Мертвые возвращаются?..
Шрифт:
— Нет, — произнесла Эбби, громко и с чувством. — Дэниел, не в том дело… — И снова шепот.
— Лунный све-е-е-т, — мурлыкал себе под нос Джастин.
Я поступила, как испокон веку поступают любопытные дети: решила тихонько спуститься, чтобы выпить стакан воды. Джастин не прервал свой вечерний концерт, пока я спускалась вниз; на первом этаже, под дверью Рафа, света не было. Я ощупью, держась за стены, прошмыгнула на кухню. Ведущая в сад дверь была слегка приоткрыта. Я крадучись подошла к раковине, не выдав себя даже шорохом пижамы и держа наготове стакан, чтобы
Они сидели на качелях. Лунный свет заливал внутренний дворик; меня они не могли видеть, поскольку в кухне было темно. Эбби сидела боком, спиной опершись на подлокотник сиденья и положив ноги на колени Дэниелу; тот в одной руке держал стакан, другую как бы невзначай положил на ее лодыжки. Лунный свет струился на волосы Эбби, выбеливал округлость щеки, собирался в складках рубашки Дэниела. Мое сердце мгновенно сжалось, пронзенное тончайшей иглой чистой, ничем не разбавленной боли. Точно так же долгими вечерами сиживали на моем диване и мы с Робом. Холодный пол обжигал босые ступни; в кухне было так тихо, что зазвенело в ушах.
— Навсегда, — произнесла Эбби. Слышалась в ее голосе высокая, недоверчивая нота. — Пусть все идет как обычно. Сделай вид, что ничего не произошло.
— Я не вижу для нас другого выхода, а ты? — произнес Дэниел.
— Боже, Дэниел! — Эбби провела руками по волосам, откинула назад голову, голая шея блеснула в лунном свете белым изгибом. — И ты называешь это выбором? Это безумие. Ты серьезно? Чтобы так было до конца нашей жизни?
Дэниел повернулся, чтобы посмотреть на нее, и мне был виден лишь его затылок.
— В идеальном мире — нет, — проговорил он мягко. — Я хотел бы, чтобы многое было не так.
— Боже… — вздохнула Эбби и потерла лоб, словно у нее вдруг разболелась голова. — Зачем нам туда вообще?
— Нельзя иметь сразу все, — произнес Дэниел. — Мы знали, когда решили поселиться здесь, что будут жертвы. Мы ожидали чего-то подобного.
— Жертвы, да, — промолвила Эбби. — Но чтобы такое, нет. Такого я не ожидала, никак. Ничего подобного.
— Не ожидала? — удивленно спросил Дэниел. — А я ожидал.
Эбби подняла голову и пристально посмотрела на него.
— Ожидал, говоришь? Не надо. Ты знал, что так получится? Лекси и…
— Ладно, пусть не Лекси, — сказал Дэниел. — Не она. Хотя кто знает… — Он вздохнул, не договорив. — Но остальные: да, я считал, что нечто подобное вполне вероятно. Такова человеческая натура. Я полагал, что и ты не исключала такой возможности.
Черт, мне никто не говорил ни о каких жертвах. Поймав себя на том, что слишком долго сдерживаю дыхание, так что закружилась голова, я тихонько выдохнула.
— Нет, — устало проговорила Эбби, вглядываясь в небо. — Можешь считать меня глупой.
— Никогда так не считал, — сказал Дэниел, с печальной улыбкой глядя на лужайку. — Господь свидетель: кто я такой, чтобы судить тебя за то, что проглядела очевидное?
Он отпил глоток из своего стакана — содержимое блеснуло вспышкой светлого янтаря, — и меня поразило, как поникли его плечи, как устало закрыл Дэниел глаза. Мне казалось, эти четверо
— Как тебе Лекси? — спросил он.
Эбби взяла сигарету из пачки Дэниела и щелкнула зажигалкой.
— По-моему, с ней все в порядке, слегка притихла и похудела, но это не самое худшее из того, что могло быть.
— Думаешь, она в порядке?
— Она ест. Принимает свои антибиотики.
— Я не это имел в виду.
— Не вижу причин волноваться о Лекси, — проговорила Эбби. — Лично мне кажется, она угомонилась. И главное, насколько я могу судить, практически ничего не помнит.
— Именно это меня и беспокоит, — сказал Дэниел. — Тревожит то, что она держит все в себе и со дня на день может взорваться. И что тогда?
Эбби посмотрела на него, неторопливо выпуская в лунный свет колечки дыма.
— Что ж, — проговорила она, как будто подбирая слова, — если Лекси и вправду взорвется, это еще не конец света.
Дэниел задумался над ее словами, крутя стакан и глядя в траву.
— Многое зависит от того, — произнес он наконец, — что это будет за взрыв. Думаю, к нему стоит подготовиться.
— Лекси, — сказала Эбби, — не самая серьезная из наших забот. Я имею в виду Джастина, это очевидно. Я давно догадывалась, что у него проблемы, но чтобы такие, не думала. Он совершенно не ожидал, что такое может случиться; еще меньше, чем я. И Раф. От него одни расстройства. Если он не прекратит свои фортели, то я не знаю…
От меня не скрылось, как сжались губы Эбби, после того как она сделала глоток.
— И тут еще это. У меня и без того хватает забот, Дэниел, и мне вовсе не легче оттого, что тебя ничто не волнует.
— Волнует, еще как волнует, — возразил Дэниел. — Я думал, ты в курсе. Мне только неясно, что нам делать.
— Я могу уехать, — сказала Эбби. Она пристально посмотрела на Дэниела, ее глаза округлились, а взгляд стал серьезен. — Мы могли бы уехать.
Я поборола желание прикрыть микрофон рукой. Я сама плохо понимала, что именно здесь происходит, но если это слышит Фрэнк, не дай Бог, еще подумает, что четверка задумала побег, и когда они будут запрыгивать в самолет, следующий в Мексику, меня найдут в платяном шкафу связанную и с кляпом во рту. Жаль, я в свое время не догадалась проверить диапазон микрофона.
Дэниел не смотрел на Эбби, но его рука еще сильнее сжала ей лодыжки.
— Ты могла бы, — наконец проговорил он, — и я не смог бы тебя остановить. Но это мой дом. И надеюсь… — Он вздохнул. — Надеюсь, и твой тоже. Я не могу его бросить.
Эбби положила голову на спинку качелей.
— Знаю, — сказала она. — И я тоже. Я лишь… Боже, Дэниел. Что нам делать?
— Давай подождем, — тихо предложил Дэниел. — Надеюсь, все рано или поздно встанет на свои места. Главное, мы с тобой доверяем друг другу. Стараемся как можем.