Месма
Шрифт:
– Ты тоже научишься! – напутствовали его старшие ребята. – Наберешься опыта, и все получится.
Однако на первых порах у Влада, естественно, получалось немногое. Но он очень старался и трудился весьма упорно.
Как-то в конце ноября Влад сидел в комнате один и корпел над очередным чертежом, и тут вдруг раздался осторожный стук в дверь.
– Войдите! – отозвался он не слишком приветливо.
Дверь в ту же секунду открылась и вдруг вошла…
– Галя?..- воскликнул ошеломленный Влад.
Она была в длинном, до самых
Влад почувствовал необходимость встать ей навстречу, но быстро выбраться из-под сооруженной им же конструкции было совершенно немыслимо.
– Привет, - улыбнулась ему гостья. – Ты меня извини, пожалуйста… но мы со Светкой забыли купить хлеба. Я тут обошла всех, но как назло ни у кого нет, либо остался последний кусок. А у вас здесь не будет немного хлеба? Не в ущерб себе, конечно…
Хлеб в комнате был – Влад сегодня только купил два батона. Так, на всякий случай, взял про запас, ибо Валерий вечно забывал покупать хлеб.
– Конечно, будет! – загорячился Влад, порываясь встать, но Галя тут же остановила его:
– Ой, да ты сиди… Просто скажи, где взять, и я сама отрежу.
– Вон там… Справа от входа - закуток между стеной и шкафом. Там занавеска, а за ней полка с посудой. На одной полочке лежит хлеб в целлофановом пакете. Можете взять целый батон…
Он говорил, торопясь и волнуясь, и вдруг заметил, что Галя, стоя возле стола, вроде бы не слушает его, а внимательно смотрит на его работу.
– Ясно…- рассеянно сказала она, когда Влад замолчал. – Интересно, а что это ты делаешь?
– Да вот… черчение…
– Вижу, что черчение, а вот это что такое? – и ее длинный палец небрежно скользнул по гладкой поверхности листа.
– Это… надписи, - смущенно ответил Влад. – Я делаю надписи.
Красивое, немного бледное лицо Гали оставалось холодным и бесстрастным. Серьезные серые глаза пристально и задумчиво изучали лист.
– Это ты называешь надписи? – спросила она небрежно. – Вот это… твои надписи?
– Ну да… а что? – Влад совершенно растерялся.
– Ужас! Вот что! – Галя скривила свои мягкие губки. – Курица лапой нацарапала бы и то лучше.
– Ну как же, - опешил первокурсник. – Вроде бы ничего… Мне кажется.
– Когда сдавать? – перебила Галя, даже не глядя на незадачливого чертежника.
– Завтра вечером или в крайнем случае послезавтра утром…
– Ужас… ужас! – Галя скорбно покачала головой, окидывая взглядом лист. – Да… пара тебе обеспечена, дружок… Обидно так стараться, а надписи наскрести на двойку. И времени у тебя уже совсем не остается. А ну-ка, клади доску на стол, а сам вылезай оттуда. Попробуем что-нибудь сделать.
Она говорила мягко и доброжелательно, однако тон ее не допускал возражений. Влад покорно вылез из-под доски, а саму ее положил горизонтально поверх стола.
Между тем Галя взяла ластик и безжалостно стерла с ватмана весь нанесенный им текст, а заодно и всю его разметку, которую он готовил под будущие буквы. У Влада пресеклось дыхание: как же теперь писать? Но Галя взялась за рейсфедер и неторопливо заправила его черной тушью. Затем спросила:
– Текст у тебя есть? Давай его сюда…
Он протянул ей листок с написанным техническим текстом, и Галя положила его перед собой. Затем она принялась сноровисто и быстро заполнять словами оставленные для надписи места. Влад был просто потрясен, как уверенно и четко она это делала: буквы получались ровные, одинаковых размеров и четкие; они выстраивались на листе одна за другой, как солдатики на игрушечном параде…
Галя работала сосредоточенно и старательно. Чуть наклонив голову над листом, она стремительно выводила на ватмане строчку за строчкой. Влад стоял рядом и не мог отвести от нее глаз… Он смотрел на ее светлые, с пепельным отливом густые волосы, и ему хотелось припасть к ним губами; он взирал с благоговением на ее левую руку, лежащую на белой поверхности листа – крупную округлую ладонь с длинными белыми пальцами, и ему безумно хотелось целовать эту руку – целовать эти пальцы и эти длинные, отточенные ногти, похожие на маленькие лезвия алого цвета; он мучительно хотел сказать ей что-нибудь страстное, нежное, восхитительное… но боялся это делать, чтобы ненароком не рассердить ее! Он только стоял рядом, глядя на нее – такую прекрасную, сильную и недоступную ему, и на глаза его невольно наворачивались непрошенные слезы.
Галя добралась до чертежного штампа, где надо было указать данные автора.
– Как твоя фамилия и инициалы? – спросила она небрежно.
Влад робко назвал их, при этом с горечью подумав, что за все время их знакомства, пусть даже и шапочного, она и не подумала поинтересоваться, как его зовут.
Галя тут же вписала его фамилию в штамп. Его охватил какой-то смутный восторг, когда он увидел, как она старательно и четко выводит тушью его фамилию…
– А… вообще, меня Влад зовут, - сказал он как бы между прочим.
– Владислав, значит? – спросила Галя, не поднимая головы от листа.
– Да нет… Владилен, - сказал он смущенно. – Но я не люблю, когда меня так называют. Пусть будет лучше Влад…
– А Владик – можно? – вдруг спросила Галя.
Владик? У него даже дух захватило! Владик – это как-то совсем по-свойски, даже интимно!
– Конечно, можно!
– радостно воскликнул он.