Меня зовут Фрайди
Шрифт:
Почти вся наша семья ходит сейчас к Джерри; он хороший врач. Да, у нас в семье есть два доктора медицины, но они никогда не практиковали; они были генными инженерами, биологами-экспериментаторами — а теперь они фермеры.
Дженет тоже знает, кто отцы ее первого ребенка — оба ее тогдашних мужа, Иен и Жорж. Почему
Первенец Бетти почти наверняка не сделан искусственно и мог бы быть законнорожденным. Но Бетти так ненавидит законы, что она скорее заставила бы вас поверить, что она залетела в групповухе на балу-маскараде. Нью-Брисбен — очень тихое место, но в доме, где живет Бетти Фрэнсис, никогда не будет скучно.
Вы, возможно, знаете о возвращении Черной Смерти больше, чем я. Глория приписывает честь спасения Луна-Сити моему предупреждению, но эта честь принадлежит скорее боссу — моя карьера пророчицы была очень короткой.
Чума не вышла за пределы Земли; это наверняка было результатом действий босса… хотя однажды, в критический момент, Нью-Брисбен передал, что посадочной капсуле нельзя приземляться, пока ее не разгерметизируют, а потом накачают воздух снова. Конечно же, при такой обработке погибли крысы и мыши — и блохи. Их капитан перестал требовать возмещения дополнительных расходов, как только это выяснилось.
Стартовые взносы: почта от Ботани Бей до Земли/Луны идет от четырех до восьми месяцев — неплохо для ста сорока световых лет. (Я слышала однажды, как одна туристка спросила, почему мы не используем радио?) Глория заплатила колонии за меня с максимально возможной скоростью и щедро снабдила меня деньгами — завещание босса давало ей некоторую свободу действий. Она не стала посылать сюда золото,
Но у Пита было немного сбережений на Земле, а Тилли, полурабыня, вообще ничего не имела. У меня все еще оставалась небольшая часть выигрыша в лотерею, все мое выходное пособие и даже несколько акций. Это избавило моих друзей от долгов — наша колония никогда не выдает беглецов… но им могли бы потребоваться годы, чтобы выплатить свой взнос колонии.
Они попытались отказаться. Но я была настойчивее. Дело не только в том, что мы — одна семья, без помощи Персиваля и Матильды меня почти наверняка схватили бы и отвезли на Релм — где я бы погибла. Но они все равно хотели платить мне.
Мы пришли к компромиссу. Их выплаты и какие-то суммы от всех нас стали основой Фонда имени Эйзы Хантера «Отпусти хлеб твой по водам», целью которого является помощь беглецам или просто новым переселенцам.
Я больше не думаю о своем необычном и кое-где даже постыдном происхождении. «Чтобы родить человеческого ребенка, нужна человеческая мать» — сказал мне давным-давно Жорж. Это правда, и доказательство этому — моя Уэнди. Я человек, и я здесь своя!
Я думаю, это все, о чем только можно мечтать. Быть своей. Быть среди людей.
А теперь посмотрите, своя ли я здесь: на прошлой неделе я пыталась понять, почему мне так не хватает времени. Я секретарь Городского Совета. Я председатель программы Ассоциации родителей и учителей. Я командир отряда девочек-скаутов Нью-Тувумба. Я бывший президент Клуба садоводов, и я член комитета планирования общественного колледжа, который мы собираемся основать. Да, я здесь своя.