Мертвый, как ты
Шрифт:
Праудфут пожал плечами; непонятно было, согласен он с Грейсом или нет.
— Молодая женщина была без сознания, поэтому мы точно не знаем, что он с ней сделал.
— Судя по влагалищным мазкам, с ней вступил в половой контакт мужчина в презервативе. Нет внутренних повреждений, указывающих на то, что ей во влагалище или в задний проход вставляли каблук…
— Возможно, его спугнули, и он вынужден был бежать, — ответил Праудфут.
— Возможно… — Грейс с сомнением покачал головой и продолжил: — В-четвертых. Мэнди Торп не из худых — грубо говоря, толстушка. Все предыдущие жертвы Туфельщика
Доктор Праудфут покачал головой:
— Телосложение жертвы не имеет решающего значения. Он вышел на охоту. Советую обратить самое пристальное внимание на промежутки между эпизодами. Двенадцать лет назад Туфельщик совершал свои нападения с интервалом в две недели. Промежуток между первым и вторым нападениями после длительного перерыва составлял неделю, а между вторым и третьим — всего два дня. Нам неизвестно, чем он занимался целых двенадцать лет, но, возможно, у него усилился аппетит — либо оттого, что он так долго подавлял свои порывы, либо от уверенности в том, что ему все по-прежнему будет сходить с рук. Я уверен в одном: чем дольше ему удается выходить сухим из воды, тем более неуязвимым он себя чувствует — и тем сильнее его тянет на новые, так сказать, подвиги.
— Доктор Праудфут, в полдень мы устраиваем брифинг для журналистов. То, что мы сообщим представителям СМИ, очень важно. С одной стороны, сведения должны быть точными, способными помочь нам в поимке преступника. С другой стороны, я хочу вселить в людей уверенность. Кстати, точность переданной информации и в ваших интересах. Вы наверняка не захотите отвечать за ошибки следствия…
Праудфут покачал головой:
— Я редко ошибаюсь, суперинтендент. Слушайте меня и не прогадаете!
— Теперь я спокоен, — холодно ответил Грейс.
— Вы, как и я, старый профессионал, — продолжал Праудфут. — На вас тоже давит начальство и пресса — я знаю, они давят на всех старших чинов, с которыми я работал. Что хуже всего, по мнению широкой публики? Неприятно сознавать, что по улицам родного города разгуливает опасный сексуальный маньяк. А может быть, маньяк даже не один! — Психолог в упор посмотрел на Грейса. — Уж я-то знаю, что бы я сказал, если бы пытался сохранить лицо и успокоить горожан!
— Никакое давление — ни сверху, ни со стороны — не вынудит меня принять неверное решение, — ответил Грейс.
— Рой… можно вас так называть?
Грейс кивнул.
— Так вот, Рой, сейчас мы имеем дело не с типичным туповатым преступником. Наш маньяк очень умен. Он ведет настоящую охоту за своими жертвами. В голове у него щелкнул рычажок, и он вынужден повторять то, чем занимался раньше. Но он не дурак и понимает, как важно изменять способ действия. Представляю, как его позабавил бы наш с вами разговор! Учтите, им движет не только похоть и стремление к власти над женщинами. Его распаляет и власть над полицией. В его голове настоящая гремучая смесь!
Грейс задумался. По опыту он понимал, как важно прислушиваться к словам специалистов и при этом не подпадать под чужое влияние.
— Я понимаю, что вы хотите сказать, — ответил он.
— Рой, надеюсь, я выражаюсь ясно. Если сомневаетесь, перечитайте материалы прошлых дел с моим участием. В одном я совершенно уверен: нашему объекту нужна зона комфорта,
Самоуверенность Праудфута безумно раздражала Грейса. Но он решил не поддаваться эмоциям. Мнение психолога сейчас очень важно.
— Я не могу оцепить весь центр города, — сказал он. — Для этого у нас просто не хватит личного состава. Кроме того, даже если мы набьем центр полицейскими в форме, не факт, что мы его схватим. Он просто переместится куда-нибудь еще.
— По-моему, тот, кого мы ищем, достаточно смышлен и храбр, чтобы совершать свои злодеяния под самым вашим носом. Возможно, он даже получает от этого дополнительный кайф. Заполните полицией весь город до самых окраин, он все равно найдет свою жертву.
— Спасибо, вы меня очень утешили, — вздохнул Грейс. — Что же вы предлагаете?
— Сделать несколько допущений и надеяться, что повезет. Или… — Психолог замолчал и задумался. — Взять, к примеру, Денниса Рейдера, маньяка, который орудовал в Штатах. Гнусный тип! Он получал удовольствие оттого, что связывал жертв, пытал их, а потом убивал. На нашем профессиональном языке его наклонности сокращенно называются СПУ — связывание, пытки, убийство. Его арестовали после двенадцатилетнего перерыва; толчком послужила статья в местной газете. В статье о насильнике написали кое-что, что ему не понравилось, задело за живое. Это было всего лишь предположение…
— Что именно? — оживился Грейс.
— Кажется, автор статьи усомнился в мужских достоинствах Рейдера. Не сомневайтесь: брайтонский насильник очень внимательно следит за публикациями в прессе. Он читает все статьи о себе, смотрит и слушает все передачи. Они подпитывают его самомнение.
— А вам не кажется, что нарочно распалять его опасно? Ведь тем самым мы провоцируем его на новые преступления?
— Нет, не кажется. Прежние злодеяния сошли ему с рук. Одному Богу известно, чем он занимался целых двенадцать лет. Сейчас он взялся за старое. По-моему, он считает себя непобедимым — умнее всех, могущественнее всех. Вот какие чувства вызывают в нем публикации в прессе. Демонизируйте нашего Туфельщика, назовите его «брайтонским чудовищем» — и попадете в яблочко. Газеты со статьями про Туфельщика раскупают, как горячие пирожки; растут и рейтинги новостных выпусков. А на самом деле Туфельщик — мерзкий извращенец-неудачник, у которого поехала крыша.
— Значит, надо, чтобы в прессе уничижительно отозвались о его мужских достоинствах? Например, написали, что у него маленький член?
— А может, написать правду — что у него не встает или не получается? Такое не понравится ни одному мужчине.
— Это опасно. — Грейс покачал головой. — Он может впасть в буйство.
— Рой, он и без того опасен. Но сейчас он действует умно, рассчитывает шаги, не спешит и не совершает ошибок. Взбесите его, спровоцируйте, чтобы он потерял хладнокровие, — тогда он совершит ошибку. И вы его возьмете.