Мерло красное или Мурло страстное
Шрифт:
— Хотите взглянуть на поедание Жаба?
— Нет.
— Тогда почему бизнесмен вам важен?
— Обещала ассистировать.
— Женя подменит. — Отрезал босс. — В воскресенье утром вылетаем, вернемся ночью в понедельник.
— Хорошо, — я медленно поднялась и направилась к двери. В голове крутится лишь одна мысль, отосплюсь и отлежусь в первый день уикенда, а затем с новыми силами…
— И передайте Жабу, что завтра он идет на открытие нового клуба со Стасом Крючко.
Подавив истерический смех, кивнула, уходя не оборачиваясь:
Я досуг ждала неделю, Каждый будний день кляня. КакДойдя до двери и прошептав новую присказку, выхожу и вдруг слышу от вплотную подошедшего шефа:
— А вам на счет субботы я ничего не говорил.
— Не успели. — С этими словами я проскочила пустую приемную и устремилась в коридор.
К проблемам со зрением я давно привыкла, но вот к проблемам со слухом была не готова.
Пункт 17: жизнь нужно устраивать до тех пор, пока она не начнет устраивать вас
Ранее я обоснованно думала, что понедельник день тяжелый, но в последнее время поняла, не важно, какой день недели на дворе понедельник или суббота, важно как вы провели вчерашний день и что намечали на этот. Вчерашний я провела прекрасно, а расплачиваюсь в этот.
Лежу пластом ни рукой, ни ногой пошевелить не в силах, стенаю каждые пять минут и периодически улыбаюсь, как только вспомню свое восхождение по отвесной стене. На веревках, как человек-паук со своей паутиной первые пару часов — без опыта и представления что с ними делать. Поначалу было весело всем, когда сорвалась и повисла на страховке — весело стало только мне. Но я упорно не согласилась оставить эту затею и шла, то есть лезла вперед. В итоге произвела соприкосновение своей ладошки с потолком зала, достигающим 15 метров. На большее я не рискнула, на более сложное так же, но полазила. А вот теперь расплата, из-за скопления молочной кислоты в мышцах эти самые мышцы от каждого движения крутит.
Я пыталась подвигаться, размять, встать наконец — не вышло. Лежу в амебном состоянии, не двигаюсь. Единственные признаки жизни — стоны и вздохи, а мне еще работать…
К тому же надо что-то делать с Бадри Амилахвари, неужели я полетом в Карпаты перечеркну всю работу по упорной добыче места в его плотном графике? А еще Станислав Крючко и его поход в клуб…
— Ууууууу, — взвыла я, а вошедшая мама удивленно остановилась.
— Ты еще не в компьютере своем?
— Нет. Я сегодня занята.
— Чем?
— Симуляцией смерти. Добейте меня, а? Чтоб не мучилась…
— В «Маски-шоу» на эту тему был эпизод, помнишь? — она присела рядом.
— Помню, меня такая судьба не устраивает.
— Тогда поднимайся. — Меня нежно чмокнули в лоб, который тоже болит, и заботливо предложили включить компьютер. Я согласилась.
Мама вышла, оставив нас с моим верным бело-серым другом тет-а-тет. Не купила я себе еще жк монитора, довольствовалась электронно-лучевым, так что у моего друга был не просто блатной плоский вид, а полная коробка с серым веществом. Я оценивающе смотрела на свой монитор, он, мигая огнями заставки — на меня, и все было бы столь же неподвижно и молчаливо, не взыграй во мне любопытство. Все-таки деньги меняют людей, вспомнив о возможных переводах, поскуливая от движений, ринулась проверять «силки». Первые пять минут я прыгала, забыв о боли, и танцевала — деньги за статьи пришли, статьи приняты. А сразу же после этого сидела, осоловело клипая глазами, деньги пришли —
— На мой протяжный стон из глубины дома послышалось:
— Танюш, тут к тебе пришли.
Стремительно натягиваю халат, на ходу к ванной причесываюсь, там привожу себя в более или менее надлежащий вид и выхожу.
На пороге моего родительского дома по козырьком крыльца стоит высокий, здоровый и мало знакомый тип весь в черном.
— А вы кто?
— Не узнаете? — спросил он.
Голос я вспомнила, и как охранник Боксера мне команды давал, не забыла, забудешь такое. В голове тут же всплыло самое корректное из всего произнесенного им: «держись дура», «не туда ногу ставишь», «я же сказал…», «куда ты ломишься?», «аккуратнее с лозой» и напоследок вместо: «пожалуйста. Был рад помочь. Извините, что срывался пару раз» от него прозвучало «иди уже!». Вместо того, чтобы меня ругать предупредил бы сразу, что трехметровый забор с их стороны снаружи не менее пяти метров.
— Кирилл, здравствуйте! Какими судьбами?
— Проезжал мимо…
— Решили преподать еще пару уроков по спуску? — и, прижав ладошку к груди, шепотом добавила. — Не надо, я прекрасно помню прошлые наставления.
— Чтобы передать вам это, — ответил с заминкой и протянул мне небольшой сверток, упакованный темной гофрированной бумагой с прикрепленным к нему цветком черной орхидеи:
— О, какая прелесть! Спасибо… он не забыл вернуть. — Кирилл странно хмыкнул. — Что? Разве это не то о чем я думаю?
— Нет. То, о котором вы думали, сгинуло.
— Как? — насупилась я. Надо же, взял красное платье в заложники, обещал вернуть в целости и сохранности, а оно сгинуло. И ведь это был первый подарок от мужчины, который мне понравился.
— Долгая история. — Отмахнулся охранник Боксера. — И вам лучше ее не знать.
Не прощаясь, он развернулся и пошел к калитке. Я же расстроилась:
— Спасибо.
— Всегда рад. — Послышалось в ответ.
Возвращаясь в комнату, неожиданно вспомнила о мышечных болях, которые проявились вслед за воспоминаниями и на мои кряхтения и стоны в коридор из зала выглянул отец.
— А это кто был?
— Это был Кирилл.
— И подарок от него?
— Нет, подарок от Боксера, Кирилл у него в охране служит.
— Тогда быть может, с ним пиджак вернешь? — идея была хорошей, память у отца прекрасной, но на улице уже раздался рев мотора и скрип колес.
— Вначале посмотрю на подарок, а потом решу, достоин он получить свой пиджак обратно или нет.
Поставив цветок орхидеи в блюдце с водой, распаковала сверток. В нем оказалось черное платье выше колена на бретельках и записка: «Красное к вам не вернется. Возмещаю черным с процентами» и подпись — Боксер. Почерк мелкий, а буквы под большим углом к строке, но вот заглавные как вензеля — красивые и закрученные. Я не поняла, о каких процентах шла речь, пока женское любопытство не загнало в интернет. Стоило только вбить название фирмы с ярлычка, чтобы трехзначная сумма огорошила меня.
— Сколько?!
Стоит ли говорить о том, что сразу же после этого я поспешила проверить красное платье. Ни платья, ни ярлычка у меня не было, зато остался пакет. И вот сижу я перед компьютером с отвисшей челюстью и глупой улыбкой на лице, а сердце делает кульбиты. Мне таких подарков еще не дарили, но чтобы две недели подряд… На задворках сознания всплыла мысль, может еще с каким-то богатеем платье новое уничтожить, получу следующую замену. Оглянулась на черное платье и отреклась от идеи. Мне будет жаль портить такую красоту, я теперь и стоимость знаю и фирму.