Меня зовут Шон
Шрифт:
Я не знала, что именно. Мне приходило в голову, что она ждет, пока не родится ребенок, и нанесет удар, когда я буду наиболее уязвима.
Ник долго не отвечал. Он уперся взглядом в дорогой деревянный пол с подогревом. Он столько всего бросил к моим ногам, и чем я ему отплатила!
— Я дал тебе шанс начать все сначала, — сдавленным голосом сказал он. — После этого мудилы, Дэмьена.
Сердце замерло. Значит, как я и подозревала, он знал о нашей интрижке.
— Я знаю, что ты натворила, — подтвердил он. — Когда ты пришла домой, от тебя просто разило им. Сраная шлюха!
При
— А тот ублюдок получил свое.
Я не поняла, что он имел в виду. Но потом до меня дошло.
— Его машина!.. — выдохнула я. — Так это ты разбил ее?
Нет, Шон… или Патрик, не ты покусился на автомобиль Дэмьена. Еще одна ложь. Ты не настолько принимал все близко к сердцу, чтобы решиться на подобный риск и попытаться отомстить за меня.
Ник нетерпеливо махнул рукой:
— Он это заслужил. Но тебе я дал шанс. Думал, мы уедем из города, подальше от всех этих соблазнов, и, может быть, ты образумишься. А ты снова взялась за старое! Господи, Сьюзи! Как ты вообще умудрилась? Машины у тебя нет, вокруг ни души! Но у тебя все равно получилось, мелкая грязная сучка!
Я не сразу поверила собственным ушам — Ник никогда не позволял себе подобных ругательств и ненавидел, когда их произносила я.
— Между нами ничего не было! — я попыталась вести себя как бывалая блудница, но наткнулась на его жесткий взгляд.
— Не ври мне. Ты не в силах себя контролировать. Да ты!.. Господи, да ты просто какая-то проклятая нимфоманка!
Я едва не рассмеялась, услышав это старомодное «нимфоманка», но все же как-то сдержалась. Разговор шел совсем не так, как я надеялась. Впрочем, а чего я ожидала? Понимания, слез и объятий? Ну и дура…
— Мне просто было одиноко. А он был со мной приветлив. Я знаю, что это было неправильно, но, поверь…
— Поверить тебе было бы верхом глупости, — Ник встал и принялся расхаживать по комнате. — Я знал, что что-то не так. Просто надеялся, что ошибаюсь. Думаешь, почему я отслеживаю твой телефон? Устанавливаю эту хитроумную сигнализацию? Ты знаешь, что она сообщает мне всякий раз, когда ты входишь в дом и выходишь из него? Ты знаешь, что в доме установлены камеры, с помощью которых я могу наблюдать за тобой? Я видел, как ты целыми днями плакала. Это из-за него? Ты всегда начинала готовить мне ужин в последнюю минуту. Думала, я не знаю? Совсем за дурака меня держишь?
Я удивленно уставилась на него:
— Ты отслеживаешь мой телефон? Ты шпионишь за мной?
Я вдруг поняла все. Мне всегда казалось, что он каким-то шестым чувством улавливает, что я веду себя не так, как ему нравится, как обещала… Что была не там, где собиралась. Что выходила из дома не на короткую прогулку, а на несколько часов, или наоборот. Что отдавалась домашнему хозяйству не с тем пылом, как ему хотелось. Так вот в чем было дело!
Он рассмеялся:
— Господи, ну ты и тупая! Я ведь тебя не обманывал! Как думаешь, для чего нужно приложение «Найти друзей»? Если бы ты имела об этом хоть малейшее понятие, ты бы его выключила. Я рассказывал тебе о системе сигнализации, о том, что она работает удаленно и мы можем в любой момент проверить, что происходит в доме, с помощью камер. Что ты даже можешь связаться с их помощью со мной, если заметишь, что кто-то ломится в дом. Но ты ведь даже не слушала. Ты меня никогда не слушала.
— А…
Ими ведь тоже можно управлять удаленно. Неужели за всем этим на самом деле стоял Ник? И то мертвое животное, и слово на снегу… Неужели это он пытался сделать так, чтобы я решила, что схожу с ума?
Он пожал плечами.
— Иногда я очень злился, когда видел, как ты тут рыдаешь и хандришь. По другому мужчине, как теперь оказалось.
Мне стало дурно. Все это время я облегченно вздыхала, когда по утрам за ним захлопывалась дверь, а на самом деле Ник, сидя в своем кабинете, наблюдал за мной, повышал и понижал температуру, включал музыку, запирал двери, менял коды. Чтобы я думала, что свихнулась. Словно кукла, бродящая на негну-щихся ногах по комнатам его идеального дома.
— Ник, это безумие. Я ведь могу и в полицию пойти.
— В этом нет ничего незаконного. Поверь, ты добровольно на это подписалась. К тому же не думаю, что ты так уж хочешь общаться с полицией. Верно?
— Что ты имеешь в виду? — дрожащим голосом спросила я.
— Они хотели поговорить с тобой. Почему? Тот человек, который врезался в дерево… Это был он?
Я печально кивнула. Отрицать не имело смысла.
— Я рад, что он сдох, — тихо сказал Ник.
Я старалась казаться напуганной, что было нетрудно — унять дрожь в руках никак не удавалось.
— Мы должны подумать о ребенке. Нора… Боюсь, она может навредить нам, — я погладила живот. — Наш ребенок в опасности, Ник.
— Наш ребенок? — фыркнул он.
Пауза в разговоре затянулась.
— Разумеется, наш…
— Я знаю, что ты очень постаралась, чтобы он не был моим. Называла не те даты. Думаешь, я считать не умею? Думаешь, что у меня не было собственных приложений для расчета твоих циклов? Что я не знаю, как войти в твои? Господи, так они же подключены к сети!
Разумеется, так он и делал. Какой же дурой я была! Нельзя было полагаться на эти приложения, если они знают только то, что ты им говоришь.
— Все эти годы без ребенка… потом ты изображаешь печаль, но тут же с радостной улыбкой открываешь бутылку — попробуем в следующем месяце, а пока выпей. Как будто ты прекращала пить. И вдруг, после всего этого, ты беременна? Я не идиот, Сьюзи, — он остановился передо мной, и я пожалела, что не поднялась на ноги, потому что ощутила свою уязвимость, а тяжесть живота придавила меня к дивану. — Это его ребенок?
На этот раз я сказала правду. Что толку было врать, притворяясь, будто никогда не спала ни с кем, кроме Ника? Пытаться что-нибудь спасти было уже поздно. Теперь я это понимала.
— Я… я не знаю. Может быть.
— Боже! — он протер глаза сжатыми кулаками.
— Ник, пожалуйста, прости! Я не хотела, чтобы все к этому пришло. Но так вышло. Что будем делать дальше?
Он пожал плечами:
— Мне нужен этот ребенок. Другого шанса у меня может не быть, а он хотя бы будет носить мое имя, даже если он и не от меня. Но ты, Сьюзи… С тобой все кончено, Сьюзи. Ты потаскуха.
Наверное, мне следовало огорчиться сильнее, слыша эти слова и понимая, что брак разваливается, но я не могла. В глубине души я давно это понимала и теперь даже испытала некоторое облегчение от того, что это он решил пустить все под откос. Хоть в этом не я виновата. Не я приняла решение. Спокойным голосом я уточнила: