Ментальная кухня 3
Шрифт:
Объясняю: чем дольше круиз, тем дороже его можно продать. И это весьма кстати, потому что собственных денег у нас нет. Ни на продукты, ни на что. Внутреннее убранство «Ржевского» до сих исполнено в стиле то ли бомжацкого минимализма, а то ли позднего постапокалипсиса. И исправлять такое положение дел я собирался как раз на предоплату пассажиров.
То есть заранее собрать со всех денюжку, остановиться в Питере, привести теплоход в порядок и отчалить. В лучшем случае чего-нибудь заработать, а в худшем выйти в ноль и наработать опыт. Но зато потом… пото-о-о-ом! Сесть,
Причём в плюс охренительных размеров! Тут речь о десятках миллионов идёт, если я всё правильно просчитал. Но чтобы всё срослось сейчас нам действительно нужно плыть далеко.
Да! Сперва у меня проскочила мысль предложить Маргарите Сидельцевой войти в долю в качестве соучредителя. Отщипнуть денежек из воровского общака, сделать всё красиво и заработать сразу же. Но… во-первых, что-то у меня с соучредосами не ладится. А во-вторых, Погоняло уже связался с питерскими и закинул им удочку. И те, насколько я понял, заинтересовались. А это сейчас главней всего, от этого наша жизнь зависит.
Так что заднюю давать нельзя.
— Взял мяч — х***ь! — сказал я. — Делаем всё, как задумали изначально, а с аномальщиной я что-нибудь придумаю. Итого: вы с Яков Санычем пока что готовьте юридическое сопровождение, закажите дорого-богатый лендинг, напишите вкусную презентацию и запускайте продажи как можно скорее. А мы через недельку, если ничего не произойдёт, доберёмся до Петербурга и начнём подготовку. Всем всё ясно?
— Как скажешь, Вась.
Ну конечно, как скажу. Это ведь моё имя сейчас на кону.
— Ладно, — сказал я. — Держите в курсе и до связи, — с тем и отключился.
Отключился, чуть переварил новую реальность, а потом пошёл на палубу. Рядом с Пушкино мы стояли уже час с небольшим. Пришвартоваться опять не получилось, — слишком мелко, — и опять «Ржевский» болтался в нескольких десятках метров от причала.
Так что провизию нам доставляли на моторных лодках. В современном мире, где курьер спешит доставить даже одну несчастную порцию плова за двести с небольшим рублей, наш заказ для пушкинских супермаркетов оказался крупным оптом и жирным жиром. Работяги продавцов сгружали коробки с провизией на лодки местных рыбаков, те за свой интерес перевозили груз к «Ржевскому», а тут его уже принимали наши матросы.
Ну а за тем, чтобы всё прошло без косяков и нагибалова, следили Миша и Агафоныч. Оба сейчас стояли на пристани. Кудыбечь с квадратной головой и паром из ушей сверял целую стопку накладных с действительностью, а барон Ярышкин играл с котятами.
Видать, портовая кошка, — если, конечно, можно назвать эту утлую набережную «портом», — совсем недавно принесла приплод. А может быть даже не одна кошка. А может и не две. Не понимаю отсюда сколько там этих котят собралось, но явно больше десятка. Совсем ещё малыши; должно быть ещё в ногах путаются. Хитрый бомж-барон приманил их какой-то консервой, втёрся в доверие, и теперь тискал, тискал, тискал.
Прямо вот горстями сгребал пушистых, зарывался в них носом, обжимал и разве что не жонглировал…
«Всё Тыркве расскажу», — связался я с Агафонычем
«Ой, отстань».
«Ты же не собираешься тащить их на теплоход?»
«Не собираюсь», — коротко и, как мне кажется, вполне честно ответил Ярышкин. — «Но треской печени на пару дней обеспечу, тут уж не обессудь. Слишком уж они милые».
Да и хрен с ним. От нас не убудет. И кстати… насчёт печени трески. Закупиться посудой, сковородками, кастрюлями и всяким таким прочим было несложно. А вот холодильников у нас на борту как не было, так и нет. Зачем покупать домашние бытовые холодосы, чтобы потом их продавать? Нам ведь профессиональное оборудование нужно. Камеры, да плюс мини-бары по каютам.
Так вот… к чему это я и причём тут печень? А всё к тому, что наш рацион на ближайшие дни в основном состоял из консервов, круп, макарон и прочей непортящейся снеди. Как-нибудь переживём, ничего страшного.
Зато с гигиеной и водой почти наладилось! В свою бытность единственным членом экипажа «Ржевского», Еремей Львович мылся либо при помощи вёдер, тазиков и такой-то матери, либо оставлял вместо себя Катю и быстренько бегал до дома. Заполнять цистерны для одного себя ему было ни к чему.
Но боцман Петя, — золотой человек, вот чесслово, — уже чекнул всю систему. Проверил работу насоса, выкинул шланг за борт, накачал речной воды, прогрел её в бойлерах и уже даже почти пролил всю застоявшуюся в трубах ржавчину. Обещал к прибытию в Рыбинск прочистить всё окончательно и уже там набрать то, в чём действительно можно мыться.
Так что сегодня ещё чутка повоняем, а там и заживём как люди. В перспективе, конечно, было бы круто переоборудовать замкнутую систему водоснабжения на проточную. Ведь аристо, которых мы собираемся катать, явно любят водные процедуры и в пути это будет нас задерживать — тут набери, там набери. Но всему своё время.
— Василий Викторович, а вино куда складывать? — подошёл ко мне один из матросов с двумя коробками в руках.
— Давай, наверное, на склад.
— А где у нас склад?
— Пойдём, покажу.
Забрав у парня одну из коробок, я повёл его внутрь «Ржевского». От входа с нижней палубы и сразу направо, к двери напротив бронированной каюты. И в этот же самый момент:
— Уа-а-а-а-а! — сладко зевая, из бывшего золотохранилища вылез Таранов.
Вот оно как. А я и не знал, что немец с нами плывёт. Пригрелся тут по ходу, проспал отплытие и вообще не в курсе происходящего вокруг. Сейчас Ваня был одет в белую пижаму и колпак для сна, — ему бы ещё свечу на блюдце, и можно смело в диснеевских мультиках сниматься.
— О, Фасилий! — резко оживился он, едва завидев меня. — Ты таше не предстфляешь, што за сон мне сефодня снился!
— Эротический? — предположил я.
— Нихт! Пророщеский! У меня такое пыфает! — Таранов задумался. — Пыть может, прабабка федьма финовата? Не фашно! Слушай!
Ване приснилось, что он таки исполнил своё высшее предназначение на этой грешной земле и сварил пиво, которое покорило весь мир. Причём не абы что; не какой-нибудь летний ссаноподобный лагер, а томатный гозе…