Ментовский вояж. Везунчики

Максимов Рустам Иванович

– Может, их лучше в школу?
– внёс предложение участковый.

– Нет, школа, быть может, понадобится для чего-то другого, - какое-то странное предчувствие никак не отпускало меня.
– Разместим автомобилистов у местных.

– Кстати, про магазин. Могу обрадовать товарища капитана - в Данилово есть два магазина, и оба они принадлежат мне, - засмеялся Еремеев.
– Что, Мироныч, не знал, что я Таньку спонсирую? Она баба хорошая, вот я и отсыпал деньжат вдове. Жить-то ей как-то надо, с двумя-то детьми на руках.

–

Не знал, Николай Павлович, удивил ты меня, - оказывается, и Антонов может чего-то не знать.
– Эээ... А как же теперь быть с деньгами? Отменить их, или как?

– А разве есть какие-то иные варианты, товарищ старший лейтенант?
– вкрадчивым голосом спросил мой напарник.
– С этого момента наступает коммунизм - с каждого по способностям, и каждому по потребностям.

– Смотри, Миша, вот, как соляра выйдет, запрягут нас, и будем мы с тобой заместо лошадок окучивать картошку, - я шутливо погрозил пальцем Ковалёву, и повернулся к своим.
– Так, бойцы, идите знакомиться с автомобилистами - с теми, кто оказался в посёлке транзитом, как и мы с вами... А мы, Евгений Миронович, поговорим с твоим тёзкой и одногодком. Информация не бывает лишней.

Из разговора с Чугуновым выяснилось, что расположенная северо-западнее Данилово деревня Рясенка исчезла, словно её и не было. Тракторист, как это верно подметил участковый, вчера вечером откушал водочки, но с утра поехал поработать к соседям. Проехал около четырёх километров, и едва не лишился рассудка. Просёлок резко оборвался в прямом смысле этого слова, упёршись в невиданный в этих местах лес. Высоченные деревья, цветущий кустарник, густая трава. Чугунов клялся и божился, что виденная им растительность не имеет ничего общего с нашей, с российской. Никаких животных и птиц он не заметил, а на насекомых даже не подумал обратить внимания. Кому они вообще нужны, жуки и муравьи всякие?

Узнав от людей, что произошло на самом деле, тракторист поначалу впал в ступор, потом стал, было, буйствовать, не веря сказанному. Пришлось мужика сбить с ног подсечкой, надеть на него наручники, и отвести на колокольню, чтобы своими глазами увидел округу посёлка. Затем сердобольные бабки налили бедняге грамм семьсот самогона, и повели под руки к ближайшим родственникам - проспаться. Федосеев временно конфисковал трактор, чтобы Женька не натворил делов, если, вдруг, проснётся раньше времени.

Тем временем мы занимались товарищами по несчастью. На момент катаклизма на шоссе у Данилово оказались три фуры, шедшие из Питера, пять легковушек, злополучный фургон-камикадзе, и уже хорошо знакомый нам рефрижератор. Ну, ещё плюс мы, и та вдребезги разбившаяся фура с продуктами. Итого дюжина машин и более двух десятков человек, мужчин и женщин.

– Соловьёв Владимир Андреевич, - вслух произнёс я, глянув в паспорт водителя рефрижератора. Да, получилось, что он мой тёзка.
– Вы в армии где и кем служили, а, Владимир Андреевич?

–

Служил в ВДВ, исполнял интернациональный долг на югах, за речкой, - с едва заметной грустью ответил Соловьёв.
– Военная специальность - пулемётчик.

– А где научились так хорошо водить?
– поинтересовался я, возвращая мужику паспорт.

– И до армии и после неё увлекался гонками, одно время даже подрабатывал каскадёром на 'Мосфильме', - ответил водитель.
– Что, командир, не веришь?

– Почему? Верю. Проверить, конечно, не могу, но верю, - улыбнулся я.
– Что везёшь, Владимир Андреевич?

– Мясо, говядину. И уже, похоже, не довезу, - невесело усмехнулся Соловьёв.
– Машину, как понимаю, ты конфискуешь, да, майор?

– Не будем ставить вопрос таким образом, - поморщился я.
– Не я конфискую, а мы позаимствуем для нужд всего населения.

– Да мне по барабану, как это назвать. Я не против - забирай 'камаз', и делай с ним, что хочешь, - засмеялся водила.
– Я тут уже договорился с одной хозяйкой насчёт постоя, помогу ей с колодцем, а потом - посмотрим.

– Слушай, тёзка, а как давно ты участвовал в гонках?
– у меня родилась одна идея, и я решил не упускать этого мужика на вольные хлеба.

– Ну, лет девять-десять назад был на ралли в последний раз, - подумав, ответил Соловьёв.
– А потом развёлся, пошёл работать дальнобойщиком, ещё раз женился, снова развёлся. А что ты хотел, майор?

– Пойдёшь ко мне рулить? У меня джип, серебристый 'мерс', - махнул я в сторону своей машины.
– Получишь автомат, пистолет, а может, и разгрузку найдём.

– К тебе, говоришь?
– оценивающе прищурился водила 'Камаза'.
– Вот так, вот, сразу доверишь свой 'мерс' первому встречному?

– Ты не первый встречный. Нервы у тебя железные, а случись чего - ты не подведёшь. Я чую людей, вижу, кто чего стоит, - объяснил я.
– Это оперский опыт и чутьё, помноженные на соображалку.

– А, ладно, всё равно надо будет чем-то заняться. Гони ключи от своего джипа, - Соловьёв думал недолго.
– Дай ещё пару минут - я сейчас соберу вещички с 'камаза', перенесу в дом к хозяйке.

– Хорошо. Держи ключи, - я протянул тёзке брелок с ключами.
– 'Камаз' пусть пока здесь постоит, я не знаю, где на селе продуктовый склад будет. Федосеев распорядится, и ты потом сам же его и отгонишь.

Пока я решал вопрос с рефрижератором, мои парни разобрались с тремя фурами. Две из них оказались особо ценными, т.к. везли продовольствие - импортные консервы и макароны. Третья фура оказалась забита различной компьютерной техникой. Эх, часика три назад мы бы радовались такому подарку, и в ус не дули. А сейчас, когда посёлок сидел без электричества, я не представлял, что нам делать со всеми этими серверами и принтерами. У Еремеева, конечно, электричество было, но надолго ли хватит его запасов солярки?