Мертвая душа
Шрифт:
– Дорогая, просто люди завидуют нашим идеальным отношениям. У меня с сестрами Анк-бе-сони несколько занятий проходят вместе, ты же знаешь.
– [Ну-ну. Я не в настроении сегодня. Мой "псих" обхитрил меня, так что следующую неделю я не смогу участвовать в тренировках.]
– Как жаль. Тогда сходим в город на свидание?
– [Я не уверена, стоит ли верить твоим словами, Лазарис. Поэтому никаких свиданий!]
– Хорошо! – поднял руки Бе-ко-фе.
– Буду смиренно ждать, когда ты соблаговолишь обратить на меня свое префектское внимание. Кто это с тобой сегодня? Что-то я не припомню этого шамана в Энварде.
– [Новенький,
– Генрих Сорберг, можно просто Энри, - представился я.
– Тебе его твой "псих" навязал?
– Можно и так сказать …У Энри неплохой Сэнс …так что я думаю немного поучиться у него.
– Привет, Энри, я – Дамиль, считаюсь лучшим сэнсором в Энварде – объявил подошедший чародей молниевик с развитой аурой, принадлежащий к Астонис, судя по внешности.
– Рад знакомству, Дамиль, - кивнул я.
– Насколько далеко "бьет" ваш Сэнс? До подушки Энварда хотя бы достает?
Ого, для них расстояние до гравитовой подушки сателлита – это мелочи?
– Достает, хоть и с трудом, - ответил я.
Дамиль нахмурился. От эспера изошло несколько активных волн, исследующих мою ауру:
– Серьезно? В академии лишь трое способны на подобное. И ваш Сэнс с нашими оболочками не сравнить.
– Главное – не размер, а умение пользоваться, - повторил я народную мудрость. Однако на собравшихся эсперов она не подействовала.
– Размер Сэнса, площадь покрытия, количество и мощность принимающих датчиков, а также объем фильтратора помех напрямую влияют на качество чуяния. Поэтому я считаю, что вы значительно приукрашиваете свои умения, сан Сорберг.
– [Не придирайтесь, народ. Энри мог перепутать подушку с гравитовыми тоннелями, только и всего.] – пришла мне на помощь Со-Фай. – [Не наседайте на него так сразу.]
– Как скажешь, Дуэт. Только пусть он сначала проверяет свои слова на практике, прежде чем делать необоснованные заявления. Ладно, Шу, на чем мы с тобой остановились?
Большая часть эсперов вернулись к своим занятиям, кроме Брейсс и Бе-ко-фе, которые снова начали переругиваться насчет своих взаимоотношений.
Я обратил свое внимание на тренирующихся шаманов. Похоже, им было весьма весело соревноваться друг с другом верхом на раптороподобных чудищах, слушающихся их малейших приказов. Шаманы пытались на ходу замедлить соперника, посылая заклинания духа, вот только из-за расстояния они оказывали незначительное влияние. Ящеры бодались друг с другом, стараясь вытолкнуть противника с трассы.
Также в дальнем углу в одиночестве тренировался еще один шаман. Похоже, он пытался развить скорость высвобождения и отзыва фамильяра из резонанса. Туша огромного джузеннийского слизня то появлялась на арене, то исчезала с хлопком. Фамильяр выглядел очень внушительно: по весу превосходил рапторов двух других шаманов вместе взятых, туша прикрыта хитиновыми защитными пластинами, с двух сторон торчат какие-то острые лезвия, а жвала, казалось, способны перекусить небольшой вихрелет. Как я слышал, слизни ценятся из-за своей универсальности. Обычно фамильяры полезны лишь в одной стихии: на земле, в воздухе или в воде. Слизни неплохо себя чувствовали как на поверхности, так и в Океане. Хотя в целом проигрывали питомцам одного направления.
Я прислушался к разговорам вокруг, от которых вставали волосы дыбом. Ругающихся Со-Фай с Лазарисом оставим за скобками. Например, пара чародеев обсуждала
Однако зацикленность и фанатичность собравшихся эсперов поражала. Одноклассники в академии старались развиваться, но настолько глубоко и подробно в дебри эфирных оболочек не лезли. Потому что приросты силы и скорости развития слишком незначительные. Проще не заморачиваться, и не тратить по пятнадцать часов в день на изнурительные тренировки и изучение, освободив время для других занятий. Ага, пойди докажи это больным Безумием силы.
– Здарова! Ты ведь Генрих, да? Новенький шаман? – подошли ко мне эсперы с боевыми питомцами.
– Можно просто Энри. Предвосхищая ваш вопрос, мой фамильяр погиб.
– Сочувствую, дружище… Это отстойный отстой. Не хотел бы я потерять Хвостогрыза, - шаман потрепал по холке своего семиярдового раптора, на что тот довольно фыркнул.
– Сколько духом жмешь?
– Жму? Вы полный телекинез имеете в виду?
– Именно!
Признание с Сэнсом прошло не слишком удачно, но я решил попробовать еще раз, и сказал истинную правду:
– Около сотни фунтов.
– Ого! Внушительно! – заявила тин-шаман. – Одиночный жим или парный?
– Что значит парный?
– О, так ты совсем "зеленый", - произнесла тин-эспер. – Если ты нацелен на полноценный полет, то лучше сразу тренировать парный телекинез. В бою полет без возможности атаковать или защищаться мало полезен. Ты должен быть способен одновременно контролировать полет, а также формировать и управлять другими заклинаниями.
– Ясно. Смысл в этом есть, так что воспользуюсь вашим советом, тин. Спасибо, - поблагодарил я.
– А тебе лет-то сколько, Сорберг? – влез в беседу раздраженный Лазарис, явно подуставший от неприятного разговора со своей пассией.
– Тридцать один, - ответил я. Именно столько лет настоящему Стрекоту, поэтому столько же я сообщил Контролю, и столько же было записано в моем студенческом удостоверении.
– Да ладно! – удивились шаманы.
– Так ты уже почти достиг своего максимума, значит? – усмехнулся Бе-ко-фе.
– Больше всего возвышения приходится на отрезок до двадцати лет, к двадцати пяти уже начинается значительный спад. Я-то думал, что из тебя получится что-то достойное, но ты просто очередной мусор, как оказалось. Шаман без фамильяра и без полета к тридцатнику. Еще один неудачник.