Месть империи 1. Братство Астарты
Шрифт:
– Несите его в дом! – заорал Элисун, и четверка вендов, подхватив распростертое тело, потащила его к крыльцу. Прокопий беспокойно семенил следом, а Велий, притормозив, подозрительно осмотрел место. Он мог поклясться, что прошел здесь раза три, не меньше, и не заметить лежащее во весь рост тело просто не мог.
– Чертовщина какая-то, – пробурчал он вполголоса и, не найдя ответа на свои вопросы, пошел вслед за всеми.
Глава 6
Иоанна уложили на ту же постель, с которой он совсем недавно с таким
«Моя пропажа, – подумал Иоанн, морщась от головной боли, – спасла меня от унижения».
Он еще раз взглянул на запавшие глаза своего дяди и добавил уже с присущей ему иронией: «Если не считать близкое к инфаркту состояние Прокопия и чуть не разразившуюся войну с вендами, то мое похищение имеет одни положительные последствия».
В общей какофонии лейтмотивом звучал главный вопрос: где ты был и что с тобой случилось? Иоанну совсем не хотелось рассказывать ни о странных похитителях, ни о разговоре с ними – хотя бы потому, что он сам уже начал сомневаться, а было ли все на самом деле. Поэтому, наступив на свое природное отвращение ко лжи, он впервые соврал своему единственному другу и наставнику:
– Дядя, я лишь смутно помню, как выскочил на крыльцо, упал в траву – и все. Вырубился! Очнулся, только когда вы меня растолкали.
В миг заскучавшие лица вендов наглядно показали, насколько они разочарованы. Неизвестно, чего они ожидали, но поверить в то, что человек, которого всем народом столько времени искали, оказывается, просто спал, к тому же под самым носом, было невыносимо трудно.
Жирную точку этом спектакле поставил Прокопий, неожиданно воспрявший духом. Обведя грозным взглядом собравшуюся в дверях толпу, он потребовал, чтобы все немедленно убрались и освободили покои цезаря. Маленький пухлый человечек наступал на огромных вендов, и они пятились перед ним, уступая его праву заботиться о своем государе.
«Как стая львов перед рассерженным кроликом», – умилительно подумал Иоанн о человеке, заменившим ему отца.
Захлопнув дверь, Прокопий уже не смог остановиться и продолжил командовать.
– Иоанн, вы должны поспать. А вы, Лука, останетесь охранять цезаря.
И, не упустив возможности пустить шпильку, язвительно добавил:
– Надеюсь, в этот раз он у вас не пропадет!
–
Утро, как и предсказывал Велий, началось для вендов с сюрприза. Схола бронированной имперской конницы с развернутыми знаменами и значками выстроилась у городских ворот. Трубач, надувая щеки, протрубил общий сбор.
Завывшая за стеной труба подбросила похмельных воинов с лежанок, и те, кто в чем был, похватав оружие, помчались на стену.
– Тревога! – завопила с башен проспавшая стража.
– Тревога! – орали бегущие по улицам полуголые мужики.
Наблюдая с крыльца за всей этой суматохой, Лука в очередной раз убедился, до какого идиотизма может
– Будь сейчас война, – ухмыльнувшись, комит покачал головой, – мои ребята уже рубили бы этих горе-вояк в капусту.
Рэкс Элисун вынырнул из-за поворота и сразу же бросился к комиту:
– Что это значит? Вроде бы все разрешилось, цезарь нашелся, к чему ваша конница под стенами города?
Лука нарочито развел руками:
– А в чем дело? Отчего столько шума? Это всего лишь охрана, прибывшая для сопровождения своего господина.
Рэкс зыркнул на Велия злыми глазами.
– Сотня тяжелых катафрактов для сопровождения? Ты меня за идиота держишь, туринец?
– Откуда столько недоверия, рэкс? – Губы Велия растянулись в самой бесхитростной улыбке. – Мы же ведь не враги!
Элисун громко перевел слова комита выросшей за его спиной толпе, и та возмущенно загудела. После нервной встряски и пережитого страха теперь можно было расслабиться и выплеснуть недовольство за страх, за беготню в одних портках, за суету и бестолковость. Выплеснуть, естественно, не на себя, а на кого-нибудь другого, на того, кто заставил их это почувствовать!
Толпа вокруг длинного дома росла, и Велий, нацепив маску гордого туринца, сделал вид, что недовольство вендов – это их проблема и его не касается. В этот момент он размышлял, что сделал все правильно. Пусть ничего плохого и не случилось, но демонстрация силы «нашим друзьям» вендам совсем не повредит – пусть запомнят урок.
А вот рэкс Элисун, глядя на гомонящую толпу соплеменников, цедил про себя: «Чего галдите, поздно уже руками махать! С такой дисциплиной мы туринцам не соперники. Стража, несмотря на строгий наказ, все равно проспала, поляне вообще в наряд не вышли, а вождя ихнего до сих пор ищут, дрыхнет где-то, поди! – Он тяжело вздохнул: – Расслабились мы совсем под крылом империи. Всего два года мирной жизни, а бардак такой, словно венды отродясь меча в руках не держали!»
В толпе, заведенной своими же воплями, уже слышались крики: «Пусть туринцы убираются к демонам, мы их брони не боимся!»
Глядя на весь этот бедлам, Велий успел подумать: «Как бы дело не дошло до греха…» К счастью, заскрипела входная дверь, и комит обернулся к вышедшим на крыльцо Прокопию и Иоанну.
– Давайте не будем затягивать прощание, а то хозяева нервничают.
Прокопий был только за, а Иоанн имел такой вид, словно ему вообще все безразлично, лишь бы его не трогали.
Слуги уже подвели лошадей, когда в ворота влетел всадник. Не разобравшись сразу, Лука выругался сквозь зубы:
– Куда! Ведь приказывал же в городище варваров не входить!
Но уже в следующий миг опытный глаз увидел взмыленную лошадь и знак имперской канцелярии на запыленной одежде. Гонец! Комит бросил тревожный взгляд на Прокопия.
Патрикий тоже уже все понял, и его лицо застыло ледяной маской. Из Царского Города хороших вестей ждать не приходилось.
Толпа, затихнув, расступилась, пропуская всадника, и тот, резко осадив скакуна, слетел с седла. Опустившись на одно колено, вестник протянул тубус с пергаментом Иоанну.
– Мой цезарь, послание от логофета двора Варсания Сцинариона!