждение за тяжкое убийство по правилу о фелонии требует доказанности намерения совершить базисную фелонию…, но не намерения причинить смерть», Luna v. State, 758 N.E.2d 515, 2001 Ind. LEXIS 1014, *4 (Ind. 2001).

При этом следует особо подчеркнуть, что расхождения в законодательстве штатов не предопределяли и не предопределяют характера американской теории, являвшейся и являющейся единой в своих концептуальных положениях для всех пятидесяти трёх уголовно-правовых систем. [503] Как верно было подмечено Роско Паундом, «различия в законодательстве и в природе судебных решений среди сорока семи (напомним, что написано это было в 1951 г. – Г.Е.) штатов, которые получили или восприняли систему общего права, менее значимы по сравнению с фундаментальным единством системы английского и американского права и фундаментальным единством американского права самого по себе». [504]

503

Данное обстоятельство иногда «забывается» в отечественной науке (см., напр.: Козочкин И.Д. Реформа американского уголовного права // Государство и право. М., 1993. № 9. С. 142).

504

Pound R. The Development of American Law… P. 50–51; cp. также: Давид P.,

Жоффре-Спинози К. Указ. соч. С. 283–285; Цвайгерт К., Кётц X. Указ. соч. Том I. С. 373–376.

Таким образом, подводя промежуточный итог рассмотрению столь сложного и вместе с тем принципиального вопроса, четвёртый этап в развитии американского уголовного права, охватывающий 1960-70-е гг., можно назвать кодификационным периодом или, прибегнув к характеристике Герберта Л. Пакера, данной им М.Р.С., с которым этот этап неразрывно связан, периодом восстановления «интеллектуальной респектабельности материального уголовного права в общем и в деталях». [505]

505

Packer H.L. The Model Penal Code and Beyond // Columbia Law Review. N.Y., 1963. Vol. 63, № 4. P. 594.

Ему на смену в конце 1970-х гг. пришёл качественно новый, пятый этап в развитии уголовного права, продолжающийся сегодня и направленный в будущее. Его характерная особенность состоит в попытке приспособить уголовное право к изменившимся условиям жизни постиндустриального, информационного социума, сосуществующего не только и даже не столько с угрозами «традиционных», частно-корыстных и насильственных преступлений, сколько с угрозами, ставящими под вопрос само по себе существование общества и человеческой цивилизации в целом. [506] Говоря иначе, данный период связан с «подгонкой» старых, имеющих многовековую историю принципов общего права к новым условиям человеческой жизни.

506

Ср.: Берман Г.Дж. Указ. соч. С. 50; Dubber M.D. Penal Panopticon: The Idea of a Modern Model Penal Code // Buffalo Criminal Law Review. Buffalo (N.Y.), 2000. Vol. 4, № 1. P. 53–55 et seq.

Теперь обратимся к теории mens rea и попытаемся схематично набросать периодизацию её развития на американской почве.

На начальном этапе становления американского уголовного права концептуальные характеристики mens rea неизменны на протяжении более чем двух с половиной столетий. Теория mens rea с XVII в. и по конец XIX в., находясь в глубинах уголовного права и теории, остаётся всё той же концепцией mens mala.

Второй этап развития теории mens rea связан с паундовской эпохой «организации и систематизации» права, когда зародившаяся собственно американская уголовно-правовая доктрина создаёт концепцию mentes reae. За условно-символичное время его начала можно принять либо 1881 г. (год выхода работы Оливера У. Холмса-мл. «Общее право»), либо 1889 г. (год разрешения Отделением королевской скамьи Высокого суда правосудия в Англии дела Толсон [507] ). При этом любая из двух предложенных дат (даже с оговоркой о её условной символичности) будет в значительной мере некорректной, поскольку и прецедентное, и теоретическое становление основ новой концепции mentes reae частично начинается в глубинах уголовного права ещё в середине XIX в.

507

О значении данного дела (см.: Regina v. Tolson, (1889) L.R. 23 Q.B.D. 168) для теории mens rea более подробно речь пойдёт далее.

Третий этап связан с М.Р.С. и теоретическим осмыслением его положений в 1960-х гг. Концептуальные характеристики mens rea в это время претерпевают изменения, связанные с доктринальным анализом теории виновности, отражённой в М.Р.С., и её инкорпорацией в законодательство штатов.

Современный период развития теории mens rea, чьи истоки лежат в кодификационном движении 1960-70-х гг. и теории виновности М.Р.С., покоится на прошлом, но направлен в будущее. Его отличительная черта– конвергенционность, заключающаяся в попытке объединить такую имеющую многовековую историю концептуальную характеристику mens rea, как моральная упречность с выработанным в прошедшем столетии истинно психологическим пониманием субъективной составляющей преступления, отражённым, в частности, в теории виновности М.Р.С.

Изложенная периодизация и послужит планом для всего последующего исследования, где, в свою очередь, она найдёт теоретическое обоснование и подтверждение.

§ 2. Теория mens rea в американском уголовном праве XVII – конца XIX вв.

Последовательно придерживаясь изложенной периодизации, обратимся к начальному этапу в развитии теории mens rea в уголовном праве Соединённых Штатов, охватывающему XVII – конец XIX вв.

Понимание теории mens rea в данный период невозможно без общего взгляда на истоки американского уголовного права, а уяснение последних, в свою очередь, требует освещения характера первых поселений на берегах Атлантики.

Английские пионеры-эмигранты, прибывшие в Америку и основавшие Джеймстаун, принадлежали к религиозной секте квакеров. Вскоре вслед за ними на берега Новой Англии стали переселяться последователи иных религиозных течений. Гонимые на родине, они видели по ту сторону океана «такую дикую отдалённую землю, где можно было бы жить сообразно собственным принципам и свободно молиться Богу». [508]

508

Токвиль Алексис де. Демократия в Америке: Пер. с франц. / Предисл. Гарольда Дж. Ласки. М.: Издательство «Весь Мир», 2000. С. 46.