Меняющий лица (Хроники Хэлдвейна)
Шрифт:
Эна растёрла между ладонями желтоватые соцветия и торопливо высекла искру. Сухие стебли вспыхнули, Летфен поморщился, вдыхая терпкий запах.
– Вонь знатная, – сообщил он, шмыгая носом.
Эна толкнула его к выходу.
– Не стой тут, – сердито сказала она. – Дым ядовитый, если много вдохнёшь, можешь не проснуться.
– Что за траву ты подожгла?
– Нердянник.
– А, ну это совсем не смертельно. Вот если бы пучок чёрного жгара спалила, мы бы уже кровью плевались.
Подождав
– Чужаку нельзя приходить в наше святилище, – сказала Эна, подняв на него глаза. – Тебя накажут за это.
– Почему оно ваше? Сами строили? – поинтересовался Летфен, уперев руки в бока и оглядывая подножие лестницы, ведущей в башню.
– Этот храм стоял здесь ещё до того, как сюда пришли добывать светочи, и до того, как на остров приплыли единобожники с материка. Ему много сотен лет, а ты осквернил его своим присутствием.
– Ну, я готов к наказанию. – Летфен картинно расставил руки и запрокинул голову. – Когда меня пожрёт праведное пламя?
Стараясь не обращать на него внимания, Эна сложила всё, что оставалось на столе, обратно в котомку и направилась к входному порталу. Башмаки шлёпали по воде, с потолка то тут, то там свисали гроздья летучих мышей. Летфен с немалым облегчением спешил за ней к выходу. Здесь, в лабиринте скальных проходов, Эна совсем не походила на пугливую пташку, какой казалась в доме Синля.
– Ты мне Мертвякова сына напоминаешь, – сообщил Летфен. – Тоже ходит по подземельям, как привидение, и почти не разговаривает.
– А ты мне пиявку. Маленький, противный и никак не отлипнешь.
– Пиявка? – Летфен хохотнул, и эхо повторило его смех. – Мне нравится! Вот у табачника Ферона фантазия никуда не годится. Он все клички делит по цветам.
Запутанные коридоры наконец вывели к первоначальному лазу. Едва впереди забрезжил дневной свет, Эна резко развернулась, и Летфен почувствовал приставленное к горлу шило.
– Никто не должен знать, где ты был и что видел.
По вискам скатилось несколько капель пота. Летфен отступил на шаг.
– Никому не скажу, – пообещал он, разводя руками. – И монетку, так и быть, себе оставь.
Эна жестом показала, чтобы он шёл первым, и Летфен, кряхтя, полез в расщелину между камней. Воздух, наполненный терпкой горечью светочной крошки, заставил его поморщиться и раздражённо
Летфен посмотрел на небо. Тусклый диск солнца поднялся над горизонтом на три пальца вытянутой руки. Стоило поторопиться к дому Авердо, назначившему сбор в это самое время. Летфен опустил ладонь и невольно обратил внимание на темневшие вдали грязно-серые силуэты общих могил. Когда-то он и сам копал такие же, а после заполнял землёй и негодной для топки светочной крошкой. Должно быть, тело Йозефа давно уже покоилось где-нибудь на Северном руднике под сыпучим пологом. Раз за разом вонзая лопату в грунт, Летфен не мог отделаться от мысли, что в какой-то из могил лежит его брат.
Ребёнком Летфен наивно верил, что светочные камни – хрустальные домики, внутри которых живут светлячки. Оказавшись на руднике, он долго смеялся над собственной глупостью. Дни напролёт проходили в узких лазах с низкими потолками. Наросты долбили изнутри, где минерал был мягче, и добраться до основных залежей выходило быстрее. Сотни вёдер, заполненных светочной крошкой, по цепочке передавали наверх. Потом от стенок откалывали по кусочку породы и складывали в хранилища. Когда сырья набиралось достаточно, всюду разжигали костры, на которые ставили огромные котлы и доверху заполняли рудой, промытой и вымоченной в особом отваре. Она плавилась и от жара начинала светиться, а через время застывала, становясь пригодной для огранки.
Солнце продолжало подниматься. С трудом оторвав взгляд от горизонта, Летфен побрёл вниз по склону. Когда он добрался до места сбора, Авердо и ещё четверо мужчин, вооружённых мечами, верёвками и прочим инструментом, уже стояли напротив крыльца.
– Пошевеливайся, ядоглот! – проревел главарь, издалека завидев Летфена. – Гронул трижды выпустит из тебя кишки, если будешь так плестись!
– Так я силы экономлю! – выкрикнул в ответ Летфен, но шаг всё же ускорил.
Скоро душный Эдос остался позади. Запахло хвоей. Высокие сосны, окружавшие скалы плотной стеной, перемежались с колючими кустарниками. Всюду прели заросшие голубоватым мхом деревья. Некоторые уже превратились в труху и крошились под ногами, а рядом, укрыв корни листвой, спали молодые побеги. По лесу бесшумно расходилось дыхание зимы. Белела окаймлённая инеем трава. Бледное небо готовилось стряхнуть с облачного стола первые крохи снега.
Охотники, ведомые главарём, продолжали углубляться в лес. Через некоторое время просветов между деревьями стало меньше, и кругом воцарился тревожный полумрак. Сердце Летфена забилось чаще. В воздухе появился сладкий запах гниения и грибов. Авердо подошёл к высокой сосне и указал на слизь, облепившую основание дерева.
Конец ознакомительного фрагмента.