Мент. Ликвидация

Дашко Дмитрий

– Вижу, что доволен. Операция удалась?

Леонов кивнул.

– Прошло без сучка и задоринки. Константин Генрихович попрыскал браслетик духами своей дочки – Гром этот запах за тыщу вёрст чует. Я дал браслетик одной мелкой сошке, чтобы тот пришёл к Рвачу и наплёл с три короба – что, дескать, свистнул браслет у одной зазевавшейся мадам, а теперь хочет загнать за наши советские дензнаки.

– Рвач клюнул?

– Ещё как! Конечно, за браслет заплатил сущие копейки – он ведь жадный до невозможности. А потом я к нему завалился: так, мол, и так, убийство произошло, с трупа сняли ценную вещь –

платиновый браслетик. Расписал его в лучшем виде. Спрашиваю: не приносил ли кто на продажу? Рвач сразу в отказ – никто не приносил, ничего не продавал. Тогда я вежливо так интересуюсь – не боитесь ли обыска, уважаемый гражданин? Нет, говорит, не боюсь. Нам чужого добра не надо. А я – хлоп на стол ордер, заранее у прокурора подписанный. Константина Генриховича с собачкой позвал. Та побегала, покрутилась, потом носом в стенку тычет. Слегка разворошили, а в стенке, оказывается, тайничок. Да такой искусный – в жизни бы без Грома не отыскали. Вскрыли тайник, а там чего только нет, включая браслетик. Рвач побледнел, стал на сердечко жаловаться. Ну, я ему и намекнул – есть у тебя шанс вместо того, чтобы на нары пойти, остаться на свободе.

– Так-так… Согласился сотрудничать? – с нетерпением спросил я.

– А куда бы он делся?! Тем более, Гром ещё пару других тайников нашёл. И… – Леонов взял драматическую паузу.

Я бросил на собеседника негодующий взгляд. Так издеваться над моими нервами!

– Пантелей, будешь тянуть кота за хвост – задушу вот этими руками!

– Больше не буду, товарищ Быстров! Честное комсомольское! – засмеялся он. – Короче, в одном из тайников нашли рулон ткани. И что бы вы думали?

– Ты мне загадки не загадывай! Продолжай, Леонов, и не вздумай больше испытывать моё терпение, тем более – честное комсомольское давал!

– Всё-всё! Последний раз! – пообещал он. – Мы рулон развернули, стали смотреть. Бац! По описанию совпадает с тканью, что была похищена у Кондрюховых. Цвет, узор – всё одинаковое. Надавили на Рвача, и он признался, что мануфактуру привёз какой-то незнакомый мужик. Вроде как образец для продажи. Рвач купил, цену дал нормальную, и этот мужик обещал в ближайшем будущем привезти целую партию.

Я снова ощутил землю под ногами. Всё по классике: у нас появился шанс накрыть банду при попытке толкнуть награбленное перекупу.

– Точную дату и время мужик назвал?

– Нет, к сожалению, – вздохнул Леонов. – Только пообещал, что скоро приедет.

– Надо ставить засаду, – сказал я.

– Само собой! Эх, народа не хватает! – горько воскликнул Леонов.

– Кто сейчас у Рвача остался?

– Бекешин и Лаубе. На ночь отправлю Юхтина и Ремке. Пусть новичок втягивается по полной.

– А почему его на ночь определил?

– Думаю, ночью будет спокойней. Бандиты не дураки, чтобы товар на подводах ночью везти – можно на патруль нарваться. Но подстраховаться нужно. Скорее всего, приедут где-то вечером, это время я за собой оставлю и ещё нескольких ребят привлеку. Что насчёт вас, товарищ Быстров? Поможете?

Я с досадой развёл руками:

– Извини, Пантелей, не могу. Уезжаю сегодня в губернию на важные переговоры. Если б знал, что всё так завертится – отменил бы поездку.

– Ничего страшного, – попытался успокоить меня Леонов. – Сдюжим,

товарищ Быстров. Если дело важное, нужно обязательно ехать, а за нас не переживайте – не подведём.

– Да я и не переживаю, – соврал я.

Любой нормальный начальник на самом деле не может не волноваться за своих подчинённых. Однако при этом приходится понимать, что разорваться невозможно, и какие-то полномочия волей-неволей нужно делегировать кому-то из них. Я ставил на Леонова как на самого толкового опера в отделении. Рано или поздно парень заменит меня, я это чувствовал.

– Как тебе новичок? – сменил тему я.

– Ничего, старается. Полгорода обегал, пока мы Рвача крутили. Исполнительный очень. Наверное, хочет себя показать.

– Есть результаты?

– Пока нет. Похоже, надо мальчишек трясти. В государственных и коммерческих лавках этих папирос нет. Утром с засады сменится, поспит и пойдёт пацанов искать. Их, конечно, до хрена таких бегает, но что поделаешь – работа есть работа.

Леонов неожиданно усмехнулся.

– Чего улыбаешься? – спросил я.

– Да так… Что-то у новичка с Громом отношения не складываются. Пёс его как увидит, давай сразу урчать. Ремке смеётся, говорит, у него всегда так с собаками, не любят они его. Дома пёс на цепи сидит, так стоит сорваться – бежит Ремке искать, всё порвать его хочет.

Я кивнул. Да, бывают такие люди-аномалии. За моей Настей всегда собаки табунами бегали, так и норовили потереться-погладиться, а одного коллегу опера всегда собаки кусали, хоть он их никогда и не трогал. На этот счёт коллега шутил, что это из-за того, что котов любит.

После ухода Леонова я стал собираться в дорогу. Ночевать буду у Степановны, даже соскучиться успел.

Глава 6

К Степановне я завалился довольно поздно, когда на улицах стало темно, хоть глаза выколи, однако она ещё не ложилась спать. Встретив меня, обняла и невзначай всплакнула.

– А я ведь как знала, что приедешь. Сон мне вчера приснился вещий. Нарочно для тебя блинов напекла с горкой.

– Блины – в самый раз! – сказал я, целуя Степановну. – Давно меня ими не потчевали.

– Так жену заведи. Будет тебе хоть каждый день готовить.

– Кому я такой нужен, Степановна?! Сутками на работе пропадаю. Только и знаю, что бандитов ловить. Нормальная жена от такого сбежит.

Говоря это, я не особо кривил душой – что есть, то есть. Не все «боевые подруги» выдерживают образ жизни опера. Далеко не все. Мне когда-то очень повезло с Настей, я ни разу не слышал от неё ни слова упрёка. Зато сколько разводов и скандалов пережили мои друзья!

– А вот женишься и остепенишься, – гнула прежнюю линию Степановна.

Я на секунду задумался, вспомнив Настю Лаубе. Понятно, что два раза в одну реку не войти, и эта девушка отнюдь не моя Настя из прошлого, а совсем другой человек. Но меня к ней тянуло, с каждым днём я ощущал нарастающее чувство. Что это – ностальгия, или действительно нашёл ту единственную, я пока не разобрался до конца, да и вряд ли в этом можно разобраться.

Мы сели ужинать. Степановна щедро подливала мне душистый чай из самовара и постоянно подкладывала всё новые порции блинов с домашним вареньем.