Мерцающий пруд
Шрифт:
Вид у нее вполне соответствующий обществу и событию, подумала она. Она очень надеялась, что выглядит как подобает!
Лора открыла дверь, и Джемми, опиравшийся на нее с противоположной стороны, почти ввалился в комнату. Она покружилась для него по комнате, смеясь над его изумлением и ожидая его одобрения.
Но он был не из тех, кто беспечно и бездумно хвалит. Он обошел вокруг нее, осмотрел ее с головы до ног. Он даже наклонился и расправил подол платья, чтобы складки не прилипали друг к другу. Он так долго рассматривал
Потом он отступил назад и одобрительно улыбнулся.
— Ты такая же красивая, как рождественская елка, — провозгласил он.
Она обхватила его руками и обняла крепко, не думая о возможном ущербе для платья. Он смущенно вывернулся из ее объятий и потянул к двери.
— Пойдем покажем папе. Теперь, когда я первым увидел тебя.
Она уверенно прошла по коридору вслед за Джемми, шелестя юбкой, и подождала, пока он постучит в дверь комнаты Уэйда. Тот открыл дверь, одетый в вечернюю рубашку с кружевами, и уже выглядел элегантным джентльменом, даже без пиджака и с костылем под мышкой.
— Мне не видно тебя в темноте, — сказал он. — Входи сюда, здесь светло.
В его комнате горели две лампы, и огонь камина вносил свой розоватый свет. Она шагнула в освещенный круг и стала ждать. О Боже, думалось ей, эти мужчины! Теперь ее снова подвергнут медленному тщательному осмотру и заставят волноваться, прежде чем выскажут одобрение. Как глупо было надеяться, что его глаза засветятся немедленно, что он удивленно восхитится. Он, конечно, давно привык к виду дам в вечерних платьях, в то время как она надела такое прекрасное платье впервые.
Уэйд не терял времени на долгий осмотр, как Джемми. Он взглянул на нее пристально один раз и качнулся на костыле к двери.
— Может, пойдем вниз и покажем маме, Лора? Она скажет, годится это или нет.
Годится? Внезапно ей стало не по себе: почему это может не годиться?
Она аккуратно подобрала юбки, чтобы не коснуться ими ступенек, и пошла вниз впереди Уэйда. Джемми шел сзади, между его юных темных бровей залегла складка.
Войдя в гостиную миссис Тайлер, Лора попыталась сложить губы в улыбку. Мрачное выражение никогда не придаст ей вид леди, одетой для выезда на бал.
— Встань там, — приказала миссис Тайлер, указывая место. — Расправь плечи — не сутулься. Повернись… нет, не так быстро. Поворачивайся медленно.
С бьющимся сердцем Лора совершила мучительно медленный поворот под критическим взором миссис Тайлер. Когда она остановилась, старая леди произнесла одно резкое слово:
— Безвкусно!
Лора повернулась к Уэйду с широко раскрытыми, потрясенными глазами, но он с несчастным видом покачал головой.
— Боюсь, она права, Лора. Ужасно боюсь…
— Конечно, я права, — заявила миссис Тайлер. — Ты не можешь везти ее к миссис Лорд, одетую, как старомодная старуха. Я знала, что ей не следовало самой браться
Лора почувствовала, как ее лицо заливает густая краска. Она была совершенно унижена, пристыжена. В своем неведении она считала, что это платье красивее всех, какие она когда-либо видела. Она сама придумала детали отделки из бархата и кружев, полагая, что создала нечто прекрасное.
Несчастливое молчание прервал Джемми:
— Я считаю, что она выглядит прекрасно, — настаивал он. — Я думаю, она будет на вечере красивее всех.
Никто не обратил на него внимания, и даже Лора не в силах была с благодарностью посмотреть на него, потому что боялась потерять контроль над собой и разразиться детскими слезами отчаяния.
Уэйд взялся за пуговицы на своей рубашке.
— Что ж, переоденусь. Жаль, Лора, но боюсь, мы не можем ехать на вечер к Серине.
Миссис Тайлер протянула руку к колокольчику:
— Я позову Питера. Он отвезет записку с извинениями. Миссис Уэйд сегодня нездоровится.
И это будет правдой, подумала Лора. Она заболеет. Заболеет от глупого разочарования, заболеет оттого, что была пристыжена на глазах у Уэйда. Она моргнула и отвернулась, слезы уже катились по щекам. Но она не успела убежать, Уэйд заметил их.
— Бог мой, Лора, — сказал он, — неужели этот вечер так много значит для тебя?
Лора вслепую бросилась к двери, шелестя шелковыми пышными юбками, но Уэйд перехватил ее свободной рукой.
— Подожди, Лора. Не звони, мама. У меня идея. Если этот вечер так много значит, еще можно кое-что исправить. Садись, дорогая, и вытри слезы.
Он протянул ей большой носовой платок из тонкого полотна, и ничего другого не оставалось, как послушаться. Хотя ей хотелось только одного — скрыться в убежище своей комнаты, где ничьи глаза не увидят ее унижение и несчастье.
— Можно подумать, небеса рухнули, — брюзгливо проворчала миссис Тайлер, когда Уэйд вышел. — У молодых совсем нет чувства меры.
Лора вытерла глаза, Джемми с несчастным видом смотрел на нее, желая утешить и не зная как.
— Я все равно считаю, что ты выглядишь прекрасно, — сказал он.
— И я полагаю, именно ты авторитет по части дамской моды, — пробрюзжала его бабка.
— Я просто знаю, что она выглядит прелестно, — спокойно ответил Джемми.
Они услышали, что Уэйд с остановками возвращается вниз по лестнице, и Джемми побежал открыть ему дверь. Лора не подняла глаз, когда он вошел. Она прижала его платок к глазам, стараясь удержать слезы.
— Посмотри сюда, — ласково сказал Уэйд. — Если ты сможешь надеть это…
Тогда она взглянула и увидела, что на свободной от костыля руке он держит великолепное платье из бледно-зеленой парчовой тафты. Даже переброшенное через руку в сложенном виде, оно дышало совершенством каждого аккуратного шва, драпировки и тяжелого каскада бледных кружев.