Ментальность в зеркале языка. Некоторые базовые мировоззренческие концепты французов и русских

Голованивская Мария

В оппозиции к providence находятся destin, destin'ee, sort, центральные понятия, выражающие идею судьбы во французском языке. Обратимся к их рассмотрению.

В паре терминов destin – destin'ee сразу же обнаруживается специфичность, связанная с их грамматической формой, специфичность, плохо описываемая на русском языке из-за отсутствия в грамматике существительного способов выражения длительности. Destin – destin'ee ассоциируется в этом плане с jour – journ'ee, matin – matin'ee и пр. и заставляет искать аналогичного оттенка значения, закрепленного за аффиксом, системно выражающим определенный смысл. А именно – судьба-destin'ee является словно воплощением, реализацией судьбы– destin в актуально идущем процессе жизни.

В отличие от известных пар, различающихся суффиксом 'ee со значением длительности, оба французских термина – девербативы. Глагол destiner был заимствован в начале XII века из латыни (destinare – «фиксировать, привязывать» и, в переносном

значении, «решать, назначать», а также «останавливать свой выбор на чем-либо»; латинский глагол произошел от de и stare – «стоять, быть неподвижным»). В середине XII века путем субстантивации причастия прошедшего времени женского рода фиксируется destin'ee в современном значении, то есть: destin'ee a 'et'e substantiv'ee avec son sens de “sort", soit comme puissance abstraite (destin), soit comme situation individuelle, r'egl'ee par le destin (DILF). Эта констатация позволяет установить соотношение между тремя понятиями: sort – самое общее из них, destin – абстрактная сила, destin'ee – конкретная ситуация, управляемая destin. Это позволяет определить соотнесенность грамматической формы двух рассматриваемых слов с идеей длительности: destin'ee – конкретная ситуация, то есть то, что разворачивается в реальном времени, destin – абстрактная сила, существующая вне времени. Destin в языке появилось самым последним (разница в появлении этих слов во французском языке исчисляется десятилетиями, а не, как это часто бывает, столетиями) и имело смысл «предопределение», который затем ушел вместе с другими средневековыми значениями этого слова – «решенное дело», «способ существования». Сегодня это слово обозначает силу, управляющую течением событий, или совокупность событий, рассматриваемых как предопределенные случаем, удачей или неудачей. Отметим возможно не осознаваемое рядовыми носителями французского языка соображение: поскольку рядом с этими существительными всегда существовал активный глагол destiner – «предназначать», возникший во французском языке до существительных, о которых мы говорим, то, по нашему предположению, его значение, равно как и значение другого отглагольного существительного destination – «предназначение», нюансируют значение рассматриваемых двух слов, позволяя увидеть в них, возможно, в рудиментарном виде, идею предназначения, что находит отклики и в других языках. Так, в русском языке, например, слово «предназначение» является одним из синонимов слова «судьба», хотя и синонимом с узкой сферой употребления.

Со словом destin мы находим во французском языке следующие выражения:

se livrer `au destin, le destin entra^ine, se prononce, r`egle, ordonne, dispose, n’a pas dit son dernier mot, on suit son destin, n’'echappe pas `a son destin, tournant du destin, l’inconstance du destin, destin tragique, heureux, d'erision, doigt du destin, Dieu fait et d'efait le destin, etc.

Мы можем увидеть, что destin, совпадая с первым значением fortune, имеет много общего в образной структуре понятия, однако в глаза бросаются два существенных отличия: destin наделено речью и в его облике редуцированы женские черты. В понятийном аспекте важное отличие заключается в том, что destin управляет не только социальным успехом человека. В его облике подчеркивается сильное (мужское) начало: в его власть отдаются, он тащит за собой и др. Наличие у destin указующего перста подчеркивает его императивность (указующий перст – атрибут трибуна, учителя и пр.) и активность. Активность destin не оставляет возможностей для проявления активности человека, мы не можем сказать chercher, lier son destin и пр. Итак, destin: одушевленное, сильное, активное, непререкаемое, непостоянное, всеобъемлющее.

Destin'ee связывается в мировоззрении французов с конкретной человеческой жизнью и, возможно, предназначением человека: Ce `a quoi une personne est destin'ee. О ней говорят так:

tenir entre ses main la destin'ee de qn, accomplir sa destin'ee, trancher la destin'ee de qn, chacun est l’ouvrier de sa destin'ee, subir le joug de la destin'ee, finir sa destin'ee, unir sa destin'ee `a qn, etc.

Из приведенной сочетаемости видно, что destin'ee мыслится как что-то неодущевленное и пассивное, являющееся объектом действий человека. В отношении destine человек может многое: держать ее в руках, реализовывать ее, прерывать (как будто перерезая волос, на котором висит дамоклов меч). Также во французском есть выражение, буквально заимствованное в русский язык, только применительно к слову счастье в значении судьбы. Французы говорят: «Быть рабочим своей судьбы», а русские вслед за ними: «Быть кузнецом своего счастья». Эта разновидность французской судьбы очень часто связана с частной жизнью человека (c’est sa destin'ee d’^etre parfaitement aim'ee), что свидетельствует о том, что в сознании французов, как и в сознании русских, есть различение судьбы низшей, человеческой, и судьбы высшей – для общества или Бога.

Среди синонимов destin и destin'ee постоянно фигурирует еще одно понятие, связанное с идеей судьбы – fatalit'e.

