Мертвый ворон кричит о любви

Джун Алекс

– Пока, доченька, звони.

Убрав телефон, Кира пошла на кухню ставить чайник. Костя до сих пор, как утка, плескался в ванной. Раньше они с мамой частенько смеялись над тем, что он дольше всех отмокает в пене, словно принцесса. Несмотря на то что Костю в их дом привело страшное несчастье, Кира с удовольствием вспоминала те дни. Ей тогда едва минуло десять, а он был на два года старше. Учился Костя в престижной гимназии, куда ездил сам на авто бусе, как взрослый, в то время как Кира ходила в обычную школу через два дома. Она возвращалась с уроков гораздо раньше и с нетерпением ждала своего нового друга, чтобы тот помог ей с уроками и разогрел ужин – Кире

не разрешалось пользоваться газовой плитой. Если девочка рвалась готовить, то ей можно было брать только печенье и варенье, – мама боялась, что дочка испортит продукты. А Костя мог самостоятельно сварить суп и пожарить картошку. Казалось, он все знал и умел, хотя и был редкостным занудой. Несмотря на то что они были соседями по лестничной площадке, а их мамы крепко дружили, до рокового случая мальчик толком не обращал внимания на Киру. Но, попав в их дом, решил взяться за ее воспитание. Кира всегда была одиноким ребенком, и ей безумно нравилось такое внимание со стороны старшего товарища. И теперь она снова, будто по волшебству, перенеслась в прошлое. На лице у Киры расплылась довольная улыбка, она достала хлеб и принялась мазать его маслом.

– Кира, я все решил. Нам нужны правила.

Костя зашел в кухню, на его плечах лежало белоснежное пушистое полотенце, оберегавшее футболку от мокрых капель, стекающих с волос.

– А я все ждала, когда ты предъявишь мне этот список, – усмехнулась девушка.

– Я обещал твоей маме присматривать за тобой. Но ты тот человек, которому необходимо ставить рамки, – вздохнул Костя, садясь на стул. – Я думал, что с годами твоя тяга к саморазрушению чуть ослабнет. Мне все время кажется, что ты специально заигрываешь со смертью, будто подсознательно хочешь умереть. Ты же психолог…

– Ой, не начинай! Вы с мамой сговорились, что ли? – Кира гневно взмахнула ножом для масла.

– Пожалуйста, – мягко проговорил Костя, заглядывая Кире в глаза, – прежде чем идти куда-то, кроме универа, сообщай мне. Заранее, а не тогда, когда тебя уже заживо погребли.

– Ладно! – великодушно согласилась Кира. – Только не веди себя так, словно я сумасшедшая. Я вполне адекватная взрослая девушка. То, что произошло сегодня, – досадная случайность.

– Значит, ты больше не пытаешься стать феей Винкс? – серьезно спросил Костя, хотя в его глазах зажглись озорные огоньки.

– Мне было десять лет! – надулась Кира.

– Это уже тот возраст, когда дети перестают верить во всякую ерунду, но ты была крайне серьезно настроена.

Кира ничего не ответила. Лжетьма запрыгнул к ней на колени и принялся оглушительно мурлыкать.

– Ну все же, – продолжил Костя. – Твоя мама говорит, что ты считаешь себя современной ведьмой и зарабатываешь гаданием. Как это происходит? Сюда будут приходить люди?

– Я делаю расклады дистанционно. Только одна девочка приходит ко мне лично, – ответила Кира. – Она должна приехать завтра в два часа дня. Если ты разрешишь, конечно.

– Я не против, – отозвался Костя.

Кира радостно улыбнулась. На самом деле она немного слукавила. Это была ее единственная клиентка на данный момент. Кирины расклады не пользовались особой популярностью, их редко кто покупал, и только Лика регулярно консультировалась у Киры насчет своего будущего и готова была платить хорошие деньги.

– И еще мне нужно будет съездить в лес на одно мероприятие, – продолжила Кира, почесывая кота. – Не корчи рожи, а дослушай!

Костя хотел было съязвить насчет леса, но промолчал.

– Этот октябрь будет чудесным. Во-первых, пятница, тринадцатое. Во-вторых…

я же просила не корчить рожи! Во-вторых, солнечное затмение и кровавое полнолуние, и все это в ночь перед Самайном. А еще Харвест. Костя, если ты продолжишь так смотреть, я не буду больше рассказывать!

– Да я молчу. Просто пытаюсь понять, как фея Винкс превратилась в ведьму с Лысой горы. И зачем тебе лес? Будешь там танцевать голая при луне?

– Да, буду! Доволен? – Кира поправила футболку. – А ты пойдешь со мной, чтобы оберегать, как обещал моей мамочке.

Костя странно завис, было непонятно – рад он такой перспективе или, наоборот, напуган до чертиков.

– Шучу. Я буду одета. Но мне надо попасть на этот Лесной фестиваль тринадцатого числа. Туда приедут мастерицы, шаманки и прочие духовные наставники. Будут продавать карты, картины, украшения, свечи и обереги. Проведут несколько игр, практик. Выступит местная фолк-группа. А в конце всех ждет костер. Я буду там в образе Пряхи, я уже забронировала местечко, где буду сидеть и предсказывать судьбу. Полагаю, удастся хорошо заработать. Октябрь – месяц теневой магии и северных ветров, публику тянет на такие мистические сборища.

– А ты одна поедешь или с подружками? – Костя взял чашку и сел за стол.

– Да там собирается целая толпа. Так что тебе необязательно меня сопровождать. Я могу тебе скинуть ссылку, чтобы ты не беспокоился, что там жуткая организация, как у парня с лопатой.

Кира налила ему заварки и улыбнулась, стараясь развеять сомнения друга, но тот продолжал хмуриться.

– Давай. И кстати, о нем, – пробормотал Костя. – Кинь все его контакты, буду возвращать твои деньги и вправлять ему мозги. Ты ведь могла и погибнуть в том гробу.

– Не нагнетай, я сама разберусь.

– Могла-могла, – уверенно проговорил Костя, поднимаясь со стула. – Кстати, – он обернулся и странно взглянул на Киру, – а ты правда веришь, что с помощью карт умеешь предвидеть будущее, или просто дуришь людей?

– Да ты что! – возмутилась Кира. – Я бы не стала обманывать. Знаешь ведь, что мне бабушка перед смертью дар передала. А она тоже гадала.

– И предсказала моей маме дочь и счастливую жизнь до самой старости, – помрачнел Костя.

– Я такого не помню! Для меня ее гадания всегда сбывались! – возразила Кира.

– Зато я помню, – отвернувшись, прошептал Костя, а потом ушел к себе в комнату.

Кира думала, что он еще побудет с ней – они поболтают, вспомнят былое. Но Костя выходил лишь пару раз – в уборную и приготовить себе бутерброды, а потом снова возвращался в спальню к мерцающему экрану ноутбука с бесконечным количеством вкладок. Кира пыталась навязать свое общество, но Костя быстро дал ей понять, что она мешает работать. Это было обидно. У Киры не получалось унять охватившее ее смятение. Она целый год прожила одна в квартире и особо от этого не страдала. Но теперь никак не могла найти себе место, буквально кожей ощущая Костю, который сидел за стеной и преспокойно занимался своими делами, не обращая на нее внимания. Один раз Кира не стерпела и на цыпочках подошла к Костиной спальне, приложила ухо к двери и долго прислушивалась, представляя, чем он там занимается. Щелчки мышки и стук клавиатуры сменились скрежетом колесиков отодвигаемого стула, а потом скрипнула кровать. Должно быть, Костя решил прилечь. Кира переминалась с ноги на ногу, размышляя, стоит ли зайти пожелать ему добрых снов. Кровать снова скрипнула, раздался звук шагов, и Кира отпрянула от двери, быстро и бесшумно отступая в кухню. Костя выглянул из комнаты и спросил: