Меняя ход событий
Шрифт:
– А также отдаем должное их смелости и самоотверженности. – важно продолжил Утаката и добавил:
– Особенно Харуно Сакуре.
Губы Цунадэ изогнулись в победной улыбке, но она не стала ничего добавлять, а лишь расслабленно повела плечами и выжидательно посмотрела на Данзо.
Связанный по рукам и ногам тиран, испепелил взором разрушившую его планы Нии и чуть выступил вперед, с удвоенной силой опираясь на трость.
– Как изволите, – ядовито улыбнулся он. – Забирайте Сакуру, забирайте подрывника с девчонкой, но этот.. Этот останется здесь.
Я
Остальные как по команде повторили мои действия.
– Не имеете права! – нервно вскрикнула Карин, не сумев сдержать себя в руках. – Саске уже давным-давно не шиноби Конохи.
– То-то и оно. Он беглый преступник, объявленный в международный розыск. По законам его может выследить и схватить любая из стран. Причем не только схватить. При сопротивлении в таких случаях сразу же вступает в силу право на убийство.
– Неееет, – еще громче закричала она. – Вы не можете его убить, он пришел сюда на выручку, пришел не как враг, а как союзник, вы должны помиловать его!
– Из крайности в крайность, барышня, – поморщился Шимура. – Кстати, ты и еще двое с вами тоже находитесь в розыске. А значит я могу посадить вас за решетку или..
– Никаких или, Данзо. – оборвала его Цунадэ. – Официально на этих троих ничего нет.
– Как скажешь, Пятая, – ощенился он. – Нянькайся с ними сколько влезет. Учиху-то ты у меня не заберешь.
На лицо Хокаге упала тень мучительных раздумий.
У меня бешено забилось сердце.
«Боже, Саске, почему ты не ушел вместе с Итачи? Зачем остался? Ты же знал, что у тебя и брата здесь лютый враг!»
– Суд над Учихой проводить не тебе, а совету, причем суду потребуется международная огласка, так как Саске был вовлечен в конфликты и с другими странами. – парировала сенсей. – Решение о его участи будет приниматься заместителями всех каге, а не главами тайных подразделений, имеющий свой личный интерес в отношении обвиняемой стороны.
Атмосфера стала накаляться все сильней.
Терпение Цунадэ подошло к концу, раз она в открытую заявила, что Данзо сыграл не последнюю роль в забвении клана Учих.
Мало кто это поймет, потому что мало кто знает правду тех страшных времен. Но мне как посвященной в кровавую тайну, теперь ясно, что и Хокаге догадывается о непосредственном участии Данзо в переломных событиях минувших дней. Уж слишком явно он ненавидит Саске как живое напоминание о том, что давным-давно должно было сгнить в сырой земле.
Спасти его она не может, но оттянуть время – да.
Если бы Саске захотел, он мог бы уже сбежать.
Что происходит? Я совсем не понимаю его намерений.
– Как скажешь, Хокаге, – извелся желчью старик. – Но ждать суда он будет за решеткой.
Ему бы только посадить его.. А там уже понятно. Убьет и позже выкрутится любой инсценировкой.
Цунадэ хмуро глянула на Саске, наконец-то побудив его к каким-то действиям.
Создалось впечатление, что все эти разговоры вообще ни в коей мере его не касались.
– Делайте, что посчитаете
– Саске, – ахнула Карин и вместе с ней подскочила добрая половина присутствующих. – Ты с ума сошел?!
– Успокойся, Карин. Я так решил.
– Саске-кун, – подала голос Ино. – Как же так, ты не можешь..
– Чем ты думал раньше?! – в сердцах воскликнул Киба. – Какого черта тянул резину???
– Ты уверен в своих действиях? – тихо спросил Джуго, положив ему руку на плечо. – В курсе последствий?
Нешуточные опасения во взглядах его команды подтверждали тот факт, что он ни словом не обмолвился о своих дальнейших действиях.
– Да. – просто ответил Учиха и вдруг резко вскинул на меня глаза.
Я и Дейдара стояли ближе к Данзо и в данный момент были повернуты к нему в пол оборота.
Кто бы что ему не говорил – он не обращал внимания, ни на кого не смотрел, не проявлял и доли эмоций, а тут такой быстрый, почти пронзительный взгляд, адресованный мне.
«Ну, а ты что мне скажешь?» – мне казалось, именно это читалось в его черных глазах. – «Какой твой вердикт? Что думаешь обо всем этом?»
Также неотрывно глядя на меня, он медленно двинулся ко мне навстречу.
Все внимание наших друзей и наставников было приковано к нам.
Я ощущала это кожей, так как тоже, кроме как на него, ни на кого не смотрела.
Вот он уже совсем рядом, все с теми же незаданными вслух вопросами.
Никогда раньше я не чувствовала сколь сильны эти нити, крепко-накрепко связавшие наши с ним судьбы. Как-то раз его брат сказал, что если он умрет, а мы еще будем связаны договором, – умру и я.
Но в иллюзии Итачи, когда Пейн свернул мне шею, – я ожила благодаря прощальному подарку Нарин. После того, как я пришла в себя, то подумала, что оказалась спасена только из-за того, что связана с Саске, как было в прошлый раз, когда он сам же оборвал мою жизнь катаной. Но затем осознала, что связующих нас уз больше не существует, что означало его смерть. Осталось понять, в какой момент исчезла эта связь – до или после окончательной расправы Пейна. Потому что если Учиха умер раньше, тогда я в безопасности и мне ничего, в случае его казни не грозит. А если он погиб секундой после моего воскрешения, то и я нахожусь под ударом, так как не знаю наверняка правил этого чертова договора!
И о каких вообще правилах можно говорить, если я анализирую происходящее в воображении Итачи!!
О Боже, будет ли мне уготован хотя бы призрачный покой в этой невероятно трудной жизни?!
С нарастающим беспокойством я уставилась в черноту его глаз, стараясь найти там хоть какие-нибудь ответы.
Быть может он ждет, что я во всеуслышание заявлю о нашем договоре со старшим, тем самым спровоцировав ответные действия бывших джинчурики и Цунадэ? Ведь одно дело – дать умереть отступнику, за которым водятся черные дела, и совсем другое – «ценному свидетелю и той, что поспособствовала мирному разрешению конфликта».