Ментальность в зеркале языка. Некоторые базовые мировоззренческие концепты французов и русских
Шрифт:
Из приведенной сочетаемости мы видим, что правда в русском языке мыслится как:
1. Девушка из низов. Это понятие персонифицируется в женском образе, она у каждого (не у каждой) – своя, каждый живет со своей правдой, она наделена голосом, слаба и нуждается в защите, в борьбе за нее, может приукрашиваться и рядиться. В сочетаемости этого слова есть множество контекстов, развивающих образ несправедливо угнетаемой девушки из народа, за которую борются, заступаются.
2. Вторая очевидная коннотация – жидкость, имеющая горький вкус. В этом смысле горькая правда часто описывается в языке как лекарство, которое надо принять с благотворной целью. В этот же стереотип ложится «откушать правды,
3. Светило, которое, как правило, светит угнетенным – с нюансом, отличающим это понятие от понятия истина, которое сияет вечным божественным светом.
Теперь рассмотрим русское слово и понятие ложь.
Традиционно в русской лексикографии ложь понимается как намеренное искажение действительности, как сказанная или написанная неправда, как реализация намерения ввести в заблуждение (СРЯ). Таким образом, ложь мыслится синонимично обману, сказанной неправде. Однако из описания значений слов истина и правда явственно вытекает различие их значений, и было бы логично предположить, что не только у слова правда есть антоним (обман, ложь), но и у истины есть антоним (ложь). Мы уже говорили о том, что описываемые антонимические пары восходят к древнейшим близнецовым мифам и в полной мере отражают особенности человеческого мышления познать мир через противопоставление. Если мы будем считать ложь исключительно антонимом правды и связывать ее лишь с особенностями неких речевых актов, то понятие истины останется без непременно предполагаемого антипода близнеца – лжи.
Истина в современной трактовке – божественный атрибут, судебный вердикт, а ложь, намеренное введение в заблуждение всего рода человеческого – атрибут дьявола. Мы часто говорим о ложной видимости вещей, заставляющей людей вести себя неправильно, таким образом, лгать может не только человек, но и весь бренный мир, о чем говорит в своем знаменитом высказывании Тютчев: «Мысль изреченная есть ложь». Из этого и других контекстов становится очевидно, что ложь не обязательно связана с намерением обмануть, но может характеризовать любое, даже непроизвольное проявление мира и человека. Отпавшие от Бога живут во лжи, говорят нам христиане, однако не только во лжи словесной, но и во лжи вселенской (Быт. 26).
В эпистемическом плане ложное связано с заблуждением, которое, возвращаясь к религиозной точке зрения, – от дьявола, от извечной несовершенности человека, коренящейся в его природе, а отнюдь не только в намерениях.
Действительно, слово истина не связано этимологически ни с каким глаголом, как и слово правда (оправдывать означает не «говорить правду», а «снимать с кого-либо обвинение»). Правду можно говорить, однако глагол говорить не приоткрывает нам особенностей этого понятия: говорить можно многое. У существительного ложь есть глагольный корреспондент – лгать. Интерпретации этимологии существительного ложь, связывающие его с глаголом лежать, в русской науке рознятся. Так, например, И. М. Степанова в своем докладе «Коли не ложь – так правда» (7) утверждала, что ложь, будучи именным образованием от глагола лежать, этимологически связана с идеей «лежать на поверхности», «скрывать под собой правду». Более традиционный взгляд на материнскую идею, связанную с
По-русски слово ложь употребляют так: погрязнуть во лжи, утонуть во лжи, захлебнуться во лжи, утонуть, стихия лжи, море лжи;
уличить во лжи, изобличить во лжи, поймать кого-то на лжи, наказать кого-то за ложь;
что-то может содержать в себе элемент лжи; что-либо может быть замешано на лжи;
ложь может быть постыдной, возмутительной, бесовской, наглой, гнусной, невинной, во спасение и пр.
Сочетаемость слова ложь с некоторыми прилагательными указывает на этический аспект лжи, трактует ложь как нечто предосудительное, негативное, наказуемое. При этом существует представление о лжи во благо, оправдываемой и спасительной.
Неизбежное уличение во лжи отражается и в поговорке «все тайное станет явным», и в многовековой традиции наказывать ребенка за ложь. Это же подтверждается и соответствующей глагольной сочетаемостью – уличить во лжи, поймать на лжи и пр. Дифференциация лжи на спасительную и преступную связана, очевидно, с природой мотива, которым руководствуется лгущий – если он лжет во благо себе, это дурно, если во благо другому, то его ложь может быть и оправдана.
На образном уровне ложь овеществляется как вода, причем как вода плохая, опасная. В славянской и многих других культурах и мифологиях содержится представление о живой и мертвой воде (8). Живая вода движется, она животворит, мертвая вода статична, она губит. Ассоциация лжи с болотом, затягивающим, засасывающим, в котором можно погрязнуть, на мутной водице которого можно нечто замешать – богатый образ, резюмирующий многие другие представления не только русского, но и шире – индоевропейских этносов. Так, понятия правды, честности во многих культурах и языках связаны с идеей ясности. Когда объяснение, рассказ, речь понятны, и русские, и французы, и немцы, и итальянцы, и англичане говорят: ясно (claire, clear, ciaro и так далее). Туманность, мутность, непрозрачность как в воздухе (напустить тумана, смутно понимаю), так и в воде символизируют нечистоту повествования, присутствие в нем нечистого намерения, за которым стоит искушение или иное зло.
Активность болота-лжи лишний раз подчеркивает ту мысль, что ложь – не просто стоячая, зловонная, опасная вода, но затягивающая сила, недаром на болотах, согласно русской мифологии, водятся и черти, и леший, и кикимора. По развитию образа, ложь – это также грязь, в ней можно испачкаться, ею можно запятнать себя. Грязь – это универсальный образ, связанный с черным, чернотой, мраком, злом.
Отсюда и различие между неправдой и ложью. Мы не можем сказать гнусная, подлая, бесовская неправда, погрязнуть в неправде, наказать за неправду. Но все эти понятия прекрасно сочетаются со словом ложь.
Русское слово обман, трактуемое в современном языке как сознательное введение кого-либо в заблуждение, высказанная неправда, связывается со злым умыслом и злой волей человека. Подобная трактовка не вызывает у нас возражений с двумя уточнениями: обманывать может также и все персонифицируемое, например погода, примета, поскольку обман может быть непроизвольным, то есть незлонамеренным. Поэтому обманывать можно и себя самого. Самообман связан с иллюзией – словом, не имеющим отрицательной коннотации и скорее трактуемом в русском сознании как проявление мечтательности и личностной слабости.