Merry dancers: продолжим?
Шрифт:
— Мэм, дело в том, что я ничего не помню до своего перемещения… — как бы между прочим заметила Аврора. — И что же означает то, что вы сказали?
— Что ты должна будешь переместиться ещё раз, чтобы не нарушить пространственно-временной континуум. Время забирает своё, исправляет погрешности, находит причины для перемещений. Однако этого не случится, пока ты не завершишь своё предназначение в этом времени. Могу сказать лишь одно — непонятное мне: ты либо должна быть в двух временах одновременно, либо твоё существование — ошибка, и ты никогда не должна была появиться на свет. Но ты
Аврора даже и не поняла сначала, что не называла своего имени, однако теперь вызывавшая подозрения шарлатанка внушала уважение и священный трепет сквозь ужасающий страх. В ушах эхом раздавались слова о том, что ей не место в этом мире, но ещё более чудовищным становилось осознание, что рано или поздно ей предстоит ещё одно перемещение во времени, чего она искренне не хотела и боялась.
— Не за этим… — монотонно ответила Аврора, потеряв взгляд где-то за пределами реальности. — Я промахнулась с перемещением на несколько лет. Мне говорили, что я вернулась не в том возрасте, что мне сейчас, по идее, должно быть чуть меньше. Родилась я в этом времени, понимаете, только произошел небольшой…
— Сдвиг, — задумчиво окончила старуха фразу. — В таком случае, забудь, всё, что я тебе наговорила. Я могла неправильно развязать клубок твоих перемещений. В любом случае, если человек родился, значит, ему должно найтись место. Дай-ка мне свои руки, девочка.
Аврора удивленно смотрела на целительницу, не веря своим ушам — только что она напугала до чёртиков, а теперь преспокойненько берет свои слова обратно, не беспокоясь о душевном состоянии «пациентки».
— Не бойся, на этот раз я посмотрю твоё здоровье. Что тебя беспокоит? — вот теперь её голос напоминал голос лекаря на приеме.
Снова не решаясь, Аврора переборола в себе страх и соединила их руки, искренне надеясь, что на этот раз старуха её не станет пугать.
— Я не могу забеременеть, мэм, — стеснительно поведала она, не веря, что произнесла это вслух перед совершенно незнакомым человеком, однако, если учесть, сколько личного узнала о ней эта женщина за единственное прикосновение, то смущение стоило оттолкнуть на задний план. — Больше двух лет с мужем пытаемся…
Прошло ещё некоторое время, прежде чем целительница снова вернулась в реальность, хмурясь, разглядывая клиентку.
— Проблем я не нашла, здоровья вам не занимать — пробормотала она, скорее, сама себе. — Может, дело в вашем супруге? Приведите его ко мне на сеанс, тогда и посмотрим…
Аврора удивленно уставилась на старуху, ощущая искреннее возмущение и обиду на лорда Луи Малфоя за несправедливое к ней отношение. Этот сеанс вызвал у нее слишком много эмоций, из головы не выходило возможное перемещение в будущее, хотя эта женщина и взяла свои слова обратно.
— Мой муж абсолютно здоров, да и про меня вы ничего нового не сказали, — недовольно и расстроенно заявила Аврора. — Я надеялась узнать, нет ли на мне какого-либо проклятия? Это может быть связано с моей археологической деятельностью…
— Исключено, никаких проклятий нет, — недовольно проговорила старуха, не понимая, чего же так разозлило клиентку. — Я бы сразу заметила.
—
— Вы за кого меня принимаете? — раздраженно буркнула она. — Коли чем недовольны — дверь там… Знаем мы вас, разбалованных девиц, — она указала в сторону выхода из комнаты.
Аврора замахала руками перед лицом.
— Нет, извините меня, я ничего такого не хотела сказать. Просто, это очень серьезная проблема, и мы с мужем уже не знаем, что делать, — она сникла в кресле, всем своим видом пытаясь вызвать жалость. — Как археолог и специалист по древним рунам, я могу сказать лишь, что проклятие может быть незаметным…
— Сказки, — строго оборвала старуха. — Ничего вы не знаете о проклятиях, хотя напрямую связаны с этой областью наук, — ткнула она в некомпетентность Авроры. — Всё, что с нами происходит, так или иначе отражается на нашей ауре. Нас — эзотериков не принимают за отдельное ответвление науки, хотя частично эта сфера изучается как в аврорате, так и на кафедрах Защиты от Тёмных Искусств. Изучению ауры человека не придают особого значения, полагая, что наука неточная и имеет множество огрехов. Они в чём-то правы, потому что позиционируют это именно умением, обретаемым навыком, тогда как это по-настоящему редкий и ценный дар, который невозможно развить или просчитать при помощи математики. Таких как я — единицы во всём мире. Я вижу по твоим глазам, Аврора, что тебе в это сложно поверить, но, если ты не отключишь стереотипы, то я вряд ли чем-то смогу тебе помочь.
— Вы же сказали, что я абсолютно здорова, мэм, — с подозрением напомнила Аврора, скрестив руки на груди. Её взгляд упал на прохудившуюся соломенную шляпку, висящую на крючке шифоньера, подозрительно знакомую. И тут её осенило… Эта женщина, конечно же, как она могла не узнать её? Это же была та самая старуха, оказавшаяся за соседним столиком в пабе «Три метлы» в тот трагичный вечер накануне гибели Эвелин Уилкис. Аврора не стала озвучивать свои мысли, полагая, что к делу это никоим образом не относится.
— Ты ведь еще не услышала ни одного моего совета, иначе, зачем ты сюда пришла? Но, вижу, тебя кое-что ещё беспокоит, нечто, не дающее тебе покоя вот уже долгое время…
Неуверенно вжав голову в плечи, Аврора посмотрела на старуху исподлобья.
— Я ищу родственников своей безвременно ушедшей подруги…
— Ох, нет, я не пророк и не провидица, — сразу же отмахнулась целительница. — Если это всё, тогда сеанс окончен, — насторожилась она.
Но прежде чем быть выгнанной, Аврора достала из сумочки две брошки в виде пчелы, еще не понимая, как это может помочь и сможет ли вообще помочь.
— Я не растрачиваю свой дар ни на что, кроме здоровья, — презрительно фыркнула целительница, оскорбившись нахальством клиентки.
— Пожалуйста, я чувствую, что это очень важно! Вы ведь можете считать ауру вещей? Вам ведь подобное под силу? Я заплачу любые деньги, мэм! — умоляющий взгляд, который в последнее время слишком часто стал появляться на её лице, мог пронять кого угодно. — Я заплачу вам сколько потребуется! Эту брошку подарила мне подруга за несколько часов до своей смерти, а эта принадлежала её возможной родственнице.