Мёртвая столица

Александр Виланов

Ответ был очевиден всем присутствующим. Голем продолжил:

– Общие представления о способах связи души и каркаса сумеет составить любой…

– Дурак, – закончил Линсон.

– Пусть этот термин останется на вашей совести, господин Марей. Но одних лишь украденных экземпляров, как видите, оказалось недостаточно для воспроизведения столь сложной технологии. Без наличия инструкций, формул и чертежей, над разработкой которых трудились целые поколения, любые попытки создания каркаса или сосуда обречены на провал. А подобные знания, могу вас заверить,

хранятся в строжайшей тайне и за долгие века существования стального народа ещё ни разу не попали в чужие руки.

– Вот прямо ни разу? – недоверчиво покосился проводник. – Откуда такая уверенность?

– Голема невозможно подвергнуть пыткам, – невозмутимо прогудел Алмейтор. – Стальные каркасы не испытывают ни боли, ни других неудобств, присущих живой плоти. Подкупать нас тоже нечем – у големов крайне мало потребностей. Подводя итог: да, я не вижу такой ситуации, в которой голем мог бы раскрыть главную тайну своего народа.

– Ну а просто взять и стащить чертежи? – не унимался Линсон. – Неужто никто из гостей не пытался забраться в хранилища?

– Пытались, как же без этого.

– Но что-то им помешало.

– Видите ли, хранилище намного легче защитить, если… – Алмейтор замялся, – если в нём не планируется появления живых существ.

– Ах, теперь понимаю. – Проводник одобрительно закивал. – Ни ловушек, ни сигнализации. Просто распылил в воздухе яд – и готово.

Голем смущённо опустил голову.

– К сожалению, не всех это останавливает. Даже по прошествии веков, когда слава о неподступности Сат-Харимских хранилищ достигла самых отдалённых уголков континента, персонал то и дело извлекает из шахт и коридоров мёртвые тела незадачливых грабителей. И, если вам интересны подробности, большинство из них – люди.

Линсон гордо усмехнулся:

– Вот уж ни секунды не сомневался!

Пока проводник выметал из головы идеи о проникновении в нетронутые Сат-Харимские сокровищницы, Алмейтор наконец нашёл то, что искал. Стальной палец чуть надавил на затылок металлического черепа, раздался негромкий щелчок, и предмет с жадным скрежетом втянул в себя все десять проводов. Снаружи остались торчать лишь твёрдые наконечники.

Теперь, когда душу не закрывали спутавшиеся витки, на её темени Линсон заметил гравировку: «Фентар». Наверное, имя. Проводник привстал на цыпочки и зачем-то осмотрел макушку самого Алмейтора – там ничего не было.

– Он видит нас? – поинтересовалась Сайтеми.

– Нет, но сейчас услышит.

Алмейтор нащупал что-то у себя под мышкой и потянул. Левая грудная пластина отъехала в сторону, обнажив внутри пустой отсек с четырьмя пазами, по размеру совпадающими с сосудом души. Затем голем вытянул два штырька из «ушей» собрата и вставил в гнёзда одного из пазов.

– Ты слышишь меня, Фентар? – прошептал он, бережно удерживая черепок в ладонях. – Моё имя – Алмейтор. Твоим страданиям пришёл конец. Я нашёл тебя, и скоро мы будем дома. Потерпи ещё немного.

– А ты уверен, что он до сих пор живой? – спросил Линсон,

многозначительно кивая на разваленные доспехи.

– Полагаю, вы не слишком внимательно меня слушали, господин Марей. – Голем повторил процедуру с двумя «глазными» проводами, позволив собрату увидеть заброшенную комнату. – Каркас – это инструмент, с помощь которого душа передвигается по миру и защищается от внешних угроз. Настоящий Фентар находится здесь, – он ткнул пальцем в череп, – и нигде больше.

– И что? Ведь черепок валялся тут же. С какой бы стати ему не сгнить вместе с остальными железками?

– Душа голема помещена в необработанный осколок адамантита внутри «черепка». Необработанный, потому что ещё не выявлено способов подвергнуть данный металл коррозии, разложению или физическим деформациям. Он неуязвим, господин Марей. Даже для Порчи.

– О, вот с этим я бы поспорил, – покачал головой Линсон. – Ты не задавался вопросом, на кой я все эти годы рискую своими филейными частями и таскаю по городу клиентов, когда мог бы преспокойно грабить руины? Ведь здесь, в Турте, валяются без присмотра горы бесхозных драгоценностей, хоть мешками выноси, а я – единственный из живущих людей, способный за ними прийти.

– Давайте угадаю: Порча уничтожила все ценные металлы и минералы, – предположила Сайтеми.

– В точку! Ни алмазов, ни бриллиантов, ни монет, ни даже завалящей серебряной цепочки. Всё, что я мог толкнуть подороже, рассыпалось в пыль. Вот будто знала Порча, что я сюда приду, и подчистила всё ценное!

– А Порча умнее, чем мы думаем. Может статься, что это не просто стихийное бедствие, – с довольным видом заявила дева, но вдруг осеклась и умолкла, а проводник и голем вернулись к своему спору.

– Ну так что, ты можешь проверить, цел ли этот, как его, мандатитовый стержень, или будем собирать души наобум, не имея понятия, живы они или нет? – спросил Линсон.

– Уже проверил, – отозвался голем, продолжая держать черепок с тянущимися внутрь себя проводами. – Мой детектор прямо сейчас улавливает волны активности из данного сосуда, а значит, душа до сих пор жива, что бы вы ни говорили. Стальной корпус утратил былую прочность, провода того и гляди обломятся, но стержень внутри цел и невредим – в этом нет никаких сомнений. Но вы поделились крайне занимательной информацией. Выходит, что Порча не просто ускоряет процессы разложения, а делает это выборочно, подбирая различную скорость для разных материалов?

– Выходит, что так, – пожал плечами Линсон. – Я не сравнивал. Знаю только, что брюлики мне потаскать не светит, вот и пришлось на свою голову связаться с Генримом и его турфирмой.

Убедившись, что гнёзда подсоединены как надо, голем снова нажал потайную кнопку, позволяя проводам натянуться, и медленно ввёл душу в паз – череп встал на место как влитой. Затем Алмейтор задвинул пластину, надёжно оградив душу собрата от внешних воздействий.

– Так у них там на каждого отдельные глаза и уши? – присвистнул Линсон.