Мертвая голова
Шрифт:
— ...Многих неприятностей можно избежать, предпринимая... — Он подыскивал нужные слова. — Следуя... — Он опять задумался, раздражаясь на себя за то, что не может сосредоточиться.
Боже, Ким, после того как вернулась из офиса Райана, ни о чем не говорила, кроме как о его болезни, о том, как он плохо выглядит. Сначала Финли старался выразить некоторое сочувствие, но его поддельные чувства быстро сменились затаенным негодованием. В конце концов, этот человек ей теперь не муж.
— ...руководствуясь?.. — подсказала секретарша.
— Я сам знаю, как надо, Хелен, —
— Извините, мистер Финли. — Она покраснела.
— Итак, твое дело — писать то, что я говорю, — резко сказал он, вновь отходя к окну.
Что-то еще волновало Финли в этой истории с болезнью Райана, но что именно? Ким говорила, что Райану может понадобиться помощь, что ему не к кому обратиться, кроме нее. Финли не хотел, чтобы она постоянно ходила к детективу. Он и так подозревал, что она думает о Райане чаще, чем признается в этом. А если она начнет его жалеть, эта жалость может вырасти во что-нибудь еще.
— ...Руководствуясь моими предложениями, изложенными в письме от двадцать третьего числа этого месяца, я думаю, вы увидите необходимость более серьезно рассмотреть это дело. — Он кашлянул. — Красная строка.
Финли был доволен, что Келли не знает о болезни отца. Достаточно того, что Ким мечется по дому, волнуясь за бывшего мужа. Зачем обременять Келли этими заботами?
А что, если он позвонил ей сегодня? Что, если она сейчас с ним? Райан всегда звонил им домой без церемоний.
Хелен Уайтсайд ждала, когда ее босс продолжит. Она хотела постучать ручкой по блокноту, чтобы напомнить о письме, но передумала. Она положила ногу на ногу и одернула юбку, чтобы прикрыть бедро.
Финли ходил по комнате взад и вперед, взгляд его был прикован к окну.
Хелен Уайтсайд вздохнула глубоко, но тихо, чтобы ее не было слышно.
А что, если Ким сейчас с Районом?
— Мы закончим это позже, — бросил он.
Секретарша встала.
— Мне напечатать то, что вы продиктовали? — спросила она.
— Оставь это, — раздраженно ответил он. — Я же сказал, закончим позже.
Она кивнула и вышла.
Он сел за стол и забарабанил пальцами по столешнице.
Ким сказала, что она уйдет с Келли, вспомнил он.
Возможно, они обе были у Райана.
Он сжал кулаки.
Долгие секунды он не отрывал взгляда от маленького радиоприемника на своем столе. Мысли его были все о том же.
Она может быть дома. Если так, он мог бы спросить ее, разговаривала ли она сегодня с Райаном.
Он протянул руку и нажал одну из кнопок.
— Хелен, соедини меня с женой, — сказал он. — Прямо сейчас.
Потом он подумал: «Почему я бесцельно трачу время, волнуясь из-за Ким? Вот что мне делать с Невиллом?»
Глава 47
— Что-нибудь случилось, мам?
Эти слова заставили Ким оторвать задумчивый взгляд от окна машины. Она посмотрела на дочь и улыбнулась.
— Извини, я улетела куда-то далеко, — сказана она, положив руки на руль «пежо». Они
— Ты весь день где-то далеко, — напомнила Келли. — Ты не сказала и пару слов.
— Ты должна быть мне за это благодарна, — пошутила Ким, пытаясь выглядеть веселой. — Ты всегда жалуешься, что я слишком много говорю.
Движение на Найтсбридж было очень перегруженным, машина еле ползла. Ким поглядывала на других водителей, тоже попавших в пробку. Большинство опустили в машинах стекла, предпочитая выхлопные газы духоте. Не было ни ветерка, и казалось, что воздух исходит из печки. Ким вытерла рукой пот со лба.
Келли теребила шнурки спортивных тапочек, поглядывая по сторонам на другие машины и на прохожих, наводнивших улицу.
— Ты думаешь о папе? — спросила она наконец.
Ким нервно оглянулась.
— О ком? О Джо? — спросила она.
— Джо мне не папа. Не настоящий папа, — напомнила Келли.
— Мне бы очень хотелось, чтобы ты так не говорила, Келли, — с укором произнесла Ким.
— Но это же правда.
— Он делает для тебя все, что может. Он старается.
— Я знаю. Но все равно он не настоящий папа, не так ли? Ким прибавила скорость, чтобы прошмыгнуть перед носом черного «феррари», который пытался перестроиться с соседней полосы. Водитель зло взглянул на нее, видимо, считая, что марка его машины имеет некоторые привилегии. Ким улыбнулась самой себе, когда увидела, что ни одна из следовавших за ней машин тоже не стала пропускать «феррари».
— Я слышала, как на днях вы опять ругались, — сказала Келли. — Из-за папы?
— Нехорошо подслушивать, — пошутила Ким, но напряжение в машине не ослабло.
— Джо не любит папу, да?
Ким не ответила.
Может быть, сказать ей о болезни Райана?
Нет, он просил ее не делать этого. У Ким комок застрял в горле. А что же сказать Келли, когда он умрет? Придумать что-нибудь? Келли тогда должна будет узнать все. Ким очень хотелось рассказать обо всем дочери, хотя бы для того, чтобы просто поделиться с близким человеком. Это было очень тяжело — знать наверняка, что отец Келли умирает. Но она не могла заставить себя переложить невыносимый груз на плечи дочери. Легче ли, если они обе будут страдать?
— Когда я снова увижу папу? — спросила Келли.
— Это зависит от него, — ответила Ким. — Ты же его знаешь. Он очень занят.
— Он всегда занят и всегда будет только так...
Не всегда, подумала Ким.
Ну, скажи ей сейчас! Она имеет право знать.
Ким чувствовала себя беспомощной, как в ловушке. Она разрывалась между тревогой за бывшего мужа и заботой о дочери. Она понимала, почему он не хочет, чтобы дочь знала о его болезни, однако он не отдавал себе отчета в том, как мучительно для нее обманывать девочку. Он даже не представляет, как трудно лгать дочери. И ничего нельзя изменить. Ким вынуждена будет жить с этой ложью, пока Райан не умрет. И она не знала, то ли защищает свою дочь, скрывая правду, то ли делает ей хуже. Ведь настанет день, когда придется сказать Келли, что папа умер.