Мертвый Барон
Шрифт:
Я недоверчиво взглянул на дергающегося от нетерпения мальчишку. Его лицо озарило догадкой, он залез в карман брюк, я же напрягся. Но достал пацан телефон, потыкал в него и торжествующе показал мне:
— Во, смотрите, господин Барон!
На ярком экране была фотография. Какой-то детский праздник, шарики и гирлянды из флажков на заднем плане. А на переднем этот самый пацан в обнимку с улыбающимся Карлосом.
— И ещё, вот же! — мальчишка начал листать галерею телефона и показывать мне другие фотографии.
Если это подстава,
Карлос на самом деле прислал ко мне сына.
— И что… кхм, папа тебе передал? Кроме того, что нужно меня встретить?
— Ничего, — он часто заморгал. — А, точно, ещё сказал… — «посланник» задумался, забавно сморщившись, выпятил грудь и серьезно произнес: — Не дурить. Вот. Типа он сделал этот… добрый жест воли, но это не значит, что его можно… Блин, забыл.
— Ты бы записал хоть, — усмехнулся я.
— Я записал! Потерял бумажку где-то, — признался пацан, сник и растроенно шмыгнул носом. — Пойдемте?
Чего-то я не учел, но хоть убей не мог понять чего. Может Карлос реально больной и таким образом желает… Что, задобрить? Всё-таки, он похитил старика и ребенка, на что он ещё способен? Ну не пожертвовать же своим ребенком.
Отступить? Вот уж хрен. Я пришел за своими и я их заберу. Раз уж Карлос знал, что я иду, мог бы устроить настоящую ловушку, а не этот цирк. Это не меняет того, что я сверну этому психу шею.
Даже если прямо на глазах у этого мальчишки.
— Пойдем, — кивнул я. — Показывай дорогу.
— Сюда, господин Барон! — счастливо крикнул парнишка и широким жестом указал на север, в центр фавелы.
Недолго продержался и припустил, пиная мелкие камушки и что-то напевая себе под нос. Разжалобить меня пацаном, это задумал Карлос?
Тогда он сильно недооценивает Мертвого Барона.
Я обернулся назад, пару секунд поразмыслил и направился за провожатым, потихоньку призывая силу. Нужно подготовиться к этой встрече. Потому что я был уверен, один из нас её не переживет. И это буду не я.
Я обращался к земле, океану и живому огню сердец, гоняющих кровь за моей спиной. Ощущал их энергию и готовность поделиться. Брал по капле, но вместе это были тысячи капель, десятки тысяч. Накачивался под завязку.
Парнишка, видимо, что-то чувствовал. Постоянно встревоженно оглядывался, перескакивая через водостоки и прочие препятствия по пути. Я надеялся, что его отправят куда подальше, как только мы придем.
Эта фавела была близнецом той, где я провел всё это время. Такие же конструкторы домиков, кособоких, разноцветных и увитых лианами. Те же горшки с растениями у дверей и баки с водой на крышах. Спутниковые антенны, стертые ступени бесчисленных лестниц.
Такие же лабиринты и тупики. Здесь жили так же.
Но я пришел не за этим. И отгонял обманчивый порыв не вредить никому. Во мне говорил Барон
Пацан привел меня к весьма скромному дому. Пара этажей, небольшой газон и фонтан с сисястой статуей. Аляповато, но мило. У Карлоса было не очень со вкусом, но он старался.
Дверь была распахнута настежь. И хозяин дома и фавелы уже ждал на пороге.
Мальчишка остановился ещё у дороги. Вот и славно, не попадет под раздачу. Я сосредоточился на окутавшем меня холоде. С неба полило, а Карлос сделал шаг ко мне, выходя на свет.
Глава 21
Я бы готов ко всему. Заморозить всю округу, превратить каждого, кто против меня, в зомби, отправить их к духам предков, голыми руками уничтожить врагов, сколько бы их не было.
Ко всему, но не к этому…
В свете уличного фонаря стоял Кирилл Резников, мой друг детства и правая рука, самый безбашенный член нашего отряда. Отряда и семьи, которую я искал.
Я моргнул и потряс головой.
Это был всё тот же латинос, фотографии которого я видел. И не он в то же время. Кир, мать его! Что за… Это магия, иллюзия какая-то?
Лицо Карлоса из воинственного тоже превращалось в крайне растерянное. Он зеркально повторил за мной — моргнул и потряс головой. Растерянно и как-то жалобно спросил:
— Командир?
— Кирюх?
Мы одновременно сделали шаг навстречу друг другу. Замерли, оба не веря своим глазам. Нет, это точно наваждение!
— Что за… — полился отборный мат с его стороны. — Меня этим не обманешь!
— У тебя шрам был, на жопе, — выдал я, даже не задумываясь. — Во втором классе сел на скамейку с гвоздем. Тебя зашивали и ты неделю в школу не ходил, потому что сидеть нормально не мог. Потом свел его в универе, чтобы никто не ржал над тобой.
Его рассказ об этом давнем факте внезапно всплыл в памяти. Всё это время я подавлял любые воспоминания о друзьях, чтобы ностальгия не отвлекала меня от главной задачи. Найти их, а уж потом от души порефлексировать.
Сейчас прорвало и события прошлого яркими картинками заполонили голову.
Историю эту, с гвоздем, Кир мне рассказал во время одной из попоек после выполнения операции, где всё пошло не так. Мы тогда чуть не потеряли двоих наших и после знатно оторвались на Кубе, острове свободы. Кирилл перебрал с ядреным самопальным ромом и признался мне в самом постыдном для него шраме. Хохотал над тем, что тогда ему казалось это чем-то позорным. Что мол, если бы не молодость, оставил бы шрам и сочинил невероятную эпическую причину его получения.