Мертвое сердце
Шрифт:
Я поняла, что мне если не каюк, то трындец, а папандр ловко пропустил шатающегося принца в коридор, где тот чуть не упал, лишь в последний момент подставив ногу. По лицу Вильгельма можно было писать портрет в книгу рекордов Гиннеса, как самого удивленного человека в мире. Он пару раз перевёл взгляд с Майка на меня и закрыл дверь. Затем с весьма недовольным видом прошёл к креслу, сел, оглядел полностью одетую меня и нерастеленную половину кровати. Настал черед его одобрительного кивка и оглядывания окна с решеткой.
Так и хотелось сьерничать "Через окно теперь не лазят, придется дверь
— Почему, если происходит какой-то бедлам, ты всегда оказываешься в эпицентре? — нахмурился отец.
Если бы не злой взгляд папандра, то я бы захохотала в голос. Честное слово, этой фразой можно описать всю мою жизнь.
— Хотела бы я знать сама…
— Все! Я не хочу слышать твоих оправданий! — перебил меня мужчина.
Как-будто я планировала этим заниматься.
Я непроизвольно закатила глаза, понимая насколько глупо выглядит наш разговор, если так можно назвать набор фраз тиранически настроенного отца и подростка-дочери. Кто из нас та самая "стена", от которой горох отскакивает как в пословице, можно поспорить. Я ради приличия хотя бы слушаю его, а не кричу что-то вроде "Ой, все! Я знаю, что ты сейчас придумаешь наказание и психанешь!". Возможно и стоило бы, но рушить и так шаткие отношения совершенно не хотелось. Да и неизвестно, как реагируют Лорды-морды этого мира на грубость от женщин. Никак, скорее всего, ее здесь как понятия не существует. Одна я такая "неадекватная".
Я даже рада, что меня еще в младенчестве отдали на Фобос — тут бы я потеряла себя. Так что при встрече нужно будет сказать "мамочке" спасибо. Если она ещё жива.
Как бы то ни было, в душе все еще тлела мечта о Рае и о безоблачном будущем, которое маячило на горизонте. Мне было интересно учиться, периодически я ловила себя на мысли, что именно о такой жизни я мечтала, но мне все еще была непонятна мотивация Вильгельма. Если верить Барсику, то вскоре моему спокойствию придёт конец в виде замужества. Но теория с бабушкиным хитрым планом могла сработать. К черту собственную трусость!
— В качестве наказания, после уроков ты вместе с этим сборищем бездельников отправишься выполнять садовые работы.
Вот сейчас действительно захотелось оправдаться. Не скажу, что была не виновата, ведь при любом раскладе я могла выгнать всех или пригрозить как Майку минут десять назад. Но я была не против, как бы не ворчала и не жаловалась самой себе. А потому… а потому заслуживающей наказания себя не считала. Женская логика, называется. Виновата, но не настолько чтобы быть наказанной.
Я промолчала, оглядев чересчур агрессивного папандра. Да и прополку цветочков, которую он так ласково обозвал, я вытерплю. Тем более той толпой, что мы сидели вчера, можно горы сдвинуть. Интересно другое — парни тоже будут полоть? Потому как сколько я здесь пробыла, ни разу не видела, чтобы хоть одна особь мужского пола делала "грязную работу". Даже слуги все исключительно женщины. Хотя, нет. Стекольщик и те, кто вешал решетку были мужчинами. Но было бы странно видеть девушек в тех платьях, которые лезут на второй этаж по лестнице.
Мое задумчивое молчание
Подумав о том, что пора собираться, я откопала в тумбочке тщательно зарытый телефон. Но потыкав кнопку включения, экран пару раз мигнул и явил мне пустую батарею, после чего умер окончательно. Почему-то это именно это совсем испортило настроение. Скорее всего, именно эта вещь казалась мне последней шелковой нитью, что связывала меня с Домом, да и с Фобосом в целом. И хотя жизнь здесь была в тысячу раз приятнее, я все еще скучала. По ощущениям, будто детство резко оборвалось, а я не успела наиграться.
Минут через пять страданий, я закинула смартфон обратно в прикроватную тумбу и встала с кровати. Прохладный душ помог взбодриться и перестать думать о глупостях, а копание в гардеробной вообще настроило на приподнятое настроение. Вскоре я вновь была той самой неунывающей Алисой, что вечно влипает в неприятности, но выходит из них почти сухой.
Служанок я звать не стала, и не из-за того, что не хотела слушать новые сплетни Белокаменного замка, скорее уж потому, что сама в состоянии принять ванну и одеться. Я слишком привыкла к самостоятельности, чтобы игнорировать отчаянное желание побыть наедине с самой собой.
Минут через двадцать бодрых трепыханий я была готова к бою и выходила из комнаты, просто жаждая впитывать информацию.
Пробуксовав по все той же ковровой дорожке, прошла по коридору и спустилась по лестнице. Улица встретила меня ясным звездным небом без облаков и тёплым ветерком. Я остановилась на крыльце и взглянула вверх. Естественно, что созвездий Фобоса здесь я не увидела, хотя мысли такие и были. Майкл еще в первый день рассказывал историю создания этого мира, но только сейчас я вспомнила, что создан он был магами не так давно. Будь я на их месте — не стала бы заморачиваться со звёздами и созвездиями и скопировала бы их подчистую. Хотя… откуда мне знать, как создавать миры? В немагический мире, например, доказано существование космоса и вселенной, здесь же космонавтов точно нет. Следовательно, и проверить некому. Существует даже немаленькая вероятность, что я одна задаюсь подобными вопросами. Было бы забавно услышать о версии создания того же Фобоса с точки зрения магов. Не думаю, что у них бытует версия о большом взрыве. Скорее уж о богах, восседающих на облаках.
Подумав о том, что могу опоздать, я быстро прошагала к башне с расписанием, поднялась на второй этаж и прошмыгнула через толпу зевающих студентов. Естественно они спать хотят! Половина у меня полдня просидела. Мне тут же приветливо махнули рукой и даже позвали куда-то. Я приветливо ответила, чувствуя, что теперь меня знают если не все, то большинство. Моя интровертья половина выла о сущем кошмаре где-то на задворках сознания, что, честно говоря, не радовало. Экстравертья же часть желала задрать нос повыше и благоговеть от собственной крутости. Я была рада тому, что основная пофигистическая частичка дремлет и не душит никого своим "да плевать!".