Мессия. Том 2
Шрифт:
Религия — это тайна.
Наука демистифицирует.
Избегайте демистификации своих внутренних переживаний. Пусть они остаются тайной, потому что только как тайна они могут дышать, расцветать, расти. Как только вы демистифицировали их, вы убили их.
Вот почему наука до сих пор не пришла к выводу, что у вас есть душа, — потому что они поверят в душу, только когда смогут найти ее — анатомируя вас, разрезая вас на части, ухватив вашу душу и вынув ее. Тогда они скажут: «Да, душа есть».
Это так же глупо, как давать цветок розы ученому. Вы говорите: «Он прекрасен», — а тот скажет: «Я узнаю», —
Где кончается наука, начинается религия.
Альмустафа прав: Помните меня всегда как начало.
Это верно насчет самой религии.
Это всегда начало.
Это всегда восход солнца, а не закат.
– Хорошо, Вимал?
– Да, Мастер.
23. ДВЕРИ ТАЙН
9 февраля 1987.
Возлюбленный Мастер,
Мне хочется, чтобы, вспоминая обо мне, вы помнили: То, что кажется в вас самым слабым и смутным, — самое сильное и ясное.
Разве не ваше дыхание подняло ваши кости и укрепило их?
И разве не сон, которого никто из вас не помнит, построил ваш город и придал облик всему, что в нем есть?
Если бы вы только могли видеть приливы того дыхания, вы перестали бы видеть все другое.
И если бы вы могли слышать шепот того сна, вы не смогли бы слышать иные звуки.
Но вы не видите и не слышите, и это хорошо.
Пелену, что застилает ваши глаза, поднимут руки, которые ее соткали, и глину, что закрывает ваши уши, вынут пальцы, которые ее замешивали.
И тогда вы увидите. И тогда вы услышите.
Но вы не будете жалеть о том, что познали слепоту, и раскаиваться в том, что были глухи.
Ибо в тот день вы узнаете сокровенные цели всех вещей, И вы благословите тьму, как благословляли свет».
Сказав это, он посмотрел вокруг и увидел, что кормчий его корабля стоит у руля и смотрит то на поднятые паруса, то вдаль.
И он сказал:
«Терпелив вожатый моего корабля.
Веет ветер и неспокойны паруса;
Даже руль просит дать ему направление.
Но спокойно ждет вожатый, когда я умолкну.
И моряки, которые слышали хор великого моря, терпеливо слушали меня.
Теперь им не нужно
Ручей достиг моря, и вновь великая мать прижимает своего сына к груди».
Мне хочется, чтобы, вспоминая обо мне, вы помнили: То, что кажется в вас самым слабым и смутным, — самое сильное и ясное. Альмустафа говорит свои последние слова людям, среди которых он провел двенадцать лет. Но таково сострадание человека мудрости — несмотря на игнорирование, пренебрежение, осмеяние — а порой и осуждение — он по-прежнему испытывает огромную любовь и огромное сострадание к тем людям, которые всегда дурно обходились с ним.
Когда Аль-Хилладж Мансура, суфийского мистика, убивали фанатики и изуверы, там были тысячи людей; и они поверить не могли, что, когда человека убивают так жестоко — даже Иисуса не убивали таким жестоким способом, — он может оставаться отстраненным. Сначала они рубили его ноги, потом рубили его руки, потом выкалывали его глаза — часть за частью. Но все это время, когда кровь струилась из каждой части его тела, он улыбался. Кто-то спросил: «Почему ты улыбаешься?»
Он сказал: «Я улыбаюсь, потому что вы не знаете, что делаете, вы крепко спите; если бы вы проснулись, вы поняли бы мою улыбку. Моя улыбка показывает, что вы не убиваете меня; вы убиваете самих себя. Разрушение моего тела меня не уничтожит, но разрушая мое тело, вы разрушаете единственный пример своей будущей славы, своего будущего роста, своей будущей актуализации.
Когда я говорю, что вы уничтожаете именно себя, я подразумеваю вот что: вы устраняете из своего бытия того, кто мог бы пробудить вас, — настолько вы испуганы. Это из-за страха вы убиваете меня, из-за страха: «Этот человек собирается пробудить каждого», — а вы не хотите пробуждаться. Вы так сильно вовлечены в свой сон и в свои грезы, что и знать не хотите об истине».
Альмустафа не держит зла на этих людей, но испытывает лишь глубокое сострадание. И так бывало со всеми мистиками.
Всего три года назад я предсказывал, что, если вы не измените свои прогнившие идеи насчет человеческой энергии, насчет секса, насчет естественного человеческого роста, две трети человечества умрут от СПИДа. Я сказал это на мировой пресс-конференции, но никто не поверил мне. Они не смогли найти нигде никакого признака, подтверждающего мое предсказание — возможно, и умрет немного людей от болезни, но не две трети всего человечества.
Как раз сегодня мой личный врач, доктор Амрито, прислал мне сообщение: «Впервые медицина подтверждает Ваше предсказание, потому что во многих местах Америки заражение достигло семидесяти процентов», — мое предсказание было только шестьдесят шесть процентов. И то же происходит в Африке; возможно, процент там даже больше, просто отсутствует медицинское обследование.
Анандо, один из моих секретарей, тоже принес несколько газетных вырезок показать мне. Я твердил годами, что ваши так называемые религии ответственны — целиком ответственны — за эту разрушительную болезнь, которая захватит весь мир. Быть может, еще до того, как ядерное оружие и Рональд Рейган уничтожат вас, вы будете уже уничтожены этой болезнью.