Мертвый, как ты
Шрифт:
Вот идиот, подумал он.
Он снова посмотрел на пандус. Потом на часы: пять минут седьмого. Черт! Он хватил по рулю кулаком. В ушах послышался тоненький свист. Иногда с ним так бывает, если он весь на нервах. Он зажал себе нос и что было силы дунул, но без толку — свист сделался только громче.
— Перестань! Чтоб тебя! Прекрати!
Свист стал еще громче.
Это у меня-то маленький член?
Скоро Джесси его увидит… и оценит!
В голове
— Заткнись! — закричал он. Его затрясло; перед глазами поплыл красный туман.
Вдруг он услышал совсем рядом голоса и скрип подошв.
— Я говорила ей: не стоит тратить на него время.
— Она сказала, что любит его! Ну а я ей, типа: и чего?
Слева снова запищало. Вспыхнул оранжевый свет. Потом он услышал, как открывают машину и через несколько секунд захлопывают дверцы. Взревел заводимый мотор. В салоне завоняло соляркой. Кто-то нажал на клаксон.
— Отвали, — сказал он.
Снова гуднул клаксон — дважды, слева от него.
— Отвали! Пошел ты! Пошли вы все!
Красный туман застилал глаза, замутнял рассудок. Разгоняя капли дождя, скрежетали «дворники». Дождь припустил сильнее. «Дворники» смели струи воды с ветрового стекла. Но его снова накрыло пеленой.
Клаксон не унимался.
Он в ярости повернулся и увидел горящие фары. Тогда до него дошло. Огромный уродливый автобус пытается выехать со стоянки задним ходом, а он ему мешает, потому что стоит перед ним и заблокировал проезд.
— Пошел ты! Чтоб тебя!
Он завел мотор, включил передачу, проехал несколько дюймов вперед. Мотор заглох. У него тряслась голова. Свист делался все громче; ему показалось, что мозги режет на пластинки — как сырорезка. Он снова завел мотор. Кто-то постучал в пассажирскую дверцу.
— Да пошли вы все! — Включив первую передачу, он пополз вперед, а потом, уже почти ослепнув от ярости, с шумом покатил вниз по пандусу.
В своем тумане он не обратил никакого внимания на фары маленького черного фордика, который прополз по пандусу ему навстречу.
1998
68
14 января, среда
— Извини за опоздание, милая, — сказал Рой Грейс, входя в дом.
— Если бы ты платил мне по фунту каждый раз, когда произносишь эту фразу, я бы уже была миллионершей! — Сэнди покорно улыбнулась и поцеловала его.
В доме уютно пахло ароматическими свечами. Сэнди почти каждый вечер их зажигала, но сегодня ему показалось, что их больше, чем всегда, — в честь особого случая.
— Боже, какая ты красивая! — воскликнул Рой.
Сэнди в самом деле выглядела настоящей красавицей. После салона красоты ее длинные светлые волосы завивались кудряшками. Она надела короткое черное платье, подчеркивавшее все изгибы ее тела, и надушилась его любимым «Пуазоном». Вскинула руку
— Ну как, нравится? — спросил он.
— Да! — Сэнди полюбовалась на себя в зеркало, украшающее викторианскую вешалку в прихожей. — Он мне нравится. У вас отличный вкус, сержант уголовной полиции Грейс!
Рой обнял жену, ткнулся носом в ее шею.
— Мне хочется заняться с тобой любовью сейчас же, прямо на полу в прихожей.
— Тогда поспеши. Такси придет через полчаса!
— Какое еще такси? Нам не нужно такси. Я сам поведу машину!
— Разве ты не выпьешь в мой день рождения?
Сэнди помогла ему снять пальто, сама повесила его на вешалку и за руку повела в гостиную. Музыкальный автомат, который они купили пару лет назад на ярмарке в Кенсингтон-Гарденз и отреставрировали, играл одну из его любимых песен «Роллинг стоунз», их версию «По променаду». Свет был приглушен; вокруг горели свечи. На журнальном столике стояла откупоренная бутылка шампанского, два бокала и вазочка с оливками.
— Захотелось выпить перед тем, как ехать, — задумчиво сказала Сэнди. — Но сейчас можно и не пить — и так хорошо. Я уберу бутылку в холодильник; выпьем, когда вернемся! Можешь выпить шампанского с моего обнаженного тела.
— М-м-м-м! — воскликнул Рой. — Как соблазнительно… Но сегодня мне нельзя пить, милая, — я на дежурстве.
— Рой, у меня сегодня день рождения!
Он снова потянулся поцеловать ее, но она отстранилась:
— В мой день рождения никаких дежурств! Ты и так дежурил на Рождество. И сегодня с самого утра ушел на работу и был там допоздна. Попроси, чтобы тебя заменили!
— Скажи это Папаю.
Старшего инспектора Джима Дойла по прозвищу Папай назначили руководителем особой следственной группы, которая была задействована в операции «Закат». Они искали пропавшую Рейчел Райан. Операция отнимала все время сержанта Грейса и не давала ему спать по ночам. Даже ночью голова у него работала.
— Продиктуй мне номер его телефона, и скажу!
Грейс покачал головой:
— Милая, у нас отменили все отпуска и выходные. Мы перешли на круглосуточный режим работы. Извини! Будь ты на месте родителей Рейчел Райан, ты бы, наверное, не ожидала от полиции ничего другого.
— Значит, хочешь сказать, что даже не выпьешь за мое здоровье?
— Можно я быстренько перекушу и переоденусь?
— Никуда ты не пойдешь, пока не пообещаешь, что выпьешь на мой день рождения!
— Сэнди, если меня срочно вызовут и кто-нибудь учует, что от меня пахнет спиртным, я мигом вылечу из полиции, потеряю работу. Пожалуйста, пойми меня!
— «Пожалуйста, пойми меня!» — передразнила она. — Если бы мне платили по фунту всякий раз, как ты это говоришь, я была бы не просто миллионершей, а мультимиллионершей!