Менты с большой дороги
Шрифт:
– Точно, – согласился Андрей. – Хорошо ты придумал. Только про полтергейст писать не надо, это не вызовет уважения. Давай лучше про преступников напишем.
Через несколько минут на месте «жигуленка» красовалась надпись мелом:
«Машина используется в интересах следствия и прочих. Просьба владельцу машины не кричать и не вызывать милицию – мы здесь уже были. Вернем очень скоро. А.У. и А.У.»
Под всем этим красовалась большая печать диаметром в полметра. На ее изображение было затрачено больше всего времени, Антон собственноручно срисовал ее с собственного ученического билета. С удовлетворением
* * *
Веня Кулапудов, как мозг всего плана, участия в сборе подручных средств не принимал. Он обосновался на месте общего сбора и ждал, пока эти самые подсобные средства начнут поступать от других курсантов. Первым на место явился довольный своим успехом Дирол, сгрузил стопку ящиков и выдохнув: «Я сейчас еще!» – умчался обратно. Ожидая остальных друзей, Венька выбрал из стопки один ящик, уселся на него и стал обозревать окрестности.
Может быть, плохо, что Кулапудов отлынивал от работы, тогда как даже у Зоси было собственное задание. Однако если бы он не сидел на ящике, то никогда бы не увидел и не спас несчастного Леху, уже совсем закабаленного Домной Мартеновной. А так, вовремя рассмотрев несчастного Пешкодралова, тащившегося вслед за бойкой пенсионеркой, проницательный Кулапудов оценил ситуацию и кинулся на помощь.
– Ах вот ты где! – грозно прикрикнул он на Леху и вежливо обратился к Домне: – Извините, гражданочка…
– Меня зовут Джеральдина, – перебила она его.
– Извините, гражданка Джеральдина, – не смутившись, повторил Веня. – Могу я узнать, куда вы ведете этого человека?
– И до чего же эти мужчины любят вгонять меня в краску! – вздохнула пенсионерка: – Знайте, этого человека я веду к себе домой. И я не стыжусь говорить об этом всем. Да, я веду его домой. Слышите? – повысила она голос.
– Конечно, слышу, – успокоил ее Кулапудов. – Но боюсь, что у вас ничего не получится. Этот человек – важный государственный преступник, и он должен пройти со мной немедленно. Я ищу его уже несколько лет, а потому никак не могу получить звание полковника.
– И его посадят за решетку?! – вздохнула Домна, то есть Джеральдина, снова прижимая руку «важного государственного преступника» к своей груди.
Леха стоял безучастно, понимая, что товарищ пытается вызволить его.
– Вполне возможно, – серьезно кивнул Веня.
– Ну что же, я не могу противиться правосудию, – скорбно кивнула Домна и повернувшись к Лехе, ласково защебетала: – Милый мой, я буду ждать тебя! Ничто, даже высокие тюремные стены не смогут встать между нами. Это даже здорово, что ты оказался преступником! Теперь я буду лить слезы и писать тебе письма. Мое лицо приобретет изысканную бледность, которая так идет девушкам. Я буду всем нравиться, но останусь верна только тебе.
– Обязательно, непременно, – согласился Кулапудов, твердо вырвав Лехину руку у Джеральдины. – Правосудие восторжествует, а вы можете ждать его сколько угодно.
С этими словами Веня быстро потащил Леху за собой, а Домна Мартеновна осталась стоять, глядя им вслед. Вытерев скатившуюся по щеке слезинку, она тихо прошептала:
– До свиданья, мой рыцарь. Теперь я одинока, у меня есть только мой Мессир. Пойдем домой, котик мой, будем пить горький кофе и страдать.
* * *
Наконец
– Ребята, я все выяснила, – объявила им появившаяся с секундомером Зося. – Период движения «Волги» – десять минут двадцать одна секунда, плюс-минус тринадцать секунд. Я проверила дважды.
– Молодчина, – похвалил ее Веня, отчего Зося засияла. – Теперь посмотрим, как мы можем реализовать наш план.
План Кулапудова, как несложно было догадаться, заключался в попытке остановить «Волгу» путем запугивания того, кто сидит за рулем. Поперек дороги предполагалось нагромоздить побольше разных предметов, чтобы похититель политического лидера испугался и нажал на тормоза. Сделать это нужно было, как уже сказала Зося, за десять минут двадцать одну секунду, а может, даже на тринадцать секунд быстрее. Выбрав место, недоступное для обозрения терпеливо ожидающих носовца пенсионеров, курсанты подтащили все тяжелые предметы поближе к дороге и стали ждать, когда таинственная машина в очередной раз проедет мимо.
Наконец, вдалеке раздался еле слышный шум мотора. Курсанты залегли за ближайшими кустами, благо они в обилии произрастали вдоль дороги, и стали наблюдать сквозь просветы в ветвях за действительно напуганным носовцем, сидящим в салоне «Волги». Затем Зося включила секундомер, а курсанты дружно выбежали на проезжую часть.
– Леха, дуй на соседний перекресток и разворачивай все машины, кроме необходимой! Не дай бог кто-нибудь тут решит поехать! – скомандовал Веня, и Пешкодралов отправился выполнять задание.
Остальные взялись за сооружение баррикады. Сначала на дорогу выкатили позаимствованные у неизвестного гражданина «Жигули», оставшуюся часть заставили ящиками, а сверху на них положили дерево. Пышная крона дерева легла прямо на «Жигули», совершенно скрыв их с глаз. На все это у курсантов ушло не больше трех минут.
– Браво! – крикнула Зося, когда переодетые пенсионеры отошли на пару шагов, чтобы полюбоваться выполненной работой. – Выглядит внушительно, и у вас еще семь минут.
Однако Веня, который иногда становился так же требователен, как капитан Мочилов, был с нею не согласен.
– Нет, – покачал он головой, – как-то хлипенько. Надо срочно усилить. Я думаю, мы все встанем перед баррикадой. Будет совсем как в кино. Должно подействовать.
Воспротивиться попытался Дирол. Он совсем не был уверен, что загадочная «Волга», тем более если в ней действительно сидит что-то паранормальное, остановится. Нет, Санек, конечно, без страха загородит своей широкой грудью баррикаду, однако, по его мнению, это не логично. Ведь, как известно из истории (а Дирол был известный знаток истории), герои обычно размещаются за баррикадами, а отнюдь не перед ними. Но если Родина скажет, то он, Дирол, встанет и перед баррикадой и будет стоять до тех пор, пока ноги держат.