Мертвые не умеют смеяться

Москва. 29 декабря 201… года. 42 часа после времени «Ч»

Тут, в зимнем саду на двадцать втором этаже, с уже начавшей обмерзать стеклянной крышей их собралось человек сто с лишним.

Примерно треть персонала «Риго-банка» – от уборщиц до председателя совета директоров Игоря Демидовича Долотова, члена Президентского совета по экономике, даже сейчас не терявшего своей сановитой повадки бывшего заместителя союзного министра.

Внизу пламя пожирало этаж за этажом, неумолимо поднимаясь вверх. Трещала и шипела в огне элегантная офисная мебель, оплавлялись от жара корпуса «Целеронов» и «АМД», лопались плазменные и жидкокристаллические экраны мониторов, улетали ядовитым дымом и кипящей пеной настенные панели и подвесные потолки. Обращались в ломкий пепел папки договоров, протоколов о намерениях, кредитных историй, отчетов и прочих важных и ценных бумаг, за многие из которых конкуренты заплатили бы не торгуясь – сколько запросили бы.

Но здание еще сопротивлялось пламени – это было строение добротной, еще советской постройки, с десятикратным запасом прочности, сделанное на совесть одним из специальных строительных управлений. Когда-то тут был профильный научно-исследовательский институт. Чем он занимался сейчас уже, наверное, не помнил никто – может быть сверсекретным ракетным топливом, может – тривиальными удобрениями.

По иронии судьбы, открылся он в апреле судьбоносного 1991 года, спустя два года тихо преобразован в АО, потом в ЗАО. Затем на место неизвестно куда исчезнувших ученых пришли турецкие строители, и вскоре на месте НИИ засиял огнями новый офисный центр, с евроотделкой, сауной и бассейном, дабы новые хозяева жизни могли бы отдохнуть после работы, в цокольном этаже, и автономной газовой котельной и блиндированным банковским хранилищем в подвале.

Но сейчас собравшимся тут, среди сникших от холода пальм было впору позавидовать трем десяткам охран-ников и клерков, оставшихся там, за бронированными дверьми – их смерть была хотя и неприятной, но быстрой.

Хотя конечно больше повезло тем, кто работал на нижних этажах, и отважился сигануть в окна – тела дюжины из них сейчас валялись на растаявшем снегу, но оставшиеся спасли свои жизни, уйдя – а кто и уползя прочь от

Люди молчали, лишь слышались изредка женские всхлипывания. Их – представительниц прекрасного пола – здесь собралось немало, почти две трети: бухгалтерши и секретарши, заведующие отделами и курьеры… Нина Петровна – секретарша правления, почтенная канцелярская дама в старомодных очках гладила по волосам свою помощницу Верочку. Та оказалась сегодня в банке совершенно случайно – пришла оформлять декретный отпуск и ее уговорили остаться на корпоратив…

Не поддавался общему оцепенению лишь начальник службы безопасности, деловито и сосредоточенно на-жимавший клавиши коммуникатора, пытаясь связаться хоть с кем-нибудь – мобильная связь еще работала, что удивительно.

Когда начались события, председатель сообщил, что предприятие продолжает функционировать в нормальном режиме. Потом, когда в городе началась стрельба, сами обитатели шикарного здания предпочли остаться на рабочих местах.

Затем когда по «Городскому радио» передали сообщение о том что остановилось метро (за полчаса до того как само радио умолкло) вопрос отпал сам собой. Заместитель Игоря Демидовича, молодой лощеный выпускник Оксфорда из «деток», решил видать, что здравый смысл не про него, и отправился домой на свой страх и риск, на своем «лендровере» всего с двумя охранниками.

Через час он связался по мобильнику с Барсовым, что-то испуганно лопоча, но связь тут же прервалась, причем звук, который был слышен в последний момент очень напоминал автоматную очередь. Через два часа вырубился свет во всем здании и в окрестных домах – но выручил генератор. А сутки с лишним спустя вокруг начали падать снаряды. Обстрел длился недолго, но два выстрела подряд угодили в цокольный этаж, разнеся все к чертовой матери в подвале, и подпалив фойе и конференц-зал на втором этаже.

Пожарная система в здании была, и неплохая, но без электроэнергии она работать не могла. А электричества в здании не было с самого начала пожара – когда захлебнулись дымом дизеля аварийных генераторов.

Впрочем – вряд ли эта отличная пожарная система смогла бы сладить с перебитой газовой магистралью и полыхающими вовсю отделочными материалами, на поверку оказавшимися не такими уж негорючими, как сообщалось в глянцевых рекламных проспектах. Увы, как всегда, это выясняется лишь в последний момент.

Потом было отступление на верхние этажи, во время которого почти все пошедшие по второй пожарной лестнице – человек тридцать – задохнулись в дыму, и отчаянные попытки связаться сперва с пожарными, а потом с вертолетчиками МЧС. Им собственно и названивал сейчас Барсов, хотя и понимал уже, что все это безнадежно. Даже если получиться дозвонится, вряд ли кто-то согласится лететь за любые деньги – особенно после того, чему они были свидетелями не далее как пять часов назад – когда низко над домами, дымной кометой прошел горящий «Боинг», рухнувший на жилые кварталы где-то за рекой…

Начальник службы безопасности бросил злой взгляд на бледного, вздрагивающего председателя правления.

Он вспомнил как этот бывший второй секретарь африканского торгпредства, заработавший первый миллион на торговле «Сникерсами», не далее как в прошлом месяце отказался выделить деньги на эвакуационную систему фирмы Лавочкина, которую предложил установить заместитель Барсова. Не то чтобы у банка не было денег – но ведь нужно было закончить коттеджный поселок для руководящих сотрудников «Риго-банка». А это дело не требовало отлагательств…