Мертвая зона
Шрифт:
Нет, в мире Уолта Хэзлита не было ни экстрасенсов, ни героев, здесь существовала одна доктрина: мы должны изменить систему изнутри. Он был порядочный, уравновешенный человек, любил ее и Денни, но ее вдруг потянуло к Джонни, и ей стало жаль те пять лет, что у них украли. Или даже целую жизнь. И ребенка, у которого волосы были бы темнее.
– Ты лучше иди, дорогой, – сказала она тихо. – Они там съедят твоего Тиммонса со всеми потрохами.
– Пожалуй, – улыбнулся он ей. Выводы сделаны, заседание окончено. – Мир?
– Мир. – Но ведь он знал, где было кольцо. Он знал. Уолт поцеловал Сару, слегка
Через пять минут он вывел задним ходом их маленький красный «пинто» на Понд-стрит, как обычно, коротко погудел на прощание и уехал. Она осталась одна с Денни, который с риском для жизни пытался слезть со своего высокого стульчика.
– Все-то ты делаешь не так, недотепа! – Сара прошла через кухню и подхватила сына.
– Бяка! – недовольно сказал Денни.
В кухню, крадучись, точно малолетний преступник, неторопливо вошел их забавный кот Рыжик, и Денни схватил его на руки, сопя от удовольствия. Рыжик прижал уши и смирился со своей участью.
Сара убирала со стола и улыбалась по инерции. Тело, находящееся в состоянии покоя, склонно пребывать в нем, а ей было покойно. Бог с ними, с недостатками Уолта; у Сары своих хватает. Она пошлет Джонни рождественскую открытку, и этим дело кончится. Так оно будет лучше, безопаснее… потому что движущееся тело склонно продолжать движение. А ей здесь хорошо. Она пережила трагедию, связанную с Джонни, который был так несправедливо отнят у нее (но ведь в этом мире столько несправедливого), прошла через собственные водовороты на пути к тихой заводи, и здесь она останется. Эта залитая солнцем кухня – неплохое место. Лучше забыть ярмарку, Колесо удачи и лицо Джонни Смита.
Наливая в раковину воду для мытья посуды, она включила радио и услышала начало новостей. Первое же сообщение заставило ее застыть с только что вымытой тарелкой в руке; в тревожном раздумье она смотрела на их маленький дворик. С матерью Джонни случился удар, когда она смотрела телевизионную передачу о встрече сына с репортерами. Сегодня утром она умерла, около часа назад.
Сара вытерла руки, выключила радио и вызволила Рыжика из рук Денни. Она отнесла мальчика в гостиную и посадила в манеж. Денни оскорбленно заревел, на что она не обратила никакого внимания. Сара подошла к телефону и набрала номер «Медикэл сентр». Телефонистка, которая, очевидно, устала повторять одно и то же, сообщила, что Джон Смит выписался из больницы вчера вечером, незадолго до полуночи.
Сара положила трубку и села на стул. Денни продолжал плакать в манеже. Из раковины перебегала вода. Немного погодя Сара поднялась, пошла на кухню и завернула кран.
Репортер из журнала «Потусторонний взгляд» явился 16 октября, вскоре после того, как Джонни сходил за почтой.
Отцовский дом был удален от дороги; усыпанная гравием подъездная дорожка длиной почти в четверть мили пролегала вдоль стоявших плотной стеной елей и сосен. Джонни ходил по ней каждый день. Поначалу он возвращался к веранде, дрожа от изнеможения, хромая и едва держась на ногах – их словно жгло огнем. Теперь, через полтора месяца после приезда домой (сначала он преодолевал полмили за час), эта ежедневная прогулка доставляла ему удовольствие, и он ожидал ее с нетерпением. Именно прогулку, а не почту.
Джонни стал колоть дрова к предстоящей зиме, Герберт собирался для этого нанять людей, поскольку сам подрядился делать внутренний ремонт в домах Либертивилла.
– Когда старость заглядывает через
Джонни поднялся на веранду и с легким вздохом облегчения сел в плетеное кресло. Он закинул правую ногу на перила веранды, потом, морщась от боли, обеими руками поднял левую и положил ее сверху. Затем просмотрел полученную почту.
В последнее время она пошла на убыль. В первую неделю его пребывания в Паунале приходило в день до двадцати писем и восемь – десять бандеролей; в основном они пересылались из «Медикэл сентр», но некоторые были адресованы прямо в Паунал, на конвертах писали: Паунэлл, или Поунал, а однажды даже Пунатс, до востребования.
Среди авторов писем большинство составляли люди одинокие, мечтающие найти в жизни хоть какой-либо смысл. Были письма от детей, просивших автограф; от женщин, желавших переспать с ним; от безнадежно влюбленных, которые спрашивали у Джонни совета. Иногда ему присылали талисманы на счастье. Иногда гороскопы. Многие письма были проникнуты религиозным духом; когда он читал эти послания, написанные с орфографическими ошибками, крупными, старательно выведенными буквами, немногим отличавшимися от каракулей смышленого первоклассника, ему мерещился призрак матери.
Джонни уверяли, что он пророк, призванный вывести усталый и разочарованный американский народ из пустыни. Предвестник близкого конца света. К сегодняшнему дню – шестнадцатого октября – он получил восемь экземпляров книги «Бывшая великая планета Земля» Хола Линдсея – мать наверняка одобрила бы это сочинение. Джонни призывали объявить о божественном происхождении Христа и положить конец распущенности молодежи.
Шел и поток враждебных писем, как правило анонимных, их было меньше, но они дышали страстностью, как и корреспонденция почитателей Джонни. Один нацарапал карандашом на желтом бланке, что Джонни антихрист и хорошо бы ему покончить с собой. Четверо или пятеро интересовались, какое испытываешь чувство, убив собственную мать. Очень многие обвиняли его в надувательстве. Один умник написал: «Предвидение, телепатия – чушь собачья! Дерьмо ты, а не экстрасенс!»
А кроме того, ему присылали вещи. Это было хуже всего.
Каждый день по дороге с работы домой Герберт заходил на почту и забирал бандероли, которые из-за своих габаритов не могли поместиться в почтовом ящике. Сопроводительные записки были в основном одинаковые – исступленный крик: Скажите мне, скажите мне, скажите мне!
Это шарф моего брата, пропавшего без вести во время рыбной ловли на Аллагаше в 1969 году. Я уверена, что он еще жив. Скажите мне, где он.
Это губная помада с туалетного столика моей жены. Мне кажется, у нее с кем-то роман, но я не уверен. Скажите мне, справедливы ли мои подозрения.
Это браслет с именем моего сына. Он перестал приходить домой после школы, пропадает где-то до позднего вечера, я просто с ума схожу. Скажите мне, чем он занимается.
Женщина из Северной Каролины – откуда только она узнала о нем, ведь августовская пресс-конференция на всю страну не транслировалась – прислала обожженный кусок дерева. Ее дом сгорел, писала она, в огне погибли муж и двое из пятерых детей. Пожарная служба города Шарлотт заявила, что всему виной неисправная электропроводка, но она с такой версией не согласна. Дом наверняка подожгли. Она хотела, чтобы Джонни потрогал почерневший кусок дерева и определил, кто совершил поджог, и пусть это чудовище остаток своей жизни гниет в тюрьме.