Мешок с костями

Кинг Стивен

— Слушаю?

— Что у вас там творится? — пожелал знать Джон Сторроу. Даже не стал тратить время на то, чтобы поздороваться. Впрочем, злости в его голосе не чувствовалось, только размеренность. Видать, жара совсем доконала его. — Я пропустил самое интересное!

— Я напросился на ленч во вторник, — ответил я. — Надеюсь, вы не возражаете.

— Отнюдь, чем больше народу, тем веселее. — Голос звучал искренне. — Что за лето, а? Что за лето! Никаких катаклизмов не произошло? Землетрясений? Извержений вулканов? Массовых убийств?

— Массовых убийств не наблюдается, но старик умер.

— Черт, да весь мир знает, что Макс Дивоур отбросил коньки, —

воскликнул Сторроу. — Вы меня удивляете, Майк! Сообщить мне такую сногсшибательную новость!

— Я про другого старика. Ройса Меррилла.

— Это вы о… постойте. Старикан с золотой тростью, который выглядел как экспонат из «Парка Юрского периода»?

— Он самый.

— Понятно. А в остальном…

— А в остальном все под контролем, — ответил я, вспомнил о выскочивших из орбит глазах Феликса и чуть не рассмеялся. Остановила меня лишь уверенность в том, что Джон Сторроу звонит мне не ради веселых баек, а чтобы узнать, какие у нас отношения с Мэтти. И что я мог ему сказать? «Пока ничего не происходит»? Разве что один поцелуй, пусть и крепкий. Разве это указывало на радужные перспективы?

Я этого не знал. Но Джон спрашивать не стал, в первую очередь его волновало другое.

— Послушайте, Майк, я позвонил потому, что мне есть что вам рассказать. Думаю, вас это удивит и позабавит.

— Удивляться и забавляться — что может быть лучше? Выкладывайте, Джон.

— Мне позвонила Роджетт Уитмор, вы ведь не давали ей номера моих родителей, так? Сейчас я в Нью-Йорке, но она звонила в Филадельфию.

— У меня нет телефона ваших родителей. На автоответчике вы его не надиктовали.

— Да, конечно. — Никаких извинений, о подобных пустяках он не думал. Я же забеспокоился, не понимая, что все это значит. — Я дал его Мэтти. Как вы думаете, Уитмор могла позвонить Мэтти, чтобы узнать этот номер? Мэтти дала бы его ей?

— Я не уверен, что Мэтти пописала бы на Роджетт, если б увидела, что та горит синим пламенем.

— Как вульгарно, Майкл! — Сторроу рассмеялся. — Может, Уитмор добыла его так же, как Дивоур раздобыл ваш номер?

— Возможно, — ответил я. — Я не знаю, что произойдет через месяц-другой, но сейчас она наверняка имеет доступ к персональному компьютеру Макса Дивоура. И если кто-нибудь знает, какие там надо нажимать кнопки, так это она. Она звонила из Палм-Спрингса?

— Да. Сказала, что только что обсудила с адвокатами Дивоура его завещание. По ее словам, дедуля оставил Мэтти Дивоур восемьдесят миллионов долларов.

Я промолчал. Его сообщение меня не позабавило, но уж точно удивило.

— Вы потрясены, а? — радостно спросил Джон.

— Вы хотите сказать, что он завещал их Кире, — наконец сумел выговорить я. — Чтобы она могла распоряжаться ими по достижению совершеннолетия.

— Нет, как раз этого он и не сделал. Я трижды спросил об этом Уитмор и только после ее третьего ответа стал что-то понимать. В его безумии просматривалась определенная система. Видите ли, там есть одно условие. Если бы деньги были завещаны малолетнему ребенку, а не матери, это условие не имело бы никакой силы. Забавно, конечно, если учесть, что Мэтти не так уж и давно сама стала совершеннолетней [123] .

123

По американским законам человек становится совершеннолетним в двадцать один год.

— Забавно, — согласился я, подумав о том, как ее платье

скользило под моей рукой по гладкой коже. А еще я подумал о Билле Дине, который сказал, что мужчины, приезжающие с девушками ее возраста, выглядят одинаково и по их лицам все ясно без слов.

— И что же это за условие?

— Мэтти должна оставаться в Тэ-Эр ровно год с момента кончины Дивоура, то есть до семнадцатого июля 1999 года. Она может уезжать на день, но каждый день в девять вечера должна укладываться в свою постель на территории Тэ-Эр-90, или денег ей не видать. Слышали вы когда-нибудь такую чушь? Если не считать какого-то старого фильма с Джорджем Сандерсом.

— Нет, — ответил я и вспомнил наш с Кирой визит на Фрайбургскую ярмарку. Даже в смерти он ищет опеки над ребенком, подумал я тогда. Так оно и выходило. Он хотел, чтобы они оставались здесь. Даже в смерти он хотел, чтобы они оставались в Тэ-Эр-90.

— Его нельзя обойти? — спросил я.

— Разумеется, его нельзя обойти. Этот гребаный псих с тем же успехом мог написать, что она получит восемьдесят миллионов, если целый год будет пользоваться исключительно синими тампонами. Но она получит эти восемьдесят миллионов. Я за этим прослежу. Я уже переговорил с тремя из наших специалистов по недвижимости и… послушайте, а может, мне привезти одного из них во вторник? Все равно, если Мэтти согласится, вопросами недвижимости будет заниматься Уилл Стивенсон. — Он уже взлетел на седьмое небо, хотя, я мог в этом поклясться, не выпил ни капли. Его пьянили открывающиеся возможности. По его разумению мы находились на той стадии, которая в сказке соответствует счастливому концу. Золушке уже пришлась впору хрустальная туфелька. — Конечно, Уилл староват, ему лет триста, а то и поболе, так что на вечеринке он не будет душой общества, но…

— Не лучше ли оставить его дома? — предложил я. — Время поработать с завещанием Дивоура у вас еще будет. Что же касается ближайшего будущего, то у Мэтти не возникнет никаких проблем с выполнением этого идиотского условия. Ее же опять взяли на работу, помните?

— Да, белый буйвол умер, и все стадо разбежалось. — Джон хохотнул. — И как это все будет выглядеть? Свежеиспеченная мультимиллионерша выдает книги и рассылает извещения с напоминанием о необходимости своевременной уплаты месячных взносов. Хорошо, во вторник будем только веселиться!

— Отлично.

— Будем веселиться до упаду.

— До упаду — это для молодых. А уж нам, которые постарше, позвольте остаться на ногах.

— Как скажете. Я уже позвонил Ромео Биссонетту, и он обещал привезти Джорджа Кеннеди, частного детектива, который разузнал столько интересного о Дарджине. Биссонетт говорит, что после одного-двух стаканчиков Джордж становится таким весельчаком… Я уже подумал, что привезу стейки от «Питера Люгера». Я вам об этом говорил?

— Вроде бы нет.

— Лучшие стейки в мире! Майкл, вы понимаете, что получила эта молодая женщина? Восемьдесят миллионов долларов!

— Теперь она сможет поменять «скаути».

— Что?

— Ничего. Вы прилетаете завтра вечером или во вторник утром?

— Во вторник, в десять утра, аэропорт округа Касл. «Нью-Ингленд эйрлайнс». Майк, с вами все в порядке? Голос у вас какой-то странный.

— Все в порядке. Я там, где мне и положено быть. Во всяком случае, я так думаю.

— Положено кем?

Я вышел на террасу. Вдали погромыхивал гром. Жара держалась, не чувствовалось и дуновения ветерка. От заката остался розовый отсвет. Небо у западного горизонта напоминало белок налитого кровью глаза.