Слово fatalit'e заимствовано из народной латыни (fatalitas – «непререкаемость судьбы» и «естественная или сверхъестественная сила, заранее предопределяющая все, что происходит»). Иначе говоря, это причина, и чаще – причина чего-то негативного. Первоначально (в народной латыни и старофранцузском языке) это слово обозначало череду необъяснимых обстоятельств, которые кажутся выражением высшей предопределенности, затем в его значение был включен латинский смысл. Отметим, что прилагательное fatal,

родственное по происхождению, произошло от классически латинского fatalis («профетический», «предопределенный судьбой», «зловещий, смертельный»), происшедшего в свою очередь от латинского fatum («предсказание, «судьба» и, что особенно интересно, «время, отведенное для чьей-либо жизни»). Возможно, этот последний смысл стал родоначальником отрицательной коннотации слова фатум, которое встречается с негативным оттенком во всех романских языках и во всех языках, заимствовавших из церковной латыни это понятие.

Прилагательное fatal пришло во французский язык на полтора века раньше, чем соответствующее существительное – в XII веке, и уже через два столетия негативный смысл его несколько ослабился. Однако fatalit'e в современном сознании – это сверхъестественная сила, благодаря которой все, что происходит (в особенности то, что неприятно), заранее предопределяется. Исходя из вышесказанного, мы можем трактовать fatalit'e как «злую судьбу», «досадную случайность», мешающую человеку жить или вовсе прекращающую его жизнь. Слово fatalit'e имеет во французском языке следующую сочетаемость:

subir, accuser la fatalit'e, s’incliner devant la fatalit'e, lutter contre la fatalit'e;

la fatalit'e s’acharne contre qn, poursuit qn, persiste;

la fatalit'e cruelle, inexorable, impitoyable, morale, physique, intellectuelle, spirituelle, int'erieure, ext'erieure, etc.

Интересной образной особенностью этого понятия является то, и это сразу бросается в глаза, что злая сила может находиться как снаружи, так и внутри человека. Очевидно, что fatalit'e рассматривается во французском языке как враг человека, как одушевленная, агрессивная сила, злонамеренная, не знающая жалости. Но в коллективном сознании французов человек может противостоять ей, бороться. Этот мотив возможности противодействия своей судьбе важен для понимания французской ментальности и еще раз доказывает сильнейшее влияние на нее античности, в данном вопросе, очевидно, куда большее, чем влияние христианства. Вспомним, как боролся со своей судьбой Одиссей и победил, как боролся Эдип – и проиграл. Многие античные герои бросали вызов судьбе, но никто и никогда из славянских прототипических персонажей этого не делал, даже не помышлял об этом (мы можем вынести такое суждение не только из анализов славянских мифов, но и из анализа русских сказок) (16).

Центральное понятие, трактующее идею судьбы во французском языке, связано со словом sort. Французское sort (n.m.) произошло от sortem (980 год), аккузатива классического латинского sors, sortis (n.f.), обозначавшего первоначально маленькие деревянные таблички, предназначенные для общения с оракулами через бросание жребия, например, при распределении судебных полномочий в магистратах. Отсюда происходит выражение tirage au sort и r'esultat de tirage, также имевшее и особый смысл: «пророчество, нанесенное на дощечку, которую ребенок выбирал из двух, предварительно тщательно перемешав», а также и «обязанность, должность, назначенная пророчеством». Это ключевой материнский смысл, соположенный романскому, и в частности французскому, пониманию судьбы и случая, ключевой развивающийся образ, влияние и следы которого мы сможем обнаружить во многих группах понятий.

Далее по расширению значения sors обозначало «жребий, выпавший кому-либо, предназначение, удел (sort, destin'ee, lot)», затем «положение», в юридическом языке – денежная сумма, в противопоставление fenus – процент от денег, отданных в долг, а также – наследство. Здесь важно подметить, что и эта разновидность французской судьбы связана с деньгами.

Во французском языке sort унаследовало множество латинских значений. Во-первых, это способ принять решение через жребий (см. выражение jeter sort XIII века, означавшее «бросить кости», чтобы таким образом решить что-либо, превратившееся в jeter, tirer au sort в XVII веке и использующееся по сей день). В XIX веке при помощи tirage au sort происходило рекрутирование в армию молодых людей из бедных семей, что полностью определяло их дальнейшую участь. Выражение Le sort en est jet'e вошло в обиход благодаря Малербу, переведшему таким образом Alea jacta est («жребий брошен», буквально – «кости в действии» – фраза, по свидетельству Плутарха, произнесенная Цезарем, когда он вопреки запрету, наложенному сенатом, решил перейти Рубикон). После песни о Роланде (1080) утвердилось другое значение sort, к которому примыкает sorcier, слово, обозначавшее магическое действие негативного свойства (откуда выражения jeter un sort `a qn и il y a un sort – околдовать кого-то и главенствующая неудача). В XIII веке sort заимствует латинское значение «предсказание, пророчество», затем вышедшее из употребления. По расширению значения слово обозначало «искусство дивинации, осуществляемое при помощи костей» или в выражениях sort hom'erique, virgilien – гадание на абзаце из Гомера или Вергилия. Со времен старофранцузского языка слово обозначает также и то, что должно произойти, и в этом значении оно эквивалентно destin и destin'ee. В этом значении слово sort было женского рода вплоть до XVII века. В этом же значении у этого слова выявлялся особый оттенок – материальная ситуация, в которой оказывался человек или группа людей.

Sort может быть благоприятным и неблагоприятным (в XV веке mauvais sort обозначало «яд»), а также нейтральным, в последнем случае ассоциируясь со случаем. Значения, связанные с помещением капитала под процент, исчезли в современном французском языке.

Сегодня у этого слова с очевидностью выделяются следующие три значения:

1. Магическое действие, обычно негативного свойства, предметом которого оказывается человек;