Мерецков
Шрифт:
5 июня 1936 года Мола публикует документ с планом будущего восстания («Цели, методы и пути»), а позднее назначает дату и время — 17 июля в 17.00.
Мятеж действительно начался вечером 17 июля 1936 года в Испанском Марокко. Сначала восстали части в его столице — Мелилье, затем в остальных городах протектората. Главнокомандующий войсками в Марокко генерал Ромералес, не примкнувший к мятежу, отказался подавать в отставку и был расстрелян путчистами. Подобная судьба была уготована многим другим верным правительству офицерам. Безжалостно уничтожались и активисты левых партий.
Мусульмане-марокканцы поддержали мятеж в надежде на трофеи и свободу — руководители путча обещали солдатам, что им будет позволено обогатиться за счет
Под контроль мятежников безоговорочно перешли и другие испанские колонии: Канарские острова, Испанская Сахара, Испанская Гвинея.
18 июля радиостанция путчистов в городе Сеуты в испанской колониальной зоне Марокко несколько раз передала в эфир фразу «Над всей Испанией безоблачное небо», которая была условным сигналом к началу общегосударственного мятежа.
Правящие республиканские круги в Мадриде не придали серьезного внимания восстанию. А мятеж уже перекинулся на собственно Испанию и быстро расползался по стране. Власти Народного фронта не ожидали подобного.
19 июля по мадридскому радио выступила член парламента, вице-председатель Коммунистической партии Испании Долорес Ибаррури, призвав испанский народ подняться на защиту республики. Знаменитые слова из ее выступления: «Но пасаран!» — «Они не пройдут!» — стали боевым девизом республиканцев.
Республиканцы поднялись на борьбу, и на большей части Испании мятеж провалился.
20 июля погиб в авиакатастрофе Хосе Санхурхо, намеревавшийся вернуться из Португалии в захваченные повстанцами районы Испании. Равного ему по общепризнанности авторитета лидера у путчистов не было. В связи с гибелью Санхурхо было создано коллективное руководство из военных — Хунта национальной обороны под формальным руководством Карлоса Кабанельяса. Восставшие провозгласили себя «национальными силами» или националистами. Какой-то конкретной программы хунта не предложила, ограничившись лозунгами восстановления порядка, защиты церкви и религии и борьбы с «красными». О будущей форме правления пока не говорили, хотя своим символом националисты избрали прежний монархический красно-желто-красный флаг. Наиболее авторитетные мятежные генералы (Мола, Франко, Аранда, Кабанельяс) обратились к народу в печати и по радио с ярко выраженной либеральной риторикой.
Но в целом республиканцы одержали победу над националистами. Однако Испанская республика, которая и до фашистского мятежа не являлась образцом надежности государственного устройства, после него фактически превратилась в беспорядочный конгломерат самых разнообразных образований. Перестал работать бюрократический аппарат — значительная часть чиновников перебежала к националистам. Единые вооруженные силы, силы охраны внутреннего правопорядка, органы госбезопасности развалились. Мадрид лишь символически контролировал ситуацию в регионах. В восточном Арагоне, многих районах Леванта, Каталонии и западной Андалусии реальная власть перешла к анархо-синдикалистам. Их откровенно безумные эксперименты по строительству «либертарного коммунизма», как правило, приводили к полному развалу экономики, обнищанию населения и, как следствие, к поддержке местными жителями националистов.
В надломленной мятежом стране нарастал хаос. Повсюду старались верховодить, подменяя законные государственные органы, самозванные партийные и профсоюзные советы и комитеты, которые, как правило, со своими обязанностями не справлялись.
29 сентября Хунта национальной обороны провела выборы нового руководителя восставших, на которых победил Франко.
Франко Франсиско Паулино Эрменехильдо Теодуло Багамонде родился в Испании в городе Ферроль, в семье военного моряка. Как и отец, избрал путь военного, стал офицером. Служил в Марокко около одиннадцати лет —
В 1931 году в Испании пала монархия, власть перешла к республиканским властям. Франко в это время не вмешивался в политику. В 1934 году в Астурии вспыхнуло шахтерское восстание, возглавляемое социалистами и анархистами, в подавлении которого принимал участие Франко. После этого генерал стал главнокомандующим в Марокко, но спустя несколько месяцев возвратился в Мадрид, чтобы принять пост главы Большого генерального штаба.
Франсиско Франко одержал победу на выборах среди генералитета потому, что был молод, энергичен, умен, не имел политических пристрастий — он не был в отличие от других генералов ни фалангистом, ни монархистом, ни правым республиканцем. Ему был присвоен чин генералиссимуса и титул каудильо (вождя). Франко быстро установил связь с нацистской Германией и фашистской Италией и стал строить «свою» Испанию по их типу. Он ввел нацистский девиз «один вождь, одно государство, один народ» и «римское приветствие» — вскидывание вперед и вверх правой руки с открытой ладонью.
Франко объявил войну с республиканцами как «крестовый поход против красных орд».
«Гренада, Гренада, Гренада моя!»
Строки стихотворения Михаила Светлова «Гренада» [43] слета 1936 года не сходили с уст многих людей в Советском Союзе.
43
Стихотворение «Гренада» нередко считают посвященным событиям гражданской войны в Испании. Это не так: оно написано в 1926 году. Но пик популярности его в 1936—1938 годах, несомненно, связан с испанскими событиями. Слова «Я хату покинул, пошел воевать, чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать» стали лозунгом интернационализма.
Республиканцы дрались с фашистскими мятежниками, но силы были неравными. Франкистам широким потоком шли поставки из европейских стран, прежде всего из Германии и Италии, — оружие, техника, снаряжение и, конечно, хорошо обученные военные кадры. Республиканцам же — никакой помощи. 27 государств Европы, среди них и СССР, заключили соглашение о невмешательстве в испанские дела, а правительства Англии и Франции даже откровенно препятствовали Испанской республике приобретать за границей оружие, устроив необъявленную военно-экономическую блокаду.
Армия националистов (основу их составляли так называемые африканцы — армейские части Испанского Марокко) под руководством генерала Франко, не встречая серьезного сопротивления, в конце августа уже была в 150 километрах от Мадрида. Солдаты-республиканцы бежали, расстреливая собственных офицеров, пытавшихся организовать отпор мятежникам. Командующий Северной группой войск националистов генерал Эмилио Мола сказал по этому поводу: «Я иду на Мадрид четырьмя колоннами, а пятая колонна уже ждет нас там» [44] .
44
С тех пор словосочетание «пятая колонна» стало нарицательным — так начали называть хорошо законспирированных агентов одной воюющей стороны в тылу у другой.