Ментор черного паука

Малкина Нина

Деревянная столешница рабочего места ректора была отполирована так, что отражала острый подборок сухощавой женщины и белоснежный ворот, торчащий из-под её мантии. Стол был практически пустым, если не считать чернильницы с пером, странной рамки и нескольких листов бумаги.

– Юна Горст, – начала ректор, поймав мой взгляд. – Вы когда-нибудь бывали в Тимберии?

Мне казалось, уже весь мир знает, что я всю жизнь прожила на озере и до недавнего времени не отличила бы детерминант от персонагвира. Ректор Аддисад тоже была неплохо осведомлена

о моей биографии, судя по тому, что знала о Фарелби. Хоть и несколько… искажённо. Но я хорошо понимала, что этот вопрос требует ответа только для того, чтобы продолжилась беседа.

– Никогда не была, ректор.

– Тимберия – моя родная страна. Я жила там сфои молодые годы. Это королефство магии механизмоф, королефство науки и мастерства. Другая магия там очень скудная. Вот, посмотрите.

Ректор Аддисад повернула ко мне рамку. Внутри я увидела чёрно-белый портрет двух молодых людей. На фоне маленького дилижанса с двумя горящими «глазками» стояли молодой мужчина и девушка. Они обнимались и светились счастьем. Портрет был настолько искусен и точен в деталях, что я невольно восхитилась мастерством его автора. Мазки были такими мелкими, что я не смогла рассмотреть их, как ни вглядывалась.

– Красивая картина, должно быть, выдающегося мага стихии искусств, – похвалила я.

– Это фотоотпечаток, – вздохнула Надалия и развернула рамку к себе. – Достижение нашей науки. Его не рисовали. Передаёт фысокую точность изображения.

Я не понимала, зачем мне показывают «фотоотпечаток», но направление беседы мне нравилось. По крайней мере, меня не выставили с порога, а это явно было хорошим знаком.

– Очень искусная работа, – снова заключила я.

Надалия Аддисад вздохнула, глядя на чёрно-белую картину.

– Наша страна пошла по другому пути, отличному от пути вашего королефства. И магия в наших людьях стала пропадать. Если её не разфивать долгое времья, она уходит из сущностьи и попульяции. Когда наши молодые людьи вперфые касаются детерминанта Шарля, они едва могут различить там цвет своей склонностьи. С ними происходит то же, что произошло с вами. Смотритье.

Ректор встала и подошла к одному из каменных стеллажей. Там лежал небольшой детерминант на нефритовой подставке. Надалия Аддисад взяла его в руку, и он ослепительно засиял ультрамариновым светом. Я уже знала, что Надалия – очень сильный маг стихии Вейна, но теперь видела, как это выглядит на детерминанте.

– Смотритье же внимательно, – ректор подошла и протянула мне шар.

Я вгляделась в синий свет. Он казался голубым, потому что к нему добавлялись несколько серых молний. Ментальная магия. Невероятно! К одному типу стихийной магии добавился совсем другой. Должно быть, это требовало от мага особых талантов. Но потом я различила одну тонкую алую нить, которая почти терялась между синим и серым цветом. Магия крови. Мои брови от удивления поползли вверх.

– Увидельи? – довольно подметила Надалия. – В мои семнадцать лет мой детерминант был практичьески

пустой. Я видьела только одну тонкую красную нить. С тьех пор она не изменилась. Крофавая склонность в Кфертинде – это почти что полное её отсутстфие.

– Вы никогда не применяли магию крови? – логично рассудила я.

– Конечно, нет! – возмутилась ректор. – Она запрещена во всьём мирье! Даже для слабых заклятий необходимо разрешение консульстфа. Я заполнила свою магическую памьять теми стихиями, какие сама посчитала нужными. Мы сами тфорцы сфоей судьбы, Юна Горст.

– Так значит… я не исключена? – с надеждой спросила я.

– Я не собираюсь выкидыфать студьентку только из-за её склонностьи, – задрала голову ректор. – Даже если склонностью является её отсутстфие.

Надалия Аддисад смотрела на меня свысока, хотя мы были одного роста. Я облегчённо выдохнула. Кажется, буря миновала. Оставалось надеяться, что надолго.

– Спасибо вам огромное! – легко поклонилась я. – Вы не представляете, как это важно для меня.

– Коньечно, представляю! – Ректор Аддисад положила детерминант на место и вернулась за стол. – Но это не значит, что я испытыфаю к вам особое расположение. Я педагог, и моя работа – обучать студьентов. Сдафаться в сложных случаях было бы непрофессионально.

Мне определённо повезло с ректором, и это не могло не радовать. А ещё меня безумно радовало то, что я смогу и дальше спокойно обучаться в академии, хоть и на правах сложного случая.

– Идите же, – приказала Надалия Аддисад. – Готофьтесь к празднику семи стихий.

***

В комнате номер триста двадцать два уже никого не было. Мои подруги ушли на праздник, оставив после себя беспорядок. В этот раз одиночество было мне на руку: я могла спокойно собраться и без лишних объяснений встретиться с Лонимом.

В шкафу нашёлся дорожный плащ, потрёпанный штормом, но всё ещё целый. Опыт подсказывал, что в нём меня могут принять за парня. Я достала лук, ремень с колчаном стрел из-под кровати и ловко приладила их. Нехитрое оружие привычной тяжестью охватило плечо и повисло за спиной.

В дверь постучали. Я насторожилась. Сирена и Фиди вряд ли стучались бы в свою собственную комнату, да и они ни за что не пропустили бы начало праздника. Несколько секунд я колебалась, но любопытство всё-таки победило и я открыла.

– Привет, – студентка-целительница с заполненным тиалем оглядела меня с ног до головы. – Я ищу Юну Горст.

Девушка была мне незнакома, поэтому я медлила. Что ей нужно? Поиздеваться над пустышкой? Высмеять моё глупое поведение на церемонии? Снова позвать к директору? Времени у меня не было, поэтому выяснять цель визита я не стала.

– Её нет, – уверенно соврала я и попыталась закрыть дверь.

– Подожди, – она торопливо протиснулась в узкую щель. – Я знаю, что это ты. Лоним мне много про тебя рассказывал. Меня зовут Лилия. Это он прислал меня. Ради нашего дела.