Меня не обманешь!
Шрифт:
— Так! «Скорая помощь» уже здесь. — Услышав голос врача, Джослин обернулась и увидела, как бело-зеленая карета «Скорой помощи» со сверкающими красными огнями въезжает на стоянку. За ней следовала черно-белая полицейская машина.
— Я думаю, что вашему мужу потребуется срочное хирургическое вмешательство, — продолжал врач. — Хорошо, что вы здесь и можете дать разрешение на операцию. Вы же его жена, не так ли? — Кажется, он заметил, что на ее пальце нет кольца.
— Да, — пробормотала Джослин.
Карета «Скорой помощи» остановилась, и из нее выпрыгнул рослый и крепкий мужчина в сопровождении высокой, худощавой женщины.
— Как зовут… — полицейский взглянул на неподвижное тело Лукаса и поморщился.
— Лукас Форестер, — ответила Джослин.
— Это его жена, офицер, — вмешался врач. Я буду в ресторане, если вам нужно будет поговорить со мной. Постарайтесь успокоиться, дорогая. У нас здесь отличная больница, — врач похлопал Джослин по плечу, повернулся и ушел.
— Вы видели, как произошел несчастный случай, миссис Форестер? — спросил полицейский у Джослин.
— Да. — Джослин кратко рассказала о происшедшем.
— Позвольте, — рослый фельдшер отстранил Джослин и полицейского в сторону, чтобы задвинуть носилки в машину.
Джослин напряженно смотрела, как Лукаса погружают в «скорую помощь».
— Не волнуйтесь, мэм! — фельдшер ободряюще улыбнулся ей. — У него хорошие сердечные сокращения, а травмы головы всегда выглядят серьезнее, чем на самом деле. Из-за обилия крови, понимаете?
Ее взгляд упал на страшное пятно на асфальте, и она содрогнулась. Да, она прекрасно понимает.
— Вы поедете с мужем в больницу? — спросил фельдшер. — По дороге вы сможете сообщить нам его имя и все остальное.
— Поезжайте, миссис Форестер, — поддержал его полицейский.
Полицейский протянул ей руку, и она забралась в машину. Съежившись на откидном сиденье, она старалась не мешать фельдшеру, который измерял Лукасу давление.
— Скажите, он страдает какими-нибудь хроническими заболеваниями?
— Нет, — ответила она.
— Прекрасно! — Мужчина крякнул, разрывая на груди Лукаса рубашку.
— Далеко еще?
При взгляде на мертвенно-бледное лицо Лукаса ее начинала бить дрожь. Пробивавшаяся щетина резко контрастировала с неестественно побелевшими щеками, придавая ему слегка беспутный вид. Большой кровоподтек, начинающий синеть на левой стороне лица, усиливал это впечатление.
— Скоро приедем. — Фельдшер откинулся назад, когда шофер сделал резкий поворот.
— Вы можете подождать здесь, миссис Форестер. — Мужчина пропустил ее в небольшую комнату, где были только черная виниловая кушетка и оранжевый пластиковый стул. — Присядьте, а я пойду и скажу доктору, что вы здесь, хорошо?
Джослин коротко кивнула и опустилась на кушетку.
Джослин с трудом подавила приступ панического страха.
— Миссис Форестер, — высокий немолодой мужчина торопливо вошел в комнату. — Я доктор Эдвардз, нейрохирург. Мы только что осмотрели вашего мужа. Продолжается внутричерепное кровотечение, и его необходимо остановить, — пояснил он. — Чрезвычайно удачно, что вы были вместе с ним; в противном случае мы бы потеряли драгоценное время, разыскивая его ближайших родственников.
Джослин содрогнулась. Вспомнив жестокие глаза Билла, Джослин подумала, что он бы не стал спешить со своим согласием на операцию.
Джослин не осмелилась признаться врачу, что она не жена Лукаса. Пока его жизнь в опасности, она будет молчать.
Глубоко вздохнув, Джослин сказала:
— Я подпишу все, что необходимо.
У нее вырвалось рыдание.
— Я знаю, как вам тяжело, миссис Форестер, но постарайтесь не беспокоиться. Результаты вполне удовлетворительные. Уверен, операция пройдет успешно. К Рождеству напоминать ему о том, что произошло, будет только шрам. А теперь попытайтесь отдохнуть. Я пришлю вам секретаря с документами, которые вы должны подписать.
Джослин молча кивнула. Ей оставалось только запастись терпением и ждать, когда закончится операция.
Ожидание показалось ей бесконечным.
Наконец, когда нервы Джослин были уже на пределе, в дверь быстро вошел врач. Его широкая улыбка сказала ей все, что она хотела знать.
Джослин почувствовала облегчение. Она потрясла головой, пытаясь избавиться от неприятного шума, и это движение оборвало ее связь с действительностью.
Прошло несколько минут, прежде чем она пришла в себя и обнаружила, что лежит на кушетке, а над ней склонилось обеспокоенное лицо доктора.
— Как он? — спросила она.
— Вне опасности. Кровотечение остановлено, и, насколько я могу судить, церебральных нарушений нет.
— Насколько вы можете судить? — повторила Джослин. — Что это означает?
— Именно то, что я сказал. Я не увидел ничего, что указывало бы на осложнения от перенесенной травмы. Полицейский принес чемоданы из вашей разбитой машины и сумку, которую вы, очевидно, забыли. Все это в вашей комнате.
— Благодарю вас. Когда я смогу увидеть… мужа? — Ей было непривычно произносить это слово. Непривычно и, как ни странно, естественно.