Мент без ценника

Колычев Владимир Григорьевич

– Но Егор не знает никакого Сысоева! И я его тоже не знаю… Какой ужас!

Лена достала со шкафа пачку сигарет, зажигалку.

– Как замуж за Егора вышла, так больше не курила, – выпустив из легких струю дыма, сказала она. – А как его забрали, так остановиться не могу…

– Я тебя понимаю.

– Курила я до Егора. Но проституцией не занималась. Просто мужчина один был… Потом как-то вышло, что я с его товарищем сошлась. Потом с другим… А этот другой с проституткой до меня жил. Та в милицию стукнула… Ну, в смысле, сообщила… – Лена развязно усмехнулась, глянув на Богдана. – Чего так смотришь?

Ну, не была я примерной девочкой. С мужиками за милую душу спала. Без отца росла, мать еле концы с концами сводила, за мной не особо следила. А потом сюда приехала, в институт поступила, никого не знаю. Семнадцать лет, дура полная, а тут Людка, вся из себя. Я тебя, говорит, жизни научу. Как будто я ничего не знаю… В общем, я два года куролесила. Потом за ум взялась, Егора встретила… Он, конечно, не красавец, но я красавца и не искала. Мне просто надежный мужик нужен был. Чтоб не пил, не курил… Как там в песне?.. Ну да, чтоб цветы всегда дарил. В дом зарплату приносил, так, кажется… Мне с ним нравилось. И нравится. Я в институте учусь, на последнем курсе, его зарплаты не хватает, но ничего, не жалуюсь… Не жалуюсь, а в этот «Петроль» поперлась… Знаешь, я ведь на самом деле возмутилась, когда Костылин на меня полез… Хотя, казалось бы, что здесь такого? Ну, отдалась бы раз, потом другой, зато двести долларов каждый месяц… Только не хочу никому отдаваться… А с Гущиным… Эта сволочь меня шантажировала. От меня бы не убыло, но все равно противно… А ты можешь Егору помочь?

– Могу.

– Эх ты! – разочарованно вздохнула Лена. – Я думала, ты не такой, как Гущин. А ты туда же!

– Что-то ты не то говоришь, – нахмурился Богдан.

– Да ладно, не то!.. Сейчас наврешь с три короба, я тебе поверю, расплачусь с тобой натурой…

Лена смотрела на Городового так, как будто и хотела расплатиться с ним таким вот образом, но при этом отговаривала себя. И хочется, и колется… Возможно, Богдану так только казалось.

– Я таким товаром оплату не принимаю, – покачал головой он.

– Что, не нравлюсь?

– Как женщина? Как женщина – нравишься. Только ситуация не та. У меня принципы. Ты вот ради мужа собой пожертвовать можешь, а я ради своих принципов могу себе во многом отказать. Да и не пытаюсь я тебя обманывать. Так что можешь расслабиться.

– Но ты же сказал, что можешь Егору помочь…

– Могу. Но не ради тебя. А ради него. Не верю я, что это он Костылина убил. И нож ему, скорее всего, подбросили. А еще я свидетеля нашел, который настоящего убийцу видел.

– Это правда? – просияла Лена.

– Правда – в нашем деле понятие уголовно-процессуальное. А это тебе не три тополя на Плющихе. Это густой лес, причем иногда темный. И такой, что ноги можно сломать… Убийцу настоящего видели – и что? Может, это вовсе и не убийца, а случайный прохожий. Нож у него видели – так с ножом сейчас каждый третий ходит. А с Егором все понятно. Он и в убийстве признался, и улики против него есть. Сысоева, может, ему и не пришьют, но за Костылина он точно получит срок. Вопрос только в том, большой или малый.

– Гущин говорил мне про состояние сильного душевного волнения. Егор действительно меня ревновал…

– Ревность и сильное душевное волнение – это не одно и то же. Но бывает приступ ревности, это уже близко…

Только боюсь, что Гущин может отомстить твоему Егору. Если он Сысоева на себя не возьмет. Может его по сто второй статье пустить или по сто третьей. И там умышленное убийство, и там. Но сто вторая без смягчающих обстоятельств. А это пятнадцать лет.

– Но ты же можешь ему помешать? – Пристально глядя на Богдана, Лена опустила бретельку на платье.

Плечи у нее красивые, и все, что ниже, не хуже. Но это лишнее…

– Могу.

– И что от меня нужно? – Девушка взялась за вторую бретельку.

– Нужно. Только не то, о чем ты думаешь.

– А о чем я думаю?

– Прекрати.

– Да ладно, шучу я, а ты и поверил… На вшивость тебя проверяла!

Она оправила платье.

– Тогда и я тебя проверю.

– Как? – игриво повела Лена бровью.

– Ты видела, как я спустил Гущина с лестницы.

– Я до сих пор в полном восторге.

– Да? Тогда ты должна спрятать этот восторг. И если тебя вдруг спросят, что здесь произошло, ты не должна говорить, что я его ударил…

Увы, но Богдану приходилось призывать Лену к лжесвидетельству. Слишком хорошо он знал своего коллегу. Гущин еще тот фрукт – слона может из мухи сделать. Как же – он целый капитан, а тут какой-то лейтенант руку на него поднял… Не спустит он на тормозах это дело, рапорт подаст, потребует служебного расследования. А то и уголовного… Богдан бил его аккуратно, вряд ли судмедэкспертизе удастся снять побои. Остается жена Хромцова, которая может дать показания. А может и не дать…

– Но ведь ты его ударил. Я видела, – с кокетливым каким-то коварством улыбнулась девушка.

– Если видела, так и скажи.

– А может, и не видела…

– Тогда не говори.

– А если скажу, что тебе будет?

– Поставят на вид.

– А как это?

– Очень просто. На перекресток у моста поставят, движение регулировать.

– Кожаная куртка, белая портупея, белая каска, да?

– Что-то в этом роде.

– Хотелось бы посмотреть, как ты палочкой махать будешь. Ты бы очень хорошо смотрелся. Высокий, сильный… Ты интересный мужчина. – Взгляд у Лены стал вдруг туманиться.

Богдан понял, что пора уводить себя с перекрестка:

– На самом деле меня могут просто уволить. За дискредитацию офицерского звания.

– Жаль. Обидно будет, если такая сволочь, как Гущин, останется, а тебя выпрут, как последнего… Я ничего не видела, товарищ лейтенант. Я даже не знаю, как тебя зовут…

– Богдан.

– Я ничего не видела, Богдан. Так что не переживай. И Егора в обиду не давай.

– Договорились.

Городовой поднялся со своего места, оправил куртку.

– Ты уже уходишь? – расстроенно спросила Лена.

– Мне домой пора.

– Жена ждет?

Богдан глянул на кисть своей правой руки. Не было там кольца.

– Это ничего не значит, – качнула головой Лена. – Я встречалась с одним военным. Он сказал, что вам запрещают носить обручальные кольца. Палец оторвать может, если за что-то зацепишься…

– Не ждет меня жена.

– Подруга?

– И подруги нет.

– Странно. Я думала, что с женщинами у тебя без проблем… Крутой ты. Женщины таких любят… Ладно, иди. А то еще подумаешь, что я тебя удерживаю.