Меня зовут Женщина

Арбатова Мария Ивановна

— Вот те на! — оторопела Лина. — И что, никто из пушкинистов этого письма не читал?

Миф, голубушка, сильнее. Пушкин — солнце русской поэзии. Дантес — грязный убийца. А вы хотите, чтоб кто-то интересовался его чувствами?

— Извините, — подошла организаторша к Лине. — За вами приехали с телевидения.

Машина ехала многоукладной Одессой, причесанные дома соседствовали с развалюхами, казино — с бабульками на лавочках. На стене детского сада, ангажированного курсами иностранного языка, алела вывеска «Английська мова — елементарно!».

Более

ободранного здания телевидения Лина не видала никогда. Ее завели в крохотную студию.

— Меня надо попудрить, а то я буду блестеть, — сказала Лина вошедшей девушке.

— Нет проблем, — ответила девушка, достала пудреницу и начала пудрить Лину. — Через пять минут начнем. Вас предупредили, что будет прямой эфир?

— Это все равно, — сказала Лина. — Но у меня комплекс Хлестакова, по-моему, меня опять здесь приняли за кого-то другого.

— А никто ж больше из Москвы не приехал, — ответила девушка. — Еще бы губы немножко подкрасить.

— Кто будет вести передачу? — спросила Лина, сев за столик.

— Я, — сказала девушка и села напротив.

— Извините, — смутилась Лина. — Я думала, что вы визажист.

— У нас нет денег на визажистов. Но я все умею, — отозвалась девушка. — Вам будут звонить в эфир и задавать всякие вопросы про книгоиздание. Все, начинаем.

Она ослепительно улыбнулась в камеру и сказала нараспев:

— Здравствуйте, сегодня у нас в гостях человек очень интересной судьбы, писательница, поэтесса и директор издательства «Лина» Лина Борисова. Она приехала из Москвы и согласилась ответить на наши вопросы о трудностях распространения книг на русском языке на территории Украины. Скажите, пожалуйста, Лина, вот вы такая интересная женщина, почему вы пошли в издательский бизнес? Ведь это такое трудное дело.

— Я хочу вас поправить, мое издательство называется «Лира», а не Лина, — осторожно начала Лина и, подняв перед камерой сборник прозы, показала. — Вы всегда узнаете его книги по изображенной лире.

— Извините, пожалуйста, я перепутала, — оправдалась девушка. — Уважаемая Лира, так почему вы решили заняться таким трудным, таким мужским делом?

— А зовут меня как раз Лина, — снова поправила Лина. — Я занялась издательскими проектами потому, что надо было кормить семью. И через какое-то время у меня начало получаться.

— Еще раз извиняюсь за такую путаницу, — настаивала девушка. — Просто у нас в городе бизнесмены все называют своими именами: агентство недвижимости — Александр, магазин спорттоваров — Виктор, парикмахерская — Татьяна. Вот я и решила, что ваше издательство носит ваше имя.

— Ну, у меня же не парикмахерская.

— Да, да, да, именно, — хохотнула девушка. — А теперь послушаем звонки наших телезрителей.

Что-то захрипело, застонало, и трепетный женский голос прорвался в эфир:

— Скажите, пожалуйста, вот у вас в Москве живет писательница Александра Маринина, издаете ли вы ее книжки, замужем она или нет или это вообще мужчина под псевдонимом?

— Все, что мне известно о Марининой, так это, что она женщина. Я не издаю ее, потому

что мое издательство ориентировано на литературу, а не на макулатуру.

— Но ведь издавать Маринину очень выгодно коммерчески, — заметила ведущая.

— Торговать оружием и наркотиками еще выгодней, — разозлилась Лина.

— Хорошо, послушаем еще звоночек, — попросила ведущая.

— Я вот ветеран войны, дошел до Берлина, — закричал пожилой мужской голос. — Сам русский из-под Вологды, но живу в Одессе сорок лет! У меня пенсия копеечная! Почему Ельцин нас не защищает? Вы там в Москве живете как куркули, а мы тут с голоду дохнем!

— А вы подданный Украины? — спросила Лина, хотя слабо понимала, почему должна отвечать на вопросы, адресованные лично Ельцину.

— Но я же все равно русский, мать вашу! — закричал голос, и ведущая замахала звукооператорам за стекло, чтоб его отключили.

— Да с Россией бы разобраться, — сказала Лина. — Мы, конечно, в Москве получше живем, но крутимся как проклятые. Вот, предположим, я издаю книги, у меня мелкий бизнес. Это красиво, когда я в шелках муаровых сижу и показываю готовую книжку. А вы б видели, когда я бегаю, матерюсь, толкаюсь локтями, даю взятки, потом пью валокордин или водку... В общем, волка ноги кормят. А у вас тут еще социалистический ритм дыхания.

— Конечно, нам далеко до Москвы, — отметила девочка. — Но наша экономика тоже поднимается, и наши бизнесмены тоже встают на ноги. Послушаем еще звоночек.

— Скажите, пожалуйста, — попросил усталый женский голос. — А правда, что Кристина Орбакайте родила от лица кавказской национальности? Они нас всех тут достали, а она еще и родила.

— Честно говоря, я не настолько осведомлена о личной жизни Кристины Орбакайте, — ответила Лина. «Вот вляпалась, думала, про книжки пришла говорить, а сижу тут теперь, как лошадь в витрине». — Но я бы на вашем месте отделяла правовые проблемы от национальных.

— А вот еще звонок.

— Вы там в Москве совсем стыд потеряли! — сказал мужчина. — Я в смысле передачи «Про это». У нас ее все смотрят. Сами развратом интересуетесь и нас заставляете!

— А зачем вы смотрите, если вам не нравится? Вы разве не можете переключить? — спросила Лина.

— Я-то что? Я из нее за полгода узнал больше, чем за шестьдесят семь лет жизни. У меня внук смотрит, а ему шестнадцать! Я посмотрю, сердечное лекарство приму и спать лягу. А ему с этим жить! — возмущенно закричал мужчина.

— Дорогие телезрители, — обратилась ведущая. — Перед вами директор московского книжного издательства, и у вас есть уникальная возможность поговорить о литературе! Итак, последний звоночек.

— Я преподаватель русского языка и литературы, — сказал женский голос с большим нажимом. — Вы, конечно, в курсе, как нас тут всех давят и выживают, притом что Одесса никогда не будет говорить и думать по-украински. Ну вот так сложилось, такая судьба у города! Но я не об этом. Городские власти поставили на месте, где когда-то родилась Анна Ахматова, чугунную скамейку с ахматовским профилем...