Меня зовут Виктор Крид
Шрифт:
– Это не новость, Виктор Иванович, - улыбнулась Романова, чем ни мало меня удивила.
Заселение в гостиницу прошло гладко. В номере уже ждали мои личные вещи и одежда. Подозреваю, что без порталов не обошлось, так как, иначе, им бы на доставку их из Москвы, не хватило бы времени. Но, удивляться тут нечему: ребята всегда до крайности серьёзно относились к каждому своему заданию. Поэтому и погибло всего двадцать шесть человек за все десять лет. При их работе и её интенсивности – это очень и очень мало.
По местному времени, было ещё только раннее
Переоделся в приличный костюм, собрал в спортивную сумку свежее доги, свои хакама, пояс, тапочки, да спустился вниз. Сели в машину, и Петя повёз нас в Хомбу додзё.
***
Одиннадцать лет прошло с тех пор, как я был здесь крайний раз. Тогда ещё жив был О-Сенсей. Навевает воспоминания. Вызывает ностальгические чувства.
Ещё возле гостиницы к нашей машине пристроились ещё две с официальными представителями встречающей стороны, а на капоте нашей появились маленькие красные флаги. Так что, к зданию мы подъехали уже вполне представительной делегацией.
Встречать нас вышел сам Кёссёмару Уесиба лично, со старшими учениками. И какое было у него удивлённое лицо, когда он узнал меня.
– Виктор-сан? – не до конца веря, но уже улыбаясь, спросил он.
– Здравствуй Уесиба-сан, - ответно улыбнулся я. После чего мы поклонились на местный манер, а затем пожали руки на европейский.
– Ты где пропадал эти годы, Виктор-сан? – с непритворной радостью спросил он. Дзен, приятно, когда тебе искренне радуются. Губы сами собой в ответной улыбке расползаются. – Ты, как исчез тогда в шестьдесят девятом, так ни слуху, ни духу о тебе.
– Учил советских детишек Кунг-фу, - признался ему.
– Кунг-фу? – удивился он. – Но почему не Айкидо? У тебя же шестой дан с правом преподавания. Отец разрешил тебе, помнишь?
– Помню, - ответил ему, разуваясь на входе в додзё. – Но сам не считаю себя в праве. Я слишком плохо понимаю истинный путь Ай-Ки. Нет во мне того просветления, что было у О-Сенсея.
– Жаль, - расстроился Кёссёмару. – Отец бы был рад, если бы ты продвигал его искусство.
– Знаешь, Уесиба-сан, - остановился я и замер, поражённый пришедшей мне мыслью. – Возможно, само Небо меня сегодня направило сюда. Или воля О-Сенсея, смотрящего на нас оттуда. Я ведь не планировал оказаться здесь. Случайно всё вышло…
– Да? – улыбнулся Кёссёмару. – Поделись озарением, открывшимся тебе.
– Меня зовут Виктор Иванович Крид. И я, в данный момент, являюсь Главой Федерации Боевых Искусств Советского Союза. Мой визит официален. И я имею полномочия…
– О? Высоко ты поднялся, Виктор-сан, - открыл шире глаза он. – И что за полномочия?
– Самые широкие, - улыбнулся я. – Сегодня, после тренировки, обсудим с тобой возможность открытия внутри Федерации Боевых Искусств Союза, Федерации Айкидо Айкикай. Уверен: препятствий со стороны властей не будет. И ты сможешь вполне официально отправлять в Союз инструкторов и старших учеников. А оттуда принимать группы обучаемых.
– О! Учить Ай-Ки
– Уесиба-сан, я – полномочный представитель Союза в Японии. Получится! Наташа? – повернулся к Романовой, что, как обычно, была рядом.
– Я сейчас же отправлю сообщение руководству по дип. каналам, - кивнула мне она. – Решение будет принято в кратчайшие сроки.
– Петю мне оставь, - попросил её я. – Хочу показать ему Чудо Ай-Ки. Уверен: именно ему оно подойдёт лучше всего.
– Есть, товарищ полковник, - кивнула она и уступила своё место Распутину. Сама же поспешила удалиться, чтобы передать сообщение, как можно раньше.
***
День прошёл великолепно. Оказывается, я очень скучал по атмосфере занятий Айкидо, по той открытости, бесконфликтности, отсутствию агрессии и соперничества, что царит здесь. Саму технику я в прошедшие десять лет повторял, постоянно практикуя её на занятиях с «продвинутыми» группами. Использовал и обучал ей. Но! Никогда не выделял её в отдельное искусство. Никогда не объяснял смысл Пути Ай-Ки, так как не считал себя достойным и достаточно чистым для этого.
Так что тело помнило. Тело не отвыкло. И радость движения-взаимодействия не была омрачена грубыми ошибками.
В обед, а на обед я остался в Хомбу додзё – Кёссёмару просто не отпустил меня. В обед Наташа пришла с подтверждением моих полномочий по заключению договорённостей с Японским Правительством в области развития сотрудничества по развитию Боевых Искусств.
Мою инициативу в Союзе одобрили «на самом верху» и буквально дали зелёный свет. Я имел право заключать любые договорённости, в части касающейся темы.
Это… сильно корректировало мои планы. Заставляло продлить время моего визита, как минимум на неделю, хотя первоначально, я собирался закончить все дела одним днём. Но «Человек предполагает…».
***
Утром, меня забрала уже другая машина. С другим водителем. И с другого входа гостиницы. И был я уже не Виктор Крид, а Виктор Лэншер. И легенду моего прибытия и пребывания в Японии оформляла уже другая организация, голосом которой являлась Николь.
Машина была ещё роскошнее, чем вчерашняя. Это был уже не представительский класс, а премиум класс. И в этой машине уместились все мы: Логан, я, Николь, Кэп, Эрик. Водитель был отгорожен от нас непрозрачным стеклом, так, что не знаю, кто это был – не интересовался. Но, скорее всего, какой-то Щитовик.
На этой машине мы подъехали к офисному зданию Яшида-Групп. Вышли, все крутые – в дорогих костюмах, в темных очках. Представительные… Аж скулы сводит.
На входе попытались было задержать, но пара взглядов над приспущенными очками: мой и Эрика, как-то отбили такое желание у охраны, пробудив желание жить и мысли о бренности всего сущего.
Лифт, подъём, дверь кабинета. Ну, или конференц-зала. Не до конца уверен в том, какое назначение было у того помещения, в которое мы всей своей представительной кампанией завалились.