Месма
Шрифт:
– Не надо!не надо…- Антонина корчилась на столе, будто ее пытали каленым железом. – Ой, матушка!..Не погуби!..Помоги!..Спаси меня… До самой смерти грех тот замаливать буду-у!..Только спаси меня, от демона в дочкином образе только спаси-и!..Христом богом…
– Что?- воскликнула Самсониха, наклоняясь над ней. – Замаливать будешь? Грех замаливать будешь? Да перед кем же?..
– Перед Богом… Он милостив, Он простит, только спаси-и!..
– Да с чего ты взяла, дура безмозглая, что Он тебя простит-то? – гневно усмехнулась Самсониха.
– Бог, Он тебе кто, добрый дедушка, что ли? Ты сопли распустишь, помолишься,
– Матушка-а!..- вновь завыла Антонина. – Родимая, милая!..Помоги, спаси-и!..
– Вон пошла! – закричала Самсониха так страшно, что Антонина с перепугу опрометью метнулась к двери, ибо ей показалось, что великанша хочет ее ударить, да так ударить, что только мокрое место останется.
– Больше не приходи! – крикнула Самсониха вслед. – А ну, стой! – Самсониха махнула ладонью по столу, и четыре красные купюры замелькали в воздухе, кружась и плавно опускаясь на пол горницы. – Деньги свои забирай! Не надо мне твоих поганых денег…
…Антонина выскочила на крыльцо, сбежала по ступеням, воя, как раненый зверь, бросилась к высокой калитке. Люди, ожидающие в очереди, смотрели ей вслед испуганно и недоуменно…
Стремительно и незаметно приближался Новый год, а у Влада еще не хватало одного зачета по черчению. Его надо было во что бы то ни стало получить до праздников, ибо первый экзамен был назначен уже на четвертое января. А без зачета по черчению Влад не мог заиметь заветного штампа в зачетной книжке с надписью «Допущен к сессии»…
Он привычно корпел над последним чертежом в своей комнате, работая все тем же ужасающим способом – сидя на кровати за чертежной доской, полулежащей на столе. Чертеж надо было сдавать завтра! И еще надо было сделать надписи… а он вообще не приступал к ним!
И дело не в том, что необходимо было провести за доской предстоящую ночь. К этому Влад уже был привычен, хотя и не любил практику ночных бдений.
Но что поделаешь! Еще в школе мама частенько замечала ему, что он страдает неорганизованностью. Нечто подобное говаривала ему и классный руководитель… Он мог бы проработать всю ночь и сегодня, но надписи оставались его слабым местом до сих пор, и даже потратив на них ночь, он не смог бы их сделать качественными. А стрелки часов неумолимо приближались
И вдруг его осенило: Галя! Вот кто мог ему действительно помочь!
Конечно, было одно «но» - позднее время. Правда, Влад уже давно усвоил, что полночь в студенческом общежитии негласно считалась детским временем, так что можно было особо и не стесняться. Но есть еще и закон подлости, который никто не отменял, а по этому закону девушки вполне могли лечь спать пораньше именно сегодня… И тогда – пиши пропало!
После некоторых колебаний и взвесив все «за» и « против», Влад все же решился. Он вылез из-под доски, откнопил от нее почти готовый чертеж и, бережно свернув его в рулон, направился в противоположный конец длиннющего коридора.Подойдя к двери 402-ой комнаты, Влад с облегчением заметил, что из-под дверного полотна пробивается свет(в коридоре царил полумрак, и полоска света отлично и четко просматривалась). Постояв немного возле двери, молодой человек прислушался: из комнаты доносился негромкий говор. Тогда Влад совсем уже успокоился. Он вполне уверенно постучал.
– Да-да, входите! – ответили изнутри. Голос принадлежал Свете.
– Девушки, добрый вечер! – Влад толкнул дверь. – Вы, я вижу, еще не спите…
Он вошел в комнату. Галя сидела за столом ко входу спиной, а Света стояла перед ней и наливала подруге в чашку янтарный чай. У старшекурсниц в комнате было так тепло и уютно, что Влад невольно мысленно сравнил этот уют с вечным беспорядком в его комнате,который регулировался лишь регулярно инспектирующими этаж санитарными тройками. И сравнение это было явно не в пользу мужской комнаты. У девушек была даже наряжена маленькая елочка с гирляндой.
– Вообще-то ночь уже, - довольно хмуро заметила в ответ Света. – Надеюсь, у тебя есть серьезная причина беспокоить нас в такое время?
Влад покорно выслушал эту маленькую отповедь.
– Прошу прощения, милые дамы, - смиренно ответил он, - но причина и вправду серьезная.
Галя повернула голову к двери и приветливо улыбнулась.
– Ну, входи, раз серьезная, - сказала она. Света при этом бросила на подругу предупреждающий взгляд, но тут же пожала плечами, будто говоря, что ей все равно.
– Давай к столу, - пригласила Галя. – Чаю с нами выпьешь.
Влад бросил мимолетный взгляд на накрытый стол – чашки, заварной чайник, ложечки, плетеное блюдо с печеньем, простенькие, но вкусные конфеты… «Василек», кажется. Чистая голубая скатерка… Уютный стол так и манил к себе, но Влад был вынужден лишь сокрушенно покачать головой.
– Я бы не отказался, да вот… в общем, беда у меня.
– Да ладно! – беспечно бросила Галя. – Что еще за беда?
– Зачет последний завтра сдать надо, - пояснил Влад виновато. – Черчение… А у меня с надписями полный абзац… А если черчение завтра не сдам, так меня к сессии не допустят… А если к сессии не допустят, так…в общем, понятно. Об этом ни думать, ни говорить не хочется.
– Подумаешь, - фыркнула Света. – Отчислят, ну так поедешь домой, только и всего…
Влад метнул на Светлану раздраженный взгляд. Она явно мешала разговору и, судя по выражению ее темных глаз и многозначительным паузам, делала это намеренно. Владу было только непонятно, с какой целью… Понятно было одно: с ее стороны это было продолжение их недавнего разговора на лестнице и в коридоре.