Ментальная кухня 3
Шрифт:
— Угу, — буркнул я себе под нос, достал телефон и сделал парочку фотографий с особо выгодных ракурсов. Постап как он есть. Пускай министерские сами посмотрят в каком состоянии у них находится исторический памятник.
— Итак, — сказал я вслух. — Предварительный план таков: заявиться в министерство, обрисовать проблему, предложить решение и надеяться на благоразумие чиновников.
Агафоныч почему-то заржал. Скептик, что с него взять? А вот я всё равно свято уверен в том, что подавляющее число
Долго ли, коротко ли, мы с бароном Ярышкином продрались сквозь свалку к берегу. Картинка вокруг стала поприятней. Во-первых, вдоль берега сквозь кусты и прямо к трапу вела тропинка. Ну а во-вторых, я впервые увидел «Ржевского», и он меня ни капельки не разочаровал. Скорее даже наоборот. В жизни он оказался такой же величавый, как и на фотографиях в сети, вот только чуть более ржавый.
— После вас, — сказал Агафоныч с недоверием глядя на трап, и пропустил меня вперёд.
Что ж… Вот и моя обновка, значит.
По скрипучей доске безо всяких перил я поднялся на палубу и первым же делом осмотрелся вокруг. Хлама, что характерно, нет. Да чего уж там? На палубе не было место даже для грязи — здесь ровным слоем лежал птичий помёт.
Ловить тут было откровенно нечего, а потому я дождался кряхтящего Ярышкина и вместе мы полезли исследовать глубины «Ржевского». Дюже хотелось уже пошастать по теплоходу туда-сюда и понять с чем я имею дело в плане производственных площадей. Ведь не каютами едиными, верно?
Итак.
На первом этаже… или на первой палубе? Или на нижней палубе? Или… ач-чорт! Да простят меня моряки и все причастные, Василий Каннеллони сухопутная крыса. Зато эта крыса может по рисунку жировых прослоек на стейке определить, чем и с какой периодичностью коровка питалась при жизни. Так что тут уж кто на что учился.
Короче говоря, на нижней палубе был тот самый бардак с исписанными стенами. Уверен, что заброшенный теплоход облюбовали подростки. Не, нуачо? Стены, пол, потолок, красивый вид на реку. Прекрасная локация для песен под гитару и первого в жизни глотка портвейна. Или что там у молодёжи нонче в почёте?
А что до планировки, то половину нижнего этажа действительно занимали каюты. Пустые, обшарпанные и грязные. В некоторых сохранилась кое-какая мебель, а в некоторых не было ровным счётом ничего. И судя по метражу, эти каюты были самыми дешёвенькими. Во всяком случае, я слабо себе представляю, как здесь можно разместиться с комфортом. Если только плыть в одиночестве, и то не факт.
Но то половина палубы.
Ещё четверть занимала большущая комната, которую было бы идеально задействовать под склад, а последняя четверть…
— Угу, — буркнул я себе под нос.
Стенки этого помещения и впрямь выглядели бронированными, а внутри не было ни одного окна. И даже ни одного
— Вот здесь, значит, и катался золотой запас Империи, — просветил я Агафоныча и мы вместе полезли выше.
На средней палубе было уже не так грязно, зато скучно. Конкретно здесь всю площадь отвели под каюты. Но явно уровнем повыше, это да. Некоторые просто большие, а в некоторых даже по нескольку комнат.
— Вась! — крикнул Агафоныч где-то позади; мы с ним что-то как-то внезапно разбрелись. — Иди ко мне!
— Чего у тебя там?!
— Дверь!
— Ну нихрена себе! Вот это роскошь!
— Да нет же, блин! Иди сюда, говорю!
И впрямь. Ещё издалека я понял, что такого интересного хочет показать мне Агафоныч. У одной из кают не просто сохранилась дверь. Она вдобавок была заперта, заколочена крест-накрест досками и увешана замками как новогодняя ёлка игрушками. И цепи ещё. Цепи-цепи-цепи.
— Интересно что там, — как бы невзначай вслух произнёс я и не успел Агафоныч согласиться, как вдруг:
— А-ААА-ААААС-С-СУКА!!! — откуда ни возьмись в коридор выскочило бородатое нечто. — КУДА ПОЛЕЗЛИ?!
Мужик. Седой. Даже издалека понятно, что очень маленького роста, а судя по морщинам лет на десять постарше Агафоныча, — уже почти совсем старик. Однако жилистый при этом. Рельефный такой и судя по развиваемой скорости очень даже бодрый. В глазах пожар, в руках багор, на голове белая фуражка, а из кармана игриво выглядывает водочное горлышко.
Ну и рваная тельняшка ещё, как финальный штрих образа. Короче! Вот если на минутку предположить, что древнеславянская нечисть действительно существует, то этого мужика можно было бы окрестить Теплоходным. Ну… как аналог домового.
— АА-ААА-АААА! — и Теплоходный нас, кажется, не принял. — У-УУУ-УУУ!!!
Юзать ментал по поводу и без — не очень хорошо, но сейчас повод был налицо. Речь ведь не о том, чтобы вступить в кулачный поединок со стариком и вымутить себе фору. Речь о том, что мне сейчас железякой по башке может прилететь, и потом уже будет поздно разбираться.
А потому я чуть ли не рефлекторно вколотил мужику в голову мысль о том, что багор в его руке раскалился докрасна.
— Ай! — вскрикнул Теплоходный.
Выронил багор, с удивлением посмотрел на свою «обожжённую» ладонь и тут приблизился достаточно близко, чтобы я пробил ему по пузу.
— Ыкх…
Мужик согнулся пополам, но по инерции продолжил движение дальше, в сторону барона Ярышкина. Агафоныч не растерялся, с ходу заломал Теплоходному руку и зафиксировал мужика в пространстве. Да так, что не вывернуться теперь.