Мерценарий
Шрифт:
– Отлично. Именно на это я и надеялся. Приятно видеть, что в этом городе еще остались люди, способные на благое дело для ближнего.
Боберг расплылся в улыбке.
– Будем считать, что я делаю это из собственного интереса. Ты заинтересовал меня, а мой интерес тоже чего-то стоит.
– Чего он стоит в этот раз?
– Одна доза.
– Одна доза «Сирени»?
– Да.
– Высокая цена, - Маадэр следил за тем, как Боберг суетливо потирает ладони, - Ты в ней уверен?
Но тот, кажется, не заметил подвоха.
– Вполне.
–
– Допустим, найду. Как с тобой связаться, в твоей берлоге даже нет войса…
– Я навещу тебя через какое-то время.
– Буду ждать тебя, Куница.
– Надеюсь, не с пустыми руками…
Когда он шел обратно, в затылке возникло тяжелое давящее чувство, но не из-за Вурма – это Боберг, сидя за своим письменным столом, провожал его немигающим взглядом.
Внизу его встретили те же привратники, если степень их доверия по отношению к Маадэру и увеличилась, то не на столько чтобы не держать его на прицеле. Спрятав свой револьвер, Маадэр вышел на улицу.
«Ты действительно думаешь отдать ему кусок «Сирени»? – спросил Вурм. Он редко задавал подобного рода вопросы, находя ответ самостоятельно в сознании Маадэра, но в этот раз ответа не было и у его хозяина.
«Не знаю. Предпочитаю отложить этот вопрос до того момента, когда био-софт окажется у нас».
«Некоторые вещи лучше планировать заранее».
Маадэр задумался.
«Боберг – хитрый и знающий себе цену ублюдок. Может, он и нарко, но мозгов у него в голове побольше многих тех, кто считал себя очень умным. Обманывать его – весьма недальновидное занятие».
«Конечно, ведь со старыми друзьями надо работать на взаимном доверии».
«Твой сарказм вызывает у меня изжогу, Вурм. Боберг держит в своих узловатых сморщенных ручонках добрую треть всех торговцев черного рынка. Если ты понимаешь, что это значит. Однажды я видел человека, который его подвел. Я имею в виду, действительно подвел».
«И что с ним?»
«Ничего. Проблемой было то, что его в тот день также видели и другие люди. Одновременно. Во многих местах города сразу».
«Это повод задуматься».
«Лишь один из них. Конечно, Нидар не обрадуется, если узнает об еще одной распустившейся «Сирени», но есть ли у меня выход? Будем лишь надеяться, что не устроим эпидемию… Боберг все-таки нарко, а значит, наверняка решит попробовать «Сирень» на зуб. Думаю, дальше границ его крепости зараза не выйдет».
«Ты поднял ставки».
«У меня не так много времени, чтобы я мог позволить себе играть на мизере. Меня больше беспокоит то, всплывет ли наша «Сирень». Возможности Боберга велики, но все же не безграничны».
«Но ты выбрал именно его».
«Наш цветочек относится к редкому типу. На всем Пасифе никто не знает о «Сирени». Продавать био-софт с неизвестными свойствами, потенциально опасный и с туманным происхождением – гиблое дело. Если по каналам Боберга они получат информацию о том, что кто-то активно интересуется именно «Сиренью» и желает купить крупную партию – они должны
«Но не бесплатно».
«Полагаю, что нет. Только не спрашивай меня, откуда я собираюсь взять деньги».
«Я благоразумно молчу».
5
Дождь на Пасифе начинается внезапно. Еще секунду назад ночь казалась глухой, душной, пыльной – как плотное старое одеяло, накинутое на невидимую клетку – и вот уже слышен легкий шелест первых капель, который быстро превращается в монотонный перестук. Дождь не освежал - как и все дожди, на которые расщедривалось здешнее небо, он был пронизывающе холодным, состоящим из гибких металлических хлыстов, секущих незащищенную голову и шею наотмашь. И привкус у него тоже был металлический, какой-то медный, искусственный… Этот дождь не воспринимался, как падающая с неба вода, но другого здесь не знали.
Маадэр поежился и попытался втянуть голову в плечи, в очередной раз вспомнив утерянную шляпу.
– Собачья погода… - пробормотал он, - Даже на Ио такого не бывает.
Дождь разогнал почти всех ночных жителей Девятого, оставив только одинокие фигуры, тщетно пытающиеся вжаться в стены, под слабую защиту крыш. Здесь остались только те, для кого ночь была временем работы.
«Советую тоже убраться под крышу, - сказал Вурм равнодушным тоном, - Эта пакость, кажется, разъест даже сталь».
«Что-то серьезное?»
«Немного фонит, большое содержание тяжелых металлов и прочего – не рекомендуется для твоей формы жизни».
«Не смертельно».
«Если не боишься облысеть как колено, а заодно прихватить какое-нибудь славное онко-образование».
«Ну да, тебе же не нужна конкуренция…»
Брести по ночному городу под ледяным дождем было тяжело, Маадэр, чей плащ уже успел промокнуть почти полностью, отыскал относительно сухое место в развалинах какого-то дома и устроился на камне. Дождь на Пасифе может длиться долго. Дольше, чем сама ночь. Маадэр подсчитал оставшиеся в портсигаре сигареты – вышло немного - и закурил.
Отвратительная сырость пробиралась под одежду, заставляла неметь кожу, но просить Вурма понизить чувствительность рецепторов он не стал. Вурму, как и каждому живому организму, требовалось питание. Последний раз он ел часов двадцать назад, а значит, уже был очень голоден. Маадэр чувствовал этот чужой, нечеловеческий голод, который не мог удовлетворить, но ничего не мог с ним поделать. В кармане плаща звенела мелочь, все, что осталось от тридцати тысяч.
«Так и будем сидеть?» - спросил Вурм вяло. Он не умел испытывать человеческих эмоций и не знал апатии, просто голод заставлял его экономить силы.