Мертвое наследие

Шебалин Дмитрий Васильевич

— Да. Сначала сильные начнут пожирать слабых, затем схлестнутся между собой. Чёрные пески не любят, когда нарушают их покой. Влияние чёрной печали пока ещё невелико, но оно будет расти. Недоверие, обида, зависть… Эти чувства начнут крепнуть в вас. Поэтому искатели чаще всего ходят по одному. Чем больше людей, тем больше поводов освободить внутренние страхи. А мы привели в пустыню двести человек разом! Не прошло и дня, как пески забрали четверть из нас.

— Успокойся. Видел я как люди ведут себя точно так же и без всякой мистической причины. Пустыня лишь определила условия игры, человеческую натуру она

не меняла.

— Думай что хочешь, Мазай. Мне нет до тебя и твоих людей никакого дела. Но сейчас это касается лично меня и обещанного мне золота. И лишь поэтому я советую тебе не поворачиваться спиной к другим людям. Даже к своим друзьям.

Свист закинул мешок за спину и начал спуск со скалы. Нам ничего не оставалось, как последовать за ним.

Через 15 лиг он вдруг начал резко отклоняться на юг, хотя другие группы шли на восток. На мой прямой вопрос он пояснил:

— На восток идёт старая дорога. Каменные плиты занесло песком, но всё же по ним идти куда легче, чем по барханам. Поэтому все пошли туда. Я же проведу вас более сложным путём. Но зато мы будем на нём одни.

Возможно, в этом есть здравое зерно. Люди сейчас могут быть опаснее пустыни. По крайней мере так мне казалось в первой половине дня.

* * *

Безоблачное небо и море песка. Ноги нагруженных наёмников порой проваливались в него по щиколотку. Дорога изматывала, мысли сбивались в кучу, и сложно было отделить одну от другой. Солнце уже почти касалось горизонта своим раскрасневшимся диском, а мы всё продолжали идти. Неплохо было бы прояснить ситуацию.

— Свист, мы не заблудились? Разве нам не нужно поторопиться?

— Почти пришли, — уверенно ответил он. — Вон в том ущелье начинается песчаная река. По ней мы спустимся к месту ночёвки. Время ещё есть.

Впереди из-под песка действительно проступали два невысоких и идущих параллельно друг другу скалистых кряжа. Будто спины драконов, уснувших тут когда-то.

— Чёрт с тобой, веди уже. Но в следующий раз подумай дважды над маршрутом. Действительно ли того стоят наши мучения?

Свист не ответил, лишь продолжил шагать к обозначенной точке.

Добравшись до места, мы поняли, что находимся на возвышенности, и если шли мы сюда по очень пологому склону, то впереди нас ждал довольно крутой спуск. А всего в лиге отсюда начинался очередной подъём на широкое плато, кажется, полностью свободное от песка. И я даже видел чёрные точки людей, уже спешащие в его центр.

— Это и есть песчаная река? — спросил Хорки, неуверенно глядя на зажатую между скал полоску песка. — Что-то ничего никуда пока не течёт.

— Вот именно, что пока, — ответил Свист. — Прикройте глаза и рты, садитесь на песок и повторяйте за мной.

Сам он достал из своего мешка войлочную подстилку, развернул её на песке и уселся как на салазки. Нам ничего не оставалось делать, кроме как последовать его примеру. В глазах суровых бойцов начали загораться искорки мальчишеского азарта.

— Держитесь плотнее, у нас только одна попытка. Кто отстанет, пойдёт пешком или, того хуже, обдерёт себе жопу об камни. Готовы?

Дождавшись нашего кивка, он откопал зарытый в песок конец верёвки и резко дёрнул. Вдруг поверхность песка тронулась с места и сначала медленно, но с каждой секундой набирая ход, потащила нас

за собой. Мы покатились в этом зажатом меж двух скал жёлобе, даже не пытаясь хоть как-то маневрировать. Спуск пару раз резко вилял из стороны в сторону, и все наши мысли были только о том, как бы не перевернуться на очередном вираже и не наглотаться песка, вдруг ставшего таким текучим. За ту минуту, которая потребовалась нам, чтобы преодолеть эти стремительные 500 метров, я, кажется, успел испытать весь спектр эмоций. От восторга и удивления, до настороженности и испуга. Особенно сильно сердце ёкнуло в самом конце, когда я увидел, как наш проводник прямо на ходу выхватил со своего пояса какой-то крюк и вздёрнул руку вверх. Такого в инструктаже не было!

В голове прострелило слово «предательство», но на большее у меня не хватило времени. Свист, зацепившись за что-то, резко остался позади, а мы продолжили свой полёт. Полёт?! Вдруг песок с хрустом под нами провалился вниз, обнажая неглубокую расщелину с острыми камнями, в которую мы с матом и криком все дружно и рухнули. Первым приложившись о камни, я на удачу растянул щит над собой, в который влетел Шен. Это его и спасло, оградив от встречи с куда более опасным дном этой ямы-ловушки. Сверху на нас посыпался поток песка, норовя закопать с головой. Нужно было быстрее выбираться отсюда!

— Живые?! — крикнул я. — Кто на ногах помогайте остальным встать! Зеф, ты как?

— Нормально, — простонал он, поднимаясь с колен. — Ничего серьёзного.

— Тогда узнай, кому нужна помощь. Шена проверь первым, он без артефакта.

Упали мы кучно, но тут особо и падать было некуда. Расщелина имела 6 метров в ширину и почти 10 в длину. Охапки сломанных деревянных жердей и куски смятого сейчас полотнища подтверждали версию о заранее подготовленной ловушке. И стены такие отвесные, что так просто эти 4 метра не преодолеть. Особенно, когда твои ноги уже вязнут в сыплющемся сверху песке.

На фоне вечереющего неба показались чьи-то смутно знакомые рожи, заглядывающие в этот природный колодец. Вот только вместо воды тут был песок, которого становилось всё больше.

— Ты смотри, живые ещё, — проворчал первый из них. — Придётся, значит, самим…

— Да так даже лучше, — возразил второй. — Не придётся откапывать.

— Солнце садится, один хрен не успеем хабар поднять. Сейчас закончим начатое, а завтра вернёмся.

— Свист, шепелявая ты змея, чего так поздно? — гневно спросил третий. Людей над ямой становилось всё больше и больше.

— Пришлось выйти попозже, — ответил искатель, тоже с любопытством заглянувший вниз. — Поосторожнее с ними, если кости не переломали, то значит, непростые рубаки.

— Тем ценнее награда! А вдруг артефакт? Да любой такой — это ж 20 золотых!

— Их ещё надо снять. Натягивайте тетиву, лучше уж наверняка. И тащите сеть.

— А может верёвку им сбросим, и они сами захотят выбраться? А? Эй, мужики, давайте к нам наверх! Только чур по одному!

Вопреки моему опасению песок перестал прибывать, из сухого водопада превратившись в тонкий ручеёк. Всё-таки его слой на каменном склоне оказался достаточно тонким, а основная масса была лишь в самой верхней точке. И именно на ней мы и проделали основной путь. Правда, даже этого хватило, чтобы присыпать нас чуть ли не по задницу.