Мертвецы выходят на берег. Министр и смерть. Паршивая овца
Шрифт:
— Ты шутишь?
Он кивнул.
— У нас есть его заверенные свидетельские показания. Когда будет суд, если понадобится, мы вызовем его.
— У вас такие хорошие связи с полицией на его родине?
— Но он летит в Лондон, Веум.
— Какая разница?
Около стойки регистрации билетов дожидались своей очереди четверо последних пассажиров — деловая женщина лет тридцати в серой юбке и меховом полушубке, седовласый старик в инвалидном кресле, которое катил молодой полный парень в голубых джинсах и черно-красной клетчатой куртке
— А что с остальными делами? — спросил я.
— С чем именно?
— Убийство в Аквариуме. Сирен Сэвог. Пожар полуторагодовой давности.
— Я же ведь сказал, что мы держим все под контролем.
— Но…
— Пожар — ты-то какое имеешь к нему отношение?
— Ты прекрасно все понимаешь, Мюус. Отпечатки пальцев умершего человека, смерть которого засвидетельствована Александром Латором.
— Ты ошибаешься, Веум. Латор был просто так называемым отрицательным свидетелем. Единственное, что он подтвердил, это то, что он не видел, как Асбьерн Сэвог уходил из горящего дома. Но он, Сэвог, все-таки выбрался оттуда.
— И оставил после себя труп. Мило.
— Вот именно. Он оставил после себя труп, Веум. Иначе зачем ему было скрываться все это время? И единственным человеком, который знал правду, была его жена — Сирен Сэвог.
— И она тоже умерла.
— Именно. Мы тоже не идиоты, Веум. Мы тоже заметили связь между событиями. Альтернативную развязку.
— И это…
Он перекривился.
— Это…
— Послушай, Мюус, расскажи мне все. Сирен Сэвог была очень дорога мне.
— Не говори так, Веум… Я предполагаю больше, чем… ну хорошо. Коротко. Мы не исключаем возможности того, что именно Сэвог убил свою жену как опасного свидетеля.
— Значит, вы все-таки согласились с тем, что она не сама выбросилась из окна? Вы теперь отказались от этой идиотской теории?
— На основании отпечатков пальцев мы с уверенностью можем утверждать, что именно он убил Хенрика Бернера в Аквариуме. Но это не имеет ничего общего с делом Карла Бернера. Самый обычный любовный треугольник.
— И где же Асбьерн сейчас?
— Мы найдем его, Веум. Вся полиция Норвегии поставлена на ноги. Через несколько дней мы объявим официальный розыск по стране.
— А почему бы не сейчас?
— Потому что мы не хотим давать ему понять, что именно и как много нам известно. Но будь спокоен… — Он оглянулся. — Мы держим под контролем все возможные пути, по которым он может выбраться из страны.
— Но кто тогда сгорел на том пожаре, Мюус?
— Успокойся, в свое время мы узнаем и это.
— У тебя будет много дел, если ты действительно собираешься заняться всем этим.
Кари Карсте нетерпеливо переминалась с ноги на ногу около нас. Четверо последних пассажиров направлялись на паспортный контроль.
— Тот банковский счет в Лондона, ты проверил
— Пока нет. У меня было полно других дел.
Я вопросительно посмотрел на него.
— На том листе, который ты нам дал, были прекрасные отпечатки пальцев. Самые хорошие отпечатки получаются на глянцевой бумаге, как ты знаешь.
— Ну и?
— А как ты думаешь, Веум? — Он ехидно ухмыльнулся.
— Я…
Через дверцу паспортного контроля проехал человек в инвалидном кресле. Молодой человек, сопровождавший его, повернулся к денди и что-то сказал ему. Денди поднес руку к затылку, как будто хотел поправить хвост, которого там не было. В ту же минуту он посмотрел в нашу сторону.
Наши глаза встретились.
Мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы вспомнить, где именно я его видел — на свадебной фотографии у Карин Бьерге, и…
— Это он, Мюус! — закричал я. — Вон там!
— Где? Кто?
— На паспортном контроле. Это он, Асбьерн Сэвог.
39
Асбьерн Сэвог снял очки, сложил их и засунул во внутренний карман плаща.
Он смог быстро оценить ситуацию. Он стоял перед паспортным контролем — впереди были охранники службы безопасности, сзади мы.
Прежде чем мы успели сдвинуться с места, он уже бросился бежать.
— Держи Кари Карсте — сейчас она нужна нам более, чем когда-либо, — крикнул я Мюусу и побегал за Асбьерном Сэвогом.
Он схватился рукой за поручни и перемахнул через барьер на эскалатор, который вел в кафетерий, на втором этаже. Перед моим носом промелькнули подметки его итальянских туфель ручной работы.
Сзади раздавались вопли Мюуса:
— Немедленно остановитесь! Оба!
Но никто из нас не прислушался к его приказу.
Асбьерн Сэвог завернул за угол и ворвался в кафетерий, перевернув по дороге столик с пустыми кофейными чашками и натолкнувшись на официантку. Словно во сне, я видел, как за окном разворачивается лайнер. Через секунду Асбьерн Сэвог раздвоился и тут же исчез.
Он прекрасно знал, что кафетерий — это ограниченное пространство.
Он схватил ящик с зелеными растениями и бросил его в меня. Я пригнулся, предусмотрительно прикрыв голову рукой. Но тут он набросился на меня, воинственно размахивая своим «дипломатом». Его лицо было сейчас того же красного цвета, что и «дипломат», намного круглее, чем на свадебной фотографии, но с совершенно потухшими глазами.
«Дипломат» рассекал воздух все в большей и большей близости к моему носу. По-прежнему защищая рукой голову, я попытался перейти в наступление.
Он резко отступил в сторону, поднял «дипломат» высоко над головой и со всей силой неожиданно опустил его мне на голову, но промахнулся и попал по плечу. Острый край «дипломата» парализовал мускулы руки как раз на те несколько секунд, что были ему так нужны.
Сэвог обгонял меня метров на пять и уже почти добежал до лестницы, ведущей вниз.