Мертвое наследие

Шебалин Дмитрий Васильевич

— И именно поэтому нам ничего не остаётся, кроме как поверить Ребешу. Если не как пророку, то хотя бы как искателю.

— И «пройти путём ночного света», чтобы отыскать упрятанное вашими далёкими предками сокровища?

Шен испытующе посмотрел мне в глаза, будто догадался, что я специально подначиваю его рассказывать мне больше, чем он хочет. Искатели считают нанявших их людей чужаками, но всё-таки ради денег готовы им служить. Но ради чего на это подписался Шен? Уж точно не ради одного золотого.

— Ты правда думаешь, что это их сокровища? — наконец спросил он. — Опасно идти в Мёртвый город с такими мыслями.

— Об этом мы поговорим с тобой чуть позже, —

серьёзно ответил я, увидев, что к нам приближается Шипящий Свист. — Сейчас нужно готовиться к первому привалу.

К концу первого дня в лучах заходящего солнца мы взбирались на поросший редкой растительностью холм. С каждым десятком лиг жизнь во всех её проявлениях всё больше сторонилась этих мест. За последние несколько часов я не видел ни одной птицы в небе и ни одного грызуна, перебегающего из одной своей норы в другую. Даже насекомые больше нам не докучали. Всё изобилие природы, которым так славилось южное побережье Торгового залива, осталось у нас за спиной, а впереди на многие лиги раскинулись безжизненные земли.

Наш отряд далеко не первым преодолел подъём, и здесь, на вершине холма уже хватало тех, кто так же, как и мы впервые смотрел на чёрные пески, пока ещё только длинными прожилками разрезающие куда более привычную желтизну пустыни. Словно кто-то расстелил на равнине огромную полосатую шкуру тигра.

— Здесь заканчивается безопасная зона, — сказал Свист. — Как только мы спустимся вниз, дыхание чёрной печали начнёт влиять на нас. Через 7 дней мы должны оказаться на этом же самом холме, если не хотим сойти с ума. Отдыхайте, завтрашний переход будет тяжелее, чем сегодня.

Отдых отдыхом, но караул стоило выставить. Плоская вершина скалистого холма, на котором нам предстояло разбить лагерь, имела внушительную площадь. Не было смысла всем тесниться в одном месте, поэтому мы постарались застолбить себе место с краю. Пока готовился ужин и спальные места, я смотрел на заходящее солнце, какое-то непривычное и тревожное сегодня. В чём секрет чёрной печали? Почему за 7 с лишним веков она не потеряла своей силы?

Я ведь наивно полагал, что всё дело в каком-то природном катаклизме. Сдвиг тектонических плит, вулканическая активность, магнитная аномалия или выход на поверхность сероводорода и иных опасных для человека газов… Да много чего могло вызывать подобные симптомы, о которых рассказывали искатели. Но похоже, у всего этого есть куда более сложные для моего понимания причины. И я даже не уверен, что хочу в них разбираться. Знания порой бывают опаснее неведения. Чтобы убедится в этом, достаточно было посмотреть на Ребеша, некогда опытного искателя, а ныне старика-фанатика, доживающего свой век в попытках заставить других людей пройти его путём. И ведь мы шли, чёрт побери. Шагали прямиком в лапы смерти и безумия. Да ещё и пытались друг друга при этом обогнать.

Глава 13

Как и предупреждал Свист, второй переход мало чем отличался от первого. Разве что под ногами всё чаще встречался чёрный песок, а растительность и всякая живность пропали окончательно. Мы всё также словно вьючные животные тащили на своих спинах все наши припасы, и не только их. В сумке Горунара помимо еды, воды и прочих необходимых для похода вещей лежало кое-что ещё, весьма редкое, а потому наверняка очень ценное. Именно это во многом объясняло, почему искатели из Новой надежды не отправились на поиски артефактов самостоятельно, а двигались сейчас в качестве проводников в составе хорошо вооружённых групп. Ни у кого из них такой вещи попросту не было, а если бы и была, то без должной охраны её отняли бы сразу после выхода за ворота города. А может ещё и до.

Тот камень, что нашёлся на дне храма в слободе, Блурвель окрестил зубом Пожирателя, или точнее его осколком. И он был на удивление похож на те, что

служили алтарями при храмах Забытых богов. Такой же пористый, лёгкий и на удивление прочный. Я попробовал поскоблить его ножом, и не увидел ни царапин, ни пыли. Такого материала не должно существовать, но он был, и, думаю, должен ещё сыграть свою роль в нашем походе.

Пророчество Ребеша трактовали по-разному, а некоторые его моменты были туманными и не до конца понятными. Но именно в этой части всё было довольно однозначно: «лишь зуб Пожирателя миров откроет проход к мёртвому наследию». Что бы это не значило, но всё же камень у нас был с собой. Были ли подобные древние артефакты у всех остальных команд? Или же кто-то из них рассчитывает заполучить их по пути к конечной точке маршрута?

— Мазай! — окрикнул меня впереди идущий Свист. — Прикажи своим людям двигаться быстрее! Мы должны быть на Скале Плача первыми.

Кажется, тревожные мысли начинают обретать плоть.

— Но разве не ты говорил, что гонка начнётся лишь когда мы подойдём к Мёртвому городу?

— Планы изменились, — резко ответил он, и в его голосе чувствовалась нервозность. Даже шипящих и свистящих звуков стало больше, словно он совсем перестал контролировать свой дефект.

— Объяснись. Будет лучше, если я буду отдавать приказы своим людям, зная для чего я это делаю.

Свист резко остановился, дожидаясь меня. Даже в нетерпении сплюнул на песок и явно хотел в грубой форме напомнить про то, что в походе нам всем следует слушаться его неукоснительно… Но рука Колтуна, пока ещё аккуратно опущенная на его плечо, быстро остудила его пыл.

— Только тихо, — зашипел он. — Иначе нам конец. Присмотрись туда. Видишь, в 2-х лигах южнее идёт большой отряд. Пятьдесят человек, не меньше. Много пыли, много шума. Только вопрос времени, когда заметят остальные.

Действительно, если присмотреться, то какое-то мельтешение в том направлении присутствовало. Мы сами шли по южному краю, так как Шипящий Свист не любил общество других искателей, поэтому всегда, по его словам, выбирал этот маршрут. И сейчас благодаря этому смог заметить приближение кого-то ещё. Кого-то, кто решил оставаться до поры вне поля зрения остальных команд.

— И кто это может быть? — спросил я.

— Ручаюсь, что это люди короля. Вышли из армейского лагеря южнее города и обошли нас по дуге. Несколько хороших искателей пропали накануне, но шептуны говорили, что их видели при дворе. Король явно решил поучаствовать и действовать собрался наверняка.

— И чем нам это грозит именно сейчас?

Свист зловеще выпучил глаза, борясь с раздражением от моих вопросов.

— А тем, что на Скале Плача не хватит места ещё для полусотни человек. Мы бы и так лежали там в два ряда, нежно прижимаясь друг к другу, а теперь кому-то и вовсе придётся подождать у подножья. О последствиях такой ночёвки, думаю, рассказывать тебе не нужно?

— Дерьмо… Сколько ещё до стоянки?

— Пять или шесть лиг. Повернуть обратно мы тоже уже не можем, не успеем вернуться до заката.

— Значит придётся потерпеть. Предлагаю пробежаться. Поклажа тяжёлая, но мои парни справятся.

— Нет! Если мы побежим, то побегут и другие. Даже если не знают причины. Лучше уйдём правее, а когда скроемся за тем барханом, сможем незаметно для всех увеличить свой темп.

— А вот тут уже я не согласен. Нам главное прийти вперёд королевских солдат, а не опередить остальные более мобильные команды. Если же мы прибудем туда одни, то кто даст гарантию, что полсотни гвардейцев нас оттуда не выкинут, а затем займут оборону на высоте, тем самым избавившись от всех конкурентов разом? У нас попросту не останется времени на организованный штурм, ведь все мы не знаем друг друга и друг другу не доверяем. Нам будет нечего противопоставить слаженному отряду королевской гвардии.