Меньше, чем смерть

Шегало Наталья

Если вы решили убить человека, ничего не стоит быть вежливым.

Уинстон Черчилль

Хорошего фехтовальщика может остановить только пуля.

Шарль Лекур

Праздничная ночь выдалась суетной для всех. Командор успел заскочить в посольство, сбросить Магистру несколько удачных видеокадров, сделанных на приеме, связаться с парой прикормленных Орденом журналистов и проконтролировать монтаж скандального

материала для ночных новостей. Но все равно в гостиницу он вернулся первым. Ни Совы, ни Лориса в номере до сих пор не было, хотя им давно пора было дожидаться его с бутылочкой вина, чтобы отпраздновать сегодняшнюю премьеру. Он не стал волноваться понапрасну, а тут же связался с Совой:

«Вы где?»

«Я уже выхожу из лифта, – отозвалась Сова. – Свяжись с Лорисом, пусть срочно возвращается в гостиницу. И открой мне дверь».

Недоумевая по поводу последней просьбы, Командор поднялся и пошел встречать Сову. Он распахнул дверь и, вскрикнув от неожиданности, кинулся вон из номера В коридоре, держась рукой за стену, стояла Сова, но в каком виде! Ее лицо было перекошено то ли от боли, то ли от злости, открытые участки кожи заляпаны уже засохшей кровью, прическа смята, а когда-то роскошное платье покрыто темными пятнами, со следами нескольких прострелов в районе груди и живота.

– Тихо, – прошипела она, когда Командор подхватил ее и почти внес в гостиную. – Сначала в ванную.

– Ты цела? – Он в ужасе прижал руку к кровавому пятну на ее груди.

– Более или менее. Не тормоши меня.

– Что случилось?

Сова уже энергично отплевывалась у раковины, смывая с лица кровь, и лишь замахала руками, показывая, что ей не до разговоров. Он понимал, что кричать и ужасаться уже поздно, и потому старался сохранять хоть какое-то спокойствие, наблюдая за тем, как вода в раковине постепенно меняет свой цвет от ярко-красного до бледно-розового. Он протянул Сове полотенце.

– Кто тебя так?

– Понятия не имею! – злобно вспылила она – Подраться я успела Но вот познакомиться… Как-то не сложилось.

– Где?

– В интимном месте. Знаешь, заходя в дамскую комнату, меньше всего ожидаешь встретить там лиц противоположного пола

– И как?

– Пришлось прикинуться жертвой. Мальчики метко стреляют, но в целом небрежны: пульс щупать не стали, контрольный выстрел не сделали, хотя и собирались. Чем доставили мне массу неприятных переживаний. Закатали меня в какую-то тряпку и вывезли из дворца на глайдере. Хорошо хоть для перевозки моего трупа выделили всего одного человека. Думаю, он был очень удивлен: не каждый день у тебя на заднем сиденье мертвецы оживают.

– Что ты с ним сделала?

Сова бросила на Командора короткий выразительный взгляд.

– Это было не так уж сложно, – заметила она. – И не так уж страшно.

– Вытяни руку, – попросил он.

Сова послушно протянула вперед кисть, и они оба принялись смотреть, как мелкой дрожью дрожат ее пальцы.

– Это не нервы, – словно оправдываясь, сердито пробормотала она. – Это просто энергетическая передозировка

– Ага, конечно, – его руки тоже тряслись, только Сова была сейчас не в состоянии его в этом уличить. – Сколько попаданий?

– Четыре.

– Я свяжусь с Магистром.

Надо заявить в полицию. Их найдут.

– Ни в коем случае! – Сова метнулась, чтобы удержать Командора и тут же скривилась от боли. – Никакого шума. Все случится и без нашего участия. Наверняка завтра же их уберут свои.

– Чтобы замести следы?

– Возможно и это. Но главное, они, как честные киллеры, уже наверняка отрапортовали о моей безвременной кончине.

– Не боишься, что нас раскроют?

– Нет, не боюсь. Кто им поверит, когда я жива? Надо бы дать кому-нибудь из наших агентов задание разузнать, кого в ближайшее время разжалуют в рядах охраны императора.

– А это были люди из охраны?

– Да. Даже в штатское не потрудились переодеться, мерзавцы!

В гостиной послышался шум. Командор пихнул Сову в глубь ванной комнаты и метнулся к двери, где столкнулся с Лорисом. Тот сжимал в руке окровавленный носовой платок.

– Что случилось? – зловещим шепотом потребовал ответа Лорис. – Чья кровь на паркете в коридоре?

– Моя. – Сова тоже перешла на театральный шепот. – Не кричи. – Она отобрала у Лориса носовой платок и швырнула «домовому». – Надо бы действительно все протереть.

– Я стер со ступенек у входной двери. Сова, немедлен – но раздевайся, я должен тебя осмотреть. И кто-нибудь по ходу дела будет мне рассказывать, что произошло.

– Покушение, – кратко объяснила Сова, стягивая с себя остатки бального платья. – Вот сволочи! Какое платье испортили. У меня еще никогда не было такого роскошного платья. Притом – за казенный счет.

Командор нервно хихикнул. Сова отправила платье вслед за носовым платком и обернулась:

– Послушайте, мальчики, в ванной и без вас тесно. Чего вы тут столпились? Лорис, ты все равно ничего не увидишь, пока я с себя всю эту грязь не смою. Лучше наведите порядок в гостиной, я там все дверные ручки перепачкала. И если будут спрашивать, у меня пошла носом кровь. От восторга на императорском балу.

Через полчаса Лорис придирчиво осмотрел едва затянувшиеся шрамы, повздыхал и без особой надежды порекомендовал Сове пару дней полежать. Или хотя бы не делать резких движений. Сова, может, и рада была немедленно начать делать резкие движения, но боль в груди и спине была лучше всяких советов. На следующее утро шрамы должны были пропасть, но она знала: мышцы будут продолжать ныть и в ближайшие дни ей придется передвигаться медленно и осторожно, так, будто на голове у нее хрустальная ваза с кипятком.

Уже перед сном Сова связалась с Магистром, кратко рассказала о произошедшем и потребовала, чтобы завтра под любым предлогом Ястри был вызван в посольство к назначенному времени. Магистр перечить не стал и, что особенно порадовало Сову, почти не задавал вопросов. Видимо, он счел бестактным допрашивать человека, который только что был в четырех местах прострелен насквозь, усердно улаживая чужие семейные дела.

Когда Сова проснулась на следующее утро и, цепляясь за стены, выползла в гостиную, ее встретили две широко ухмыляющиеся физиономии. Она тут же скорчила в ответ что-то похожее и сварливо осведомилась о причинах. Командор и Лорис оба, как китайские болванчики, закивали на журнальный столик.