Мертвое море
Шрифт:
"Мария Селеста".
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ТУМАН
1
Хотя Джордж Райан никогда раньше не был на борту корабля - если не считать лодочной прогулки на озере - он сразу понял, что ему что-то не нравится в "Маре Кордэй". Опытный моряк сказал бы, что с ней что-то не так. Но Джордж не
Поэтому на море он был впервые.
Деньги деньгами, но он решил, что это будет первый и последний раз.
Они отплыли в шесть утра, около двенадцати часов назад, и поначалу Джордж расхаживал по палубе как бывалый моряк. Он повсюду замечал зеленые лица своих коллег - все они почти сразу стали жертвами морской болезни. Никто из них, кроме Сакса, не был раньше в открытом море. Длинные волны и сильная качка в тот момент не особо влияли на Джорджа. И все же, ему было сложно ходить по спардеку, не шатаясь (к большому удовольствию членов экипажа, которые, казалось, были самим воплощением равновесия и контроля над собственным телом), а в остальном, все было в порядке. Все его прежние волнения и беспокойства оказались впустую.
В отличие от остальных, он чувствовал себя нормально. Как Сакс. Он докажет им, что он тоже крутой парень.
В Норфолке, вечером накануне отправления, Сакс предупредил всех, что с первого же дня у них будут проблемы.
– Поверьте мне, девочки. Море превратит вас в младенцев. Когда покинем сушу, вы, сосунки, будете плакать и звать маму, выблевывая собственные кишки.
Но Джордж решил, несмотря на свой страх перед морем, что справится с тошнотой. Лишит Сакса этого удовольствия. Он решил доказать горластому мачо, что тот заблуждается.
И он это сделал. О, да.
Во всяком случае, пока они не достигли так называемого "Кладбища Атлантики", что напротив мыса Хаттерас. Района бурных течений и частых штормовых ветров. Здесь теплое течение Гольфстрим, устремлявшееся на север, встречалось с холодными водами Арктики. Как масло и вода, смешивались они не очень хорошо. Море сразу же словно взбесилось. "Мара Кордэй" ответила тем, что у моряков называется "легкой качкой", но для желудка Джорджа это стало настоявшим испытанием. И, без лишних церемоний, его обед довольно скоро попросился наружу.
Тут его, конечно, скрутило по-настоящему.
У остальных к тому времени дела шли чуть лучше. Но Джордж лежал на своей койке и чувствовал, будто проглотил рой бабочек. Его мучила тошнота, прошибал пот, бил озноб... Голова кружилась так, что он не мог даже встать, чтобы отлить. К нему заглянул Сакс. Не упустил возможность. Грубое, загорелое
– Что, уже не так крут, а, Джордж?
– Да пошел... ты, - борясь с рвотными спазмами, выдавил Джордж.
Сакс был его боссом - формально, бригадиром - но ему, казалось, нравилось, когда с ним пререкались. Его это веселило. Поднимало настроение, как предположил Джордж, знавший, на какие кнопки давить, чтобы вывести человека из себя. Вот что за парень был Сакс.
Портер дал Джорджу кое-какие лекарства от его недуга. Через пару часов пришло небольшое облегчение.
Он смог хотя бы сидеть.
Чуть позднее, цепляясь за стены каюты как пьяный слепец, Джордж добрался до иллюминатора и посмотрел на море. Оно было относительно спокойным. И все же судно швыряло и качало, как вагончик на американских горках. Хотя, возможно, ему это только казалось.
– Боже, во что я влез?
– застонал он, откинувшись на койку.
Если б ему не так были нужны деньги и банк не выкручивал бы ему яйца, он никогда б не подписался на это.
Даже закрыв глаза и погружаясь в сон, он не мог избавиться от чувства, что что-то в "Маре Кордэй" ему все-таки не нравилось.
2
– Хорошо идем, - сказал Кушинг, вглядываясь над водой, которая казалась почти черной под серым мартовским небом.
– Полагаю, сейчас мы прямо над абиссальной равниной Хаттераса на краю Саргассова моря.
Фабрини вытер брызги воды с загорелого лица.
– Что, черт возьми, за абиссальная равнина, умник?
– Просто подводная равнина. Как на суше, только на глубине примерно 16000 футов, - объяснил Кушинг.
Фабрини попятился от перил фальшборта.
– Черт, - воскликнул он, видимо, испугавшись, что его засосет с палубы в бушующую черноту.
Кушинг усмехнулся.
– Да, я полагаю, Багамы и Куба сейчас от к юго-востоку от нас.
– Куба?
– переспросил Менхаус, прикуривая сигарету от окурка предыдущей.
– Будь я проклят.
Кушинг крепко вцепился в перила, даже крепче, чем остальные. Когда ему было двенадцать, его старший брат ради шутки столкнул его с моста в воду. Высота моста была футов двенадцать, не больше. Поэтому он не пострадал при падении. Выплыл на берег целый и невредимый. Но с тех пор любые перила заставляли его нервничать.
– Эй! Парни!
– рявкнул первый помощник капитана Гослинг, проходя мимо.
– Осторожней там, ради бога. Одна хорошая волна, и ваши задницы окажутся за бортом этой посудины.
Они проигнорировали его предупреждение, словно опытные мореходы. Они чувствовали, что прошли посвящение. Морская болезнь и все такое, и знали, что делали. Теперь они тертые калачи.
– Не беспокойся насчет нас, - рассмеялся Менхаус.
Он всегда смеялся.
– Да, не переживай, - сказал Фабрини.
– Ага, конечно, - проворчал Гослинг.
– А потом мне придется вылавливать ваши задницы, пока до них не добрались акулы.