Меня зовут Фрайди
Шрифт:
Я огляделась и увидела, что Голди уже получила свои вещи. Она сидела и ждала. Она заметила меня и похлопала по пустому сиденью рядом с ней. Я села туда. — Анна сказала мне найти тебя.
— Хорошо. Я забронировала номер в «Кабанья Хьятт» на эту ночь для нас с Анной и сказала, что может быть, нас будет трое. Хочешь поехать с нами?
— Так быстро? Вы уже уложили свои вещи? — А что нужно было укладывать мне? Немного, потому что мой багаж из Новой Зеландии до сих пор находился на таможне в порту Виннипега, так как я подозревала, что виннипегская полиция присматривала за ним — так что ему суждено было там оставаться, пока с Дженет и Иена
— Ночевать здесь можно всем, но это не поощряется. Начальство — новое начальство — хочет закончить все к вечеру. Последний раз будут кормить в обед. Если кто-то задержится до ужина, он получит только холодные бутерброды. Завтрака не будет вообще.
— О, Господи! Не похоже, что босс задумывал все именно так.
— Ты права. Эта женщина… Хозяин договаривался обо всем со старшим партнером… который умер шесть недель назад. Но это не важно; мы все равно уезжаем. Ты с нами?
— Наверное. Да. Но мне лучше сначала встретиться с вербовщиками; мне понадобится работа.
— Не делай этого.
— Почему, Голди?
— Я тоже ищу работу. Но Анна предупредила меня. Все вербовщики, которые сейчас здесь, имеют договоренность с Уэйнрайт. Если кто-нибудь из них чего-нибудь стоит, мы сможем связаться с ними на Рынке Труда в Лас-Вегасе… но не дадим этой мерзкой черепахе получить комиссионные. Я знаю, что мне нужно — место старшей медсестры в полевом госпитале ударного подразделения наемников. А в Лас-Вегасе представлены все лучшие.
— Я думаю, мне тоже стоит там посмотреть. Голди, мне раньше никогда не приходилось искать работу. Я не знаю, что делать.
— У тебя все будет в порядке.
Через три часа, наспех пообедав, мы были в Сан-Хосе. Между «Паджаро Сэндс» и Нэшнл-плаза курсировали две машины; Уэйнрайт избавлялась от нас с максимально возможной скоростью — когда мы уезжали, я видела, как загружались два грузовика, больших, в каждый было запряжено по шесть лошадей, и около них был измученный Папа Перри. Я захотела узнать, что сделают с библиотекой босса — и почувствовала особую, эгоистичную легкую грусть, что я, может быть, никогда не буду иметь такой неограниченной возможности накормить Ненасытное Дитя. Я никогда не буду ученой, но мне все интересно знать, и терминал, напрямую подключенный ко всем лучшим библиотекам мира — это бесценная роскошь.
Когда я увидела, что они загружают, я чуть ли не в панике вспомнила об одной вещи. — Анна, кто был секретарем босса?
— У него не было секретаря. Иногда я помогала ему, если ему нужны были дополнительные руки. Редко.
— У него был контактный адрес моих друзей Иена и Дженет Торми. Что могло с ним стать?
— Если его нет здесь, — она вытащила из сумки конверт и подала его мне, — он пропал… потому что у меня уже долгое время был приказ босса немедленно после официального уведомления о его смерти подойти к его личному терминалу и запустить определенную программу. Я знаю, это была команда удаления, хотя он этого не говорил. Все личное, что он держал в памяти компьютера, было стерто. Это было личное?
— Очень личное.
— Тогда если его нет здесь, оно пропало.
Я посмотрела на конверт, который она мне дала: запечатан и снаружи никаких надписей, кроме «Фрайди». Анна добавила:
— Он должен был лежать в твоем пакете, но я забрала его себе. Эта любопытная сучка читала все, до чего могла добраться. Я знала, что это личное
Голди сказала:
— Мы должны были дать ей возможность подписать чеки.
Вместе с нами ехал один из штабных офицеров, Бартон Макнай — тихий человек, который редко высказывал свое мнение. Но теперь он заговорил:
— Мне жаль, что я сдержался. Посмотрите на меня; у меня нет наличных, я всегда пользовался только кредитной карточкой. Эта гадкая адвокатша не отдавала мне выходной чек, пока я не отдал ей свою кредитную карточку. Что делать с чеком на лунный банк? Можно по нему получить деньги или его просто примут к оплате? Может быть, мне придется сегодня спать на площади.
— Мистер Макнай…
— Да, мисс Фрайди?
— Я больше не «мисс» Фрайди. Просто Фрайди.
— Тогда я Барт.
— Хорошо, Барт. У меня есть немного бруинов наличными и кредитная карточка, до которой Уэйнрайт не смогла добраться, хотя и пыталась. Сколько тебе нужно?
Он улыбнулся, протянул руку и похлопал меня по колену. — Все то хорошее, что я о тебе слышал, оказалось правдой. Спасибо, дорогая, но я справлюсь. Сначала я отнесу чек в «Бэнк оф Америка». Если они не выдадут по нему деньги сразу, может быть, они дадут мне что-нибудь авансом, пока не получат оплату. Если нет, то я пойду в ее офис в ККД, лягу на стол и скажу, что найти для меня постель — это ее забота. Черт побери, Шеф обязательно проследил бы, чтобы каждый из нас получил несколько сотен наличными; она поступила так специально. Может быть, чтобы заставить нас наняться на работу к ее приятелям; от нее можно и это ожидать. Если она попытается поднять шум, то мне как раз хватит злости, чтобы попытаться выяснить, помню ли я что-нибудь из того, чему меня учили на начальной подготовке.
Я ответила:
— Барт, никогда не применяй силу, имея дело с юристом. С юристом надо бороться, используя другого юриста, поумнее. Послушай, мы будем в «Кабанья». Если не сможешь получить деньги по чеку, лучше прими мое предложение. Я от этого не обеднею.
— Спасибо, Фрайди. Но я буду душить ее, пока она не сдастся.
Комната, которую забронировала Голди, оказалась небольшими апартаментами, состоявшими из комнаты с большой кроватью с водяным матрацем и гостиной с диваном, который раскладывался в двуспальную кровать. Я села на диван, чтобы прочесть письмо босса, пока Анна и Голди были в ванной — а потом поднялась и сама пошла туда, когда они вышли. Когда я вышла из ванной, они лежали на большой кровати и крепко спали — неудивительно; они ночью были на ногах, занимались нервной изматывающей работой. Я тихо вышла, снова села на диван и принялась за письмо:
«Дорогая Фрайди.
Так как это моя последняя возможность обратиться к тебе, я должен рассказать тебе о вещах, о которых не мог говорить, пока был жив и все еще был твоим работодателем.
Твое удочерение: ты этого не помнишь, потому что его не было. Ты обнаружишь, что все документы соответствуют законам. Ты на самом деле моя приемная дочь. Эмма Болдуин настолько же реальна, как и твои родители, то есть реальна для всех практических и юридических целей. Тебе нужно быть осторожной только в одном: не позволяй своим нескольким личностям запутать друг друга. Но ты много раз ходила по этой проволоке, вполне профессионально.