Мертвец. В погоне за жизнью
Шрифт:
"Смерть бывает троякая: телесная, духовная и вечная. Телесная смерть состоит в разлучении души от тела. Эта смерть - общая всем, праведным и грешным, и неминуема, как видим. Об этой смерти говорит Божие Слово: "человекам положено однажды умереть" (Евр. 9, 27). Вторая смерть - вечная, которой осужденные грешники вечно будут умирать, но никогда не смогут умереть; пожелают обратиться в ничто из-за жестокого и нестерпимого мучения, но не смогут. Об этой смерти говорит Христос: "Боязливых же и неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов участь в озере, горящем огнем и серою. Это смерть вторая" (Апок. 21, 8). Третья смерть - духовная, которой
Слова православного святителя Тихона Задонского получили отклик в душе...
Лёгкий ветерок проник через распахнутое окно балкона, покачивая обрывки обоев на неровных стенах. Квартира пребывала в ужасном состоянии. Изношенная расцарапанная мебель, грязная поломанная кровать с дырками, разбитые стёкла в оконных рамах, обугленный ковёр, бытовой мусор, разбросанный по полу. Какие-то бумажки, обрывки газет, пустые бутылки, окурки, упаковки от пищи, сигарет, медикаментов, презервативов и обычная грязь. Люстра висела наискось, покачивая разбитыми плафонами и лампочками, телевизор был треснут по диагонали. Воронёнок бегал среди мусора и настойчиво подавал голос.
Дождев сидел в дырявом кресле и как будто ждал, сам не зная чего. В комнату плавно вошла женщина в белых одеждах.
– Сынок, тебе нужно уходить отсюда.
Матвей посмотрел на свои бледно-синие руки с облезшей плотью, потрогал израненное лицо с язвами.
– Сейчас, мама, сейчас!
Он схватил пернатого и побежал в ванную - забрать спрятанный пистолет.
4. Тайна троякой смерти
В дверь спокойно, но настойчиво и громко стучали. Сначала активизировался слух, потом возникло изображение, затем уже включился мозг. Объятый сном парень оторвал голову от клавиатуры и быстро направился в прихожую, слегка покачиваясь спросонья. Открыл, даже не посмотрев в глазок.
На пороге стоял православный священник в чёрной рясе. Вытянутый, худой, с внушительной седой бородой и большим крестом на груди. Несмотря на седину, он не выглядел слишком старым, а живые голубые глаза ещё больше подчёркивали его не молодой, но и не пожилой образ.
– Мир дому сему, - тихо сказал батюшка.
– Меня зовут отец Владимир. Нынче почила ваша соседка, прихожанка нашего храма, новопреставленная Тамара. У неё нет родственников, поэтому хороним мы своими силами. Вы не могли бы помочь нам, поучаствовать в обряде погребения? Всё что от вас потребуется - это понести гроб с покойной.
Дождев просто стоял и хлопал сонными глазами. Уж никак не ожидал он увидеть такого гостя у себя дома, но отказать точно не мог, сам не зная почему.
– Хорошо, пойду соберусь.
– Спаси Господи. Мы в квартире напротив, после молитв проследуем в храм, где будет отслужена заупокойная лития и состоится поминовение усопшей. Приходите.
Матвей умылся холодной водой, чтобы окончательно прогнать сон. Как странно: он жил в этой квартире достаточно долго, за это время переругался со всеми соседями из-за шумных посиделок и пьяных дебошей, а вот именно эта женщина ни разу не приходила к нему с претензиями. Она доживала свой век тихо и незаметно, будто её вовсе не существовало.
Дождев собрался, закрыл свою квартиру на ключ и скользнул в соседнюю. В центре одной единственной комнаты, боком к входу, стоял самый простой деревянный гроб, в котором лежала пожилая женщина, накрытая полупрозрачным погребальным покрывалом. Руки её были сложены крестообразно, на груди лежала икона Иисуса Христа, на голове красовался церковный венчик со святыми ликами.
Матвей как можно тише и незаметнее влился в небольшой отряд молящихся и вскоре погрузился в какое-то необычное состояние вне времени. Несмотря на чёткое произношение священника, он почти не понимал слов молитвы, но слушать хотелось без конца.
Наконец моления закончились, пришло время выносить гроб с покойной, который весил, как оказалось, не так много. Основной сложностью было протиснуться в узкие и тесные проходы подъезда, да и самой квартиры. Вот тут пришлось попотеть.
Но маленькая группа верующих справилась с этими трудностями и под молитвы "Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас" неспешно направилась к церкви. Дождев первый раз шел по столь знакомой дороге с такими неоднозначными мыслями, никого и ничего не замечая и представляя себя на месте умершей. А ведь всё так и могло закончиться, после рокового драг-рейсинга. Холодок гулял по коже...
Храм, сложенный из брёвен и увенчанный всего одним блестящим куполом, располагался довольно близко от дома Матвея, хотя он раньше не обращал на это никакого внимания. Рядом находилось подсобное помещение и маленькое кладбище со свежевыкопанной могилой, а за ними начинался зеленеющий парк. На церковной территории почти никогда никого не хоронили, но, видимо, настоятель разрешил.
Внутри тихо потрескивали свечи, пахло ладаном и мёдом. Запах натурального пчелиного воска... Через небольшие окошки красиво падали столпы солнечного света, мягко нарушая полумрак помещения. Храм не сиял роскошным убранством, но отчётливо ощущалось, что в каждую деталь вложили душу и искреннюю любовь.
Но, несмотря на царящую вокруг благодать и безмятежность, Дождев почувствовал себя здесь чужим. Возникло такое странное ощущение, будто бы одна часть требует остаться, а другая, наоборот, хочет уйти как можно скорее. Эта внутренняя борьба увлекала мысли от льющейся молитвы.
В чувство парня привела упавшая на руку капля горячего воска. Тем временем отец Владимир начал читать отрывок Евангелия.
– Не хощу же вас, братие, не ведети о умерших, да не скорбите, якоже и прочии не имущии упования. Аще бо веруем, яко Иисус умре и воскресе, тако и Бог умершыя во Иисусе приведет с Ним. Сие бо вам глаголем словом Господним, яко мы живущии, оставшии в пришествие Господне, не имамы предварити умерших: яко сам Господь в повелении, во гласе Архангелове и в трубе Божии снидет с небесе, и мертвии о Христе воскреснут первее: потом же мы, живущии оставшии, купно с ними восхищени будем на облацех в сретение Господне на воздусе, и тако всегда с Господем будем. Темже утешайте друг друга в словесех сих.
Затем батюшка взял лист с разрешительной молитвой, прочёл, свернул его и вложил в правую руку Тамаре.
– Приидите, последнее целование дадим братие, умершей...
– пропел маленький женский хор и прихожане по очереди стали подходить к покойной, целовать икону на груди и венчик на лбу. Матвея это очень смутило, он так и остался стоять на своём месте с догорающей свечкой. После прощания тело с головой закрыли покровом, священник достал маленький мешочек, из которого крестообразно посыпал умершую землёй